· В чем это выражалось?
· Требовалась формальная преданность сюзерену, покровителю и соблюдение некоторых общих обязательных норм:
· объявление себя социалистической страной;
· огосударствление;
· руководство со стороны марксистско-ленинской партии.
· При соблюдении первого условия “вассал” получал свободу действий в отношении своих “вассалов”. “Вассал моего вассала – не мой вассал”. В ГДР, Польше и других европейских странах социализма было возможно то, что немыслимо в СССР – частная собственность, частные предприятия. В то же время существовали свои особые формы террора.
· При необходимости “патрон” прощал долги, подбрасывал ресурсы, делился валютой.
· Осуществлялись льготные поставки, а Вьетнам, Монголия и Куба вообще находились на дотации. Так, в 1974 г. выручка СССР от экспорта из СССР 50 млн. тонн нефти и нефтепродуктов в страны СЭВ составила 1 млрд. руб., а 70 млн. тонн в другие страны – 4 млрд. долларов. При средних мировых ценах 100 долларов за тонну страны СЭВ платили 20 долларов (см. “Проблемы мира и социализма”, 1975, № 5, с. 92).
Таким образом социалистический лагерь выглядел монолитом? Не совсем так. Возникали проблемы и с Югославией, и с Китаем, и с Румынией, да и с более верными союзниками. До поры до времени это сдерживалось. В ход пошла так называемая “доктрина Брежнева” – доктрина ограниченного суверенитета. Этапами этого пути являлись события от революции в Венгрии в 1956 г. до вторжения Советской Армии в Афганистан, включая промежуточные события возведения Берлинской стены и ввод войск на территорию Чехословакии в 1968 г. Причем, когда в СССР менялся “хозяин” и какое-то время укреплял свою власть внутри страны, социалистические страны, пользуясь временным ослаблением контроля, пытались осуществить реформы (попытки реформ в Чехословакии, Польше, Венгрии, ГДР в 1964 – 1968 гг.).
Даже такая страна, как ГДР, где уровень жизни был в несколько раз выше, чем в СССР, тормозилась в своем развитии из-за недостатка свободы. Государственные интересы постоянно вступали в противоречие с идеологией, что приводило, в том числе, и к войнам между социалистическими странами. В 1968 – 1969 гг. – между Китаем и СССР, в 1979 г. – между Китаем и Вьетнамом.
ХХ век показал, что трудно уловить грань между идеологией и интересами государства. Эта грань довольно быстро переходила от слов к реальным стычкам. Безусловно, справедливой является помощь народам, борющимся за свою независимость, но здесь тоже есть разные способы. Где и как уловить грань между помощью и вмешательством во внутренние дела других государств? Политика представления военной помощи “странам третьего мира” в их освобождении от колониализма и неоколониализма, как оказалось, неумолимо влекла СССР к роковой черте, за которой начиналось непосредственное вооруженное участие в локальных война. Установление стратегического паритета придавало уверенность в конфронтации с США в “третьем мире”. В 1974 г. министр обороны А.А. Гречко заявил: “На современном этапе историческое предназначение Советских Вооруженных сил не ограничивается только их функцией по защите нашего Отечества и других стран социализма. Советское государство в своей внешнеполитическое деятельности активно и целеустремленно выступает против экспорта контрреволюции, против политики угнетения, поддерживает национально-освободительную борьбу, решительно противостоит империалистической агрессии, в каком бы отдаленном районе нашей планеты она не проявлялась.” (Вопросы истории КПСС, М., 1974, т. 5, с. 39). Советскому правительству казалось остроумным, так сказать, верхом дипломатического искусства, то, что в Анголе и Эфиопии сражались не советские, а кубинские войска. Война в Афганистане вообще уникальна – как надо вести внешнюю политику, чтобы добиться такого положения, что все страны и все общественные движения настроить против себя? Китай и США, Арабские страны и Израиль оказались едины в своем отношении к Афганской войне. Война длилась 10 лет (1979-1989 гг.), унесла жизни 14000 советских людей и 1 млн. афганцев. На этом фоне наивными выглядели попытки представить дело так, что СССР защищал свои границы и лишь на несколько часов опередил американцев.
Что же касается движения неприсоединения, то в теоретическом плане скорее идеологи социализма перенимали его идеи, чем наоборот. С той разницей, что в движении неприсоединения разрабатывались положения о борьбе против империализма и военизации человеческого сообщества, как некоторые частности общего процесса, а в советской идеологии эти положения считались в ряду наиглавнейших. Стремление к экономической свободе и другие направления движения неприсоединения забывались, замалчивались. Из других общественных движений брались модные лозунги, подкрашивались, перекраивались по своему образцу. А некоторые идеи солидно поддерживались материально (к примеру, как выясняется, передавались средства на поддержку движения безъядерных зон).
Противостояние двух систем обеспечивалось, прежде всего, государственной мощью двух сверхдержав: США и СССР. Положение СССР, как сверхдержавы, определялось не экономическими успехами, а, в первую очередь, военной мощью и геополитическим положением. Национальный доход США примерно в 3 раза превосходил национальный доход СССР. нагрузка на сверхдержавность складывалась неравномерно:
С одной стороны, советская бюрократия обеспечивала свою безопасность, проводя имперскую политику:
1. продолжалась гонка вооружения - 40 % национального дохода тратилось на армию. Это расходы на уровне военного времени, и их никак не объяснить симптомом 1941 года;
2. начата программа строительства океанского флота;
3. предпринимались попытки разыграть французскую карту. Советские внешнеторговые организации ориентировались на закупки во Франции, предпринимались другие меры;
4. осуществлялась широкомасштабная поддержка Северного и Южного Вьетнама в войне против США, Арабских стран в войне против Израиля;
5. нарушались заключенные с США соглашения (строительство Красноярской РЛС);
6. продолжалось производство химического оружия.
С другой стороны, в 70-е годы был заключен ряд соглашений:
1. о прекращении испытаний ядерного оружия в 3 сферах: на земле, в воздухе и на воде (1962-1963 гг.) между США, Великобританией и СССР;
2. договоры о сокращении стратегических вооружений между США и СССР (ОСВ-1 в 1972 г. и ОСВ-2 в 1979 г.);
3. о ракетах средней дальности между США и СССР в 1983 г.;
4. Хельсинское соглашение 1975 г. о признании границ в Европе.
Чем определялась двойственность позиции?
Во-первых, реальным соотношением сил между государствами в экономическом и военном плане, заинтересованностью в торговых отношениях.
Во-вторых, постоянным вмешательством советской бюрократической идеологии в нормальный ход вещей.
Руководителями Советского Союза в 70-е годы являлись люди, выдвинутые в сталинские времена в молодом возрасте. Всю свою сознательную жизнь вращающиеся в государственной машине, они не мыслили себя вне государства и государства без себя. Свои обыденные взгляды они проводили в жизнь как идеологию государства. Выходцы из низших слоев населения, они страдали комплексом маргиналов. Большинство из них во время Великой Отечественной войны лично не участвовали в боевых действиях, но занимали какие-то должности, в том числе и по военной части, и таким образом, на них тоже пала сладкая слава победителей. Конечно, их не стоит лишать человеческих качеств. Они были в той или иной степени патриотами страны, переживали потери и поражения. Л.И. Брежнев в последние годы своей жизни не мог удержаться от слез при воспоминаниях о войне. Все эти качества вполне нормальны для обычного рядового человека и в обычной жизни. Но когда эту нервную реакцию, эту идеологию, эти взгляды переносили на международные отношения, они независимо от намерений приводили к тяжелым последствиям. Психологически советские руководители были более понятны западным политологам, чем советским гражданам. Их личные качества были изучены досконально, ведь десятки лет эти люди оставались на своих постах. Западные специалисты знали, что Л.И. Брежнев любит легковые автомобили, и во время визитов ему дарили автомобили самых престижных марок. На западе свободно издавали работы советских партийных руководителей. Демагогические заявления о капитализме спокойно переносились, так как они оставляли равнодушным обывателя. Такая игра всех устраивала. Советские граждане разделились, кроме всего прочего, на два новых класса населения: на тех кому разрешалось выехать или работать за границей, и тех, кому это было заказано.
Третьим странам была выгодна стратегическая конфронтация между США и СССР. На этом фоне вырвались вперед Япония и ФРГ, да и другим странам перепали крохи с барского стола.
Двойственность советской политики отразилась на проблемах мирового развития. Неестественное монопольное сосредоточение всех ресурсов нищего двухсотпятидесятимиллионного населения позволило блефовать даже тогда, когда никто из советских деятелей об этом не подозревал. Эту иллюзию подкреплял выход СССР на мировой рынок как крупнейшего производителя оружия, нефти и другого сырья и крупнейшего импортера западных технологий, полуфабрикатов и зерна.
Основным противоречием эпохи 70 – 80-х годов было привнесение идеологических мотивов во внутреннее и внешнее развитие стран.
Ноябрьский 1964 г. Пленум ЦК КПСС закрепил высшие партийные и государственные посты за активными участниками антихрущевского переворота. На первый план выдвинулись три новых фигуры - Н.В. Подгорный, бывший Первый секретарь харьковского обкома партии, П.Е. Шелест и А.Н. Шелепин - работники центрального аппарата. П.Е. Шелест и А.Н. Шелепин были избраны в состав Президиума ЦК, а Подгорный стал секретарем ЦК по кадровым вопросам. Ядро кадровой верхушки составили: Л.И. Брежнев – первый секретарь ЦК КПСС, А.Н. Косыгин – председатель Совета министров СССР, М.А. Суслов – член Президиума ЦК по идеологической работе.