К началу 90-х годов в мире произошли качественные перемены (научно-техническая революция, развитие новых технологий, электроники, информатики). СССР с большим опозданием включился в этот процесс. Страны, где преобладают традиционные отрасли, особенно сырьевые, оказываются в заложниках тех, чье могущество строится на базе интеллекта. Тем более, что никакие границы не могут остановить современную информацию. Попытки отгородится от остального мира неэффективны и смешны.
Использование новейших достижений науки в сельском хозяйстве (“зеленая революция”) надежно решила проблему продовольствия развитых и некоторых развивающихся стран. Мировое рыночное хозяйство ( а это большая часть мира) стало приобретать характер единого организма. И страна, оставшаяся вне его, не могла нормально развиваться. В этом мире не было места для СССР, если бы не начали осуществляться преобразования. К началу 90-х годов даже в СССР осознали истину: тот, кто не найдет убедительных ответов - в экономике, политике, духовной жизни - окажется на обочине мировой цивилизации.
Изменилось представление о национальной безопасности. Реальной силой стала эффективность экономики, а не чисто военные средства, так как их уже нельзя было применить, не затронув себя.
Создание Советским Союзом ядерного потенциала в условиях послевоенного передела мира было национальной необходимостью. Потенциал устрашения продолжал играть свою роль. Вместе с тем советское руководство позволило втянуть себя в бесперспективную гонку вооружений, усугубив экономическую ситуацию, так как оно не понимало современных реалий и отвечало на вызов массированно. Военный потенциал не позволял достигать даже тех политических целей, для которых был задуман.
В основу нового мышления легли выводы о принципиально новой международной политике:
· единство и взаимосвязь мира (позитивные и негативные процессы);
· верховенство общечеловеческих ценностей;
· свобода выбора пути развития;
· отказ от концепции противоборства, как основы внешней политики;
· деидеологизация межгосударственных отношений;
· отказ от “доктрины Брежнева”;
· демилитаризация;
· демократия и гуманизм.
Принципы нового политического мышления легли в основу “всеобъемлющей концепции международной безопасности” и развились по следующим направлениям: диалог с заинтересованными странами, прекращение афганской войны, ограничение и сокращение вооружений, гласность в военной области, урегулирование региональных конфликтов политическими средствами, решение экологических проблем, защита прав человека.
В ходе ряда встреч между Горбачевым и Рейганом выявилось стремление СССР к демократизации общества. Хотя Советский Союз был обременен целым рядом проблем:
· поддержка диктаторских режимов Северной Кореи, Кубы, Эфиопии, Ирака, Афганистана и др. ;
· монополизм внешнеполитических ведомств;
· проблема долгов и взаимных расчетов по СЭВ и с развивающимися странами;
· эмиграция;
· продажа золота, нефти и других национальных ресурсов;
· вывод войск с чужих территорий и проблем компенсации;
· территориальные проблемы, как таковые.
II. Экономический кризис: падение темпов роста промышленности на фоне убыстряющегося развития других стран, низкий уровень потребления, сокращение социальных дотаций и расходов на культуру, отставание в научных разработках (не на уровне эксперимента, а в технологии и реализации, т.е. системное отставание).
В 1971-1985 годах налицо была отрицательная динамика роста по важнейшим экономическим показателям. Темпы роста национального дохода составляли:
в восьмой пятилетке 1966-1970 гг. - 41%,
в девятой 1971-1975 гг. - 28%;
в десятой 1976-1980 гг. - 21%;
в одиннадцатой 1981-1985 гг. -16,5%.
Произошел спад не только темпов производства, но и производительности труда. Уравниловка, соответствовавшая идеологической установке на сближение социальных групп, привела к падению престижа сложного квалифицированного труда на большинстве заводов. СССР отставал от стран Запада в 3-4 раза на индустриальном уровне и на порядок в постиндустриальном. По уровню потребления страна занимала 77 место в мире и вплотную подошла к примитивно-распределительной системе.
III. Субъективные причины: стремление части номенклатуры закрепить свое привилегированное положение не только в должностях и доступе к распределительной системе, но и в реальных, легальных, не проходящих материальных ценностях и в возможности их наследования.
Падение темпов экономического роста, отставание в НТР, отсутствие прогресса в росте благосостояния народа - это характерные черты предгорбачевской эпохи.
В 1985 г. задумывалась бюрократическая перестройка. Ее цель - вдохнуть новые силы в партийно-государственные структуры. Новый политический лозунг, удобный для правящей верхушки и привлекательный для масс.
Брежневский застой - это прежде всего застой бюрократический. Прекратилась ротация, сменяемость кадров во всех политических структурах. Двадцать с лишним лет подряд “свои люди” уступали место лишь более своим и то это стало исключением. В приемных скопилось несколько поколений управленцев, они пихали локтями друг друга. Возник своеобразный бюрократический кризис. Он должен был как-то разрешиться.
Андропов попытался обновить кадры, но это не удалось. Перестройка поделила партийную, государственную и хозяйственную номенклатуру на поддерживающих генерального секретаря ЦК КПСС М.С.Горбачева и на неспособных работать в новых условиях.
Этапы перестройки.
· Ускорение (апрель 1985 г. - февраль 1986 г.).
· Перестройка (февраль 1986- февраль 1988 гг.).
· Гласность (февраль 1988- июль 1988 гг.).
· Реформа политической системы ( июль 1988-июль 1990 гг.).
· Чья собственность, чья власть. Переход к рынку (июль 1990-август 1991 года).
Новая бюрократия боролась со старой руками народа. Но и старая бюрократия постепенно научилась это делать - в этом главное противоречие и главный успех перестройки. Гармония низов и верхов длилась недолго.
“Низы” слишком буквально приняли дарованные свободы и начали диктовать верхам свою волю. И тогда, как ответная реакция родился тезис о “митинговой демократии”, якобы не способной на созидание и умело направляемой разного рода экстремистами и зарубежными агентами влияния. Когда власть озабочена властью, ей уже не до экономики. Более того, экономические новации ей нужны для того, чтобы сохранить старое.
Как и прежде, в России на первом месте оставалась политика, а экономика на втором. Во все годы перестройки руководство только поддавалось на перемены. Отсюда - что ни закон, то противоречие. Радикальная экономическая реформа - это не только проблема экономики, это проблема власти, которой центр делиться не собирался. Центр пытался сохранить статус-кво в системе политической власти.
Первый шаг М Горбачева - апрельский (1985 г.) Пленум ЦК КПСС, был связан с концепцией ускорения. Ускорение отражает стремление “иметь” - больше и быстрее. Обращение новых руководителей в начале своей деятельности к концепции ускорения свидетельствовало о том, что в то время они пытались решить задачи общественного развития традиционном путем, ориентируясь на количественные показатели экономического роста, по принципу “давай-давай!”. Подобно своим предшественникам Горбачев поставил задачу “иметь больше”, но добавил, что это надо делать быстрее.
Однако, если обратиться к реалиям послеапрельского периода, ясно, что первоочередного внимания требовала не сфера производительных сил, а совершенствование общественных отношений. Достаточно формально на очередную пятилетку намечались грандиозные планы обновления основных фондов промышленности на 50%, развитие атомной энергетики (что было срублено на корню аварией на Чернобыльской атомной станции), программа обеспечения отдельным домом или квартирой всех семей к 2000 г.
Главная цель ускорения, заключалась в том, чтобы в очередной раз догнать передовые страны Запада. Среди командно-административных мер этого периода наиболее известно постановление ЦК КПСС “О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма” (1985 г.) и Закон о госприемке.
Характерной чертой реформ первого этапа является утопизм основной цели: достижение к началу 90-х годов мирового постиндустриального уровня в области машиностроения, компьютеризации.
Закон о трудовых коллективах, наделявший их правом выбора руководящих работников, “справедливого” регулирования заработной платы и определения цены выпускаемой продукции, исходил из откровенной идеологической догмы о коллективизме трудящихся. Но в жизни дела шли иначе: трудовые коллективы обнаруживали склонность к эгоизму, выбирая удобных и покладистых начальников и стремясь любой ценой повысить цену выпускаемой продукции и свою зарплату, пусть даже за счет интересов остального народа, в чем реализовывал главный принцип внутреннего развития социализма: “Кто последний - тот дурак”.
Все реформы первого этапа не принесли практического результата. Антиалкогольный закон не привел к моральной перестройке общества, поступления же в бюджет от продажи спиртных напитков сократились почти на 40 млрд. рублей. Напряженные импортные закупки современной техники и технологий не привели к обновлению производства, но легли тяжелым бременем на бюджет. Производственная, научная и общеобразовательная компьютеризация не удалась в науке и школе ввиду отсутствия средств, на производстве из-за феодальной его организации, когда компьютер неожиданно вскрывал приписки, подделки, теневые запасы. Естественно, компьютеры на производстве становились бельмом на глазу, постепенно большинство компьютерных центров были заняты второстепенным сбором данных и начислением зарплаты, что еще тщательно проверялось после распечатки на примитивных ручных счетах штатными бухгалтерами. Ставка на “дешевую” ядерную энергетику не оправдалась в виду страшной чернобыльской аварии в апреле 1986 г. Современная техника немыслима в полуфеодальном обществе. Где-то кто-то чего-то недовинтил или перевинтил и т.д.