Но Франция и Италия, а затем и Испания воздержались от вторжения в казахские земли. Видимо, исходит это от доскональной осведомленности о сильном экономическом и военном потенциале этого народа. То, что крестоносцы, сметавшие все на своем пути огнем и мечом, и при Людовике IX, и позже не решились пойти войной на Дешт-и-Кипчак, факт исторический.
Так пошла слава о Караоткел-Акмоле на все четыре стороны света. Прославилась она своим стратегически удобным расположением, цветущей культурой, растущими городами. Эти особенности привлекали внимание и соседней России. Петр I в поисках прямого пути в Китай, стремясь расширить империю, намерен был освоить и укрепить окраинные территории России путем возведения там форпостов и крепостей. Для изучения казахских земель из Тобола был направлен картограф С. У. Ремезов. Ознакомившись с документами Ф. Скибина и М. Трошина, он сразу направился в Центральный Казахстан. Главная цель экспедиции — сделать карту военных дорог, точно наметить места возможного нападения противника, определить месторождения полезных ископаемых.
Неясно, сколько времени колесил картограф по Сары-Арке, но доподлинно известно, что наказ царя он исполнял с особым рвением. «Чертежная книга Сибири», составленная на основе его путевых записок, поражает точностью географического рисунка, множеством сведений о природе и подземных кладах этого края. Кроме того, в ней содержится толковое описание всех местных культурных памятников. В главе «Чертеж земли всей безводной и малопроходной каменной степи» вы найдете названия Тобыл, Иртыш, Ишим, Коргалжин, и, что примечательно, указывается место у Нуры, где стоит Бытыгай. Отмечается, что город размещен на очень удобном для обороны месте, хотя уже пришел в запустение, что здесь часто встречаются дома для поклонения Всевышнему. Шангин называет те дома мечетями, у Ремезова таких уточнений нет. Судя по этому, здесь в разные периоды проживали и поклонники Тенгри, и христиане, и мусульмане, что дает возможность возводить историю основания города к самым древним временам. Возможно, Бытыгай был основан еще гуннами. Исследователи называют его по-разному: одни Ботагай, другие Тотагай. Первоначальное значение этого слова неизвестно. Можно было бы свести его к выразительному казахскому слову «батагой», что означает «дающий напутствие, благославляющий». Но делать такие поспешные выводы воздержимся.
Экспедиция С. Ремезова примечательна еще и тем, что она дала подробное описание памятников на реках Ишим и Нура. Ученый восхищался мавзолеями Коктам, Сулутам, Сырлытам, находил их сходство с другим памятником в Улытау, с Домбауылом. А Домбауыл, как известно, до сих пор стоит в прежней красе и целостности. Мавзолеи же, поразившие С. Ремезова, тоже ведь могли иметь долгую жизнь. Видно, рукотворно были они уничтожены. Основанием для такого вывода служит крик души поляка Юрия Крижанича, забившего тревогу при виде варварски разграбленных памятников на Тобыле и Акмоле. Он, говоря о наплыве грабителей, обращался к властям с просьбой принять меры, к тем, кто, ища золотые украшения, угрожают опустошить все очаги древней культуры степняков. Однако этим он ничего не добился.
Но исторических архитектурных памятников в районе Ишима — Нуры, Караоткел-Акмолы было так много, что их не исчерпало даже многовековое уничтожение. Доказательства тому у нас есть.
В 1911 году в Петербурге выходит в свет книга горного инженера Козырева «Гидрологическое описание южной части Акмолинской области». Он пишет, что при изучении водных ресурсов региона ему часто встречались каменные балбалы, стоящие неподалеку от рек на равнинных местах. Говорит и о том, что видел разнообразные по форме памятники, а на них знаки, похожие на древние письмена.
К сожалению, они тоже не дошли до нас. Что говорить о них, когда даже старинные курганы в черте города бесследно исчезли после проведенных здесь строительных работ. Ныне под столичной Астаной погребено более двадцати мест исторического значения. Они взывают к нам, живым: вступитесь! Может, в последний раз.
Зов исторического прошлого в наши дни, похоже, услышали. Благодаря вниманию нашего Президента древней культуре края уделено внимание. Сегодня имеется конкретное задание археологам: исследовать историю Астаны хотя бы ближнего тысячелетия, уточнить и очистить ее от пыли веков.
Научно-исследовательскую работу в этом направлении успешно начал Евразийский университет под руководством известного ученого, видного общественного и политического деятеля Мырзатая Жолдасбекова. А профессор этого научного центра, признанный археолог Кемел Акишев обнаружил место городища Акжол, что лежит в пяти километрах к западу от города на берегу Ишима и относится к Х—ХI веку. Раскопки этого города рядом с беспокойным озером подвели ученого к выводу, что строился он, когда начало складываться военно-политическое единство государства Дешт-и-Кипчак.
Найденные в городе кирпичи, их форма и орнамент, использование специальной технологии при их обжиге, наличие домов культурного и религиозного назначения доказывают, что искусство архитектуры в ту эпоху было на высоте.
Город Акжол — прямое свидетельство того, что хищническое отношение к истории сохранялось до недавнего времени. При строительстве автодороги Целиноград — Коргалжино город был разрыт и пропал вместе с вывезенным грунтом.
Сегодня строительство Астаны идет полным ходом. Город растет уже по ту сторону Ишима. Движется он в сторону Тайтобе, к исторической опоре нашей, где некогда вожди гуннов возвели крепости и курганы, заложили основы развития великой культуры. Вот так, по велению самой седой истории, мы снова замечательно обретаем встречу с духами предков.
...В 1830 году царская Россия с целью усиления своего давления на казахские степи снарядила специальную военную экспедицию под командованием подполковника Ф. Шубина.
Акмолинский журналист А. Дубицкий в своей книге «Город на Ишиме» утверждает, что причиной тому послужило прошение состоятельных баев из волостей Алтай-Карпык и Куандык на имя Западно-Сибирского губернатора Вельяминова. Они, говоря об участившихся случаях разбойного нападения со стороны Кокандского ханства, доказывали необходимость создания здесь для защиты военного округа (эти факты отмечены и в «Энциклопедии Казахской ССР» 1979 года).
Губернатор благосклонно принял это предложение, добился согласия царя образовать в названном районе Акмолы округ под номером четыре. На нужды этого важного политического предприятия выделил 31 тысячу рублей и, ударив по рукам, пожелал всем удачи.
Есть информация, что центр этого округа был указан до того, как его назначил Шубин. Простиравшаяся от Тайтобе обширная степная гладь была тем местом. С одной стороны его подпирает гребень холма Тайтобе, где высится крепостной вал гуннской империи, его огибают шумные воды Нуры, а по другую разливается Ишим. Лучшего, более удобного места для военной крепости и города в степи не подберешь. Тут-то и вбивают первый кол, делают зарисовку намеченного места, а губернатор, ознакомившись, дает ему свое одобрение.
Когда исполнители этого предприятия уходят, старейшины родов собираются на совет. И делают следующие выводы. Не думали мы, что в поисках защиты от разбойников Коканда попадем в такое тяжелое положение. Неужели исконные летние пастбища, привольные наши места, где жили шесть месяцев в году, от дальных Сарысу до Караоткеля и Коргалжин навсегда потеряны? Чтобы этого не случилось, надо поискать выход.
Посовещавшись, решили выдернуть вбитые колья и перенести их за Ишим, туда, где ныне находится город, где и вода с болотным привкусом, и земля сплошной солончак. А про окрестность Тайтобе пустили слух, мол, «неудобно там, зимой снега много, а весной от разлившихся вод двух рек нет спасу». И этими доводами убедили приближенных губернатора. Это не плод фантазии. В названной книге А. Дубицкого есть тому точное свидетельство, взятое из государственного архива. «Судя по всему, губернатор Вильяминов мыслил строить приказ в глубине урочища Акмола на Нуре, что примерно в двадцати верстах от Кара-Уткуля, но впоследствии место сочли неудачным, стоянка была перенесена в другой, более северный пункт, о чем 7 сентября 1830 года Чириков сообщил в канцелярию Сибирского казачьего войска: «Постоянное пребывание отряда, состоящего под командою... полковника Шубина приискано при урочище Кара-Уткуль, где и устраивается ныне помещение людей и лошадей». Даем справку тем, кто не знаком с окрестностями Ишима. Земли вокруг Акмолы и Тайтобе, лежащие между Нурой и Ишимом, исстари назывались Караоткелем. Там и стоит сейчас Астана.
Таким образом, место было определено, отряды приступили к возведению крепости и города. Строительные работы шли два года, и 22 августа 1832 года были завершены. В этот день официально был объявлен Акмолинский округ. По случаю двух этих праздников «пушки тридцать один раз сотрясали воздух и небеса». В тот год старшим султаном округа был назначен Коныркулжа Кудаймендин.
Только за один 1831 год были поставлены: на западе Казахстана — 8, в центре — 20, на востоке — 28 дистанций. Стало опасно выезжать куда-то одному, выпускать скот на дальний выпас. Самые гордые из этих возмущенных и униженных людей бежали к Кенесары Касымову в Кокшетау, который с горечью клеймил мерзавцев, за чины и взятки отдавших народ свой и земли на растерзание.
Так суровые испытания, которые многих свели в могилу, свергли хана с трона, а беззащитный народ пустили по миру с протянутой рукой, возвели на борьбу и Кенесары. И загорелся он вернуть Караоткель. 25 мая 1838 года он совершил прямое нападение на Акмолинское укрепление и разгромил его. Из окружения вырвались только Коныркулжа и командир казачьего войска Карбышев с двумя-тремя солдатами.
Этот мужественный шаг хана Кене, первая крупная победа национально-освободительного движения, как известно, стала сигналом для повального сбора батыров под его знамена. Известно и то, что эта вооруженная борьба не достигла своей цели. Герой, после Акмолы разгромивший укрепление Актау в Жезказганской области, как лев, сражавшийся за свободу народа, к концу жизни горько сетовал: Прощай, моя Сары-Арка,/ где вырос я,/ Людей отсюда, как гусей, гнала гроза./ В народ единый, о казах, так и не слившись,/ Стал жертвой супостата, милость не прося.