Народы и личности в истории. том 3 Миронов В.Б 2001г. (стр. 14 из 173)
Королевская семья Швеции
Все скандинавы спокойны, уравновешенны, сдержанны, молчаливы, тверды, трудолюбивы, сильны и целеустремленны. Да, они таковы, какова их природа – скупая, суровая, строгая. Их движения неторопливы, размеренны, продуманны, рациональны. Их речь, как у всех прибалтов, скупа и малоэмоциональна. Их можно принять за простаков. Все объясняет их культура. Одноукладная культура преобладает там, где существует высокая степень социальной и этнической однородности. Люди тут привыкли понимать друг друга без слов, делая это без труда. В такой культуре у людей нет нужды в многословии. Скандинавы любят повторять: «Кто хранит уста свои, тот бережет душу свою; а кто широко раскрывает рот, тому беда» или «Мудрый сберегает знания, но уста глупого – близкая погибель». Сама жизнь приучила этих людей выверять слова и эмоции. Эстерберг так характеризует исландцев (впрочем, это можно отнести ко всем северным народам): «Исландцы молчат тогда, когда говорить опасно, а опасно говорить почти всегда. Сказанное не вернуть обратно; оно становится неотъемлемой частью сказавшего, определяет его характер и, стало быть, всю его жизнь».[49] Скандинавы отождествляют людей с их делами. Говорить – значит действовать. Моральные требования к индивиду включают такие качества, как прилежание, честность и любовь к порядку, независимость, жажда справедливости, стремление избегать ссор и конфликтов. Труд – упорный, независимый, свободный – лежит в основе их норм поведения и всего уклада жизни. Все это, вместе взятое, и создало удивительные, мужественные и прекрасные народы, в чем-то близкие нашему северному, русско-славянскому типу. Хотелось бы, чтобы власти России переняли все лучшее у скандинавов: «Ad opus» («За дело»). Шведская корона стала, по выражению нынешнего короля Карла XVI Густава, своеобразным торговым знаком. Другой знак – культура. Особенно это справедливо в отношении мудрых слов, сказанных одним из членов королевской семьи в адрес культуры, науки, образования, сделавшим немало для их развития: «Если у нас даже не хватает денег, то это еще не основание для того, чтобы становиться глупцами!»
Страна Восходящего Солнца
Будучи в силу воспитания, мировосприятия, культурного влияния и наследственности европоцентристами, мы испытываем естественные трудности при попытке понять менталитет восточных народов. Азия и Восток – иные культуры, иные цивилизации, во многом непохожие на нас и для нас непостижимые и не понятные. Проникнуть в их тайны отнюдь не просто. Однако это обстоятельство не должно смущать ученого, ибо незнание вовсе не является основанием для дремучего невежества. Арабский философ Газали на вопрос, как он достиг столь высокой степени познания в науках, отвечал: «Потому что я не стыдился спрашивать о том, чего не знал». Познай непознанное. Такой подход все же предпочтительнее подхода Омара Хайяма:
Так как истина вечно уходит из рук —
Не пытайся понять непонятное, друг,
Чашу в руки бери, оставайся невеждой,
Нету смысла, поверь, в изученье наук!
Япония, «чудесная страна, заветный край мой – Акицу-сима» («Манъсю»), достойна нашего внимания. Страну иногда называют самой удивительной загадкой века, ее жителей – самыми непостижимыми и парадоксальными из всех народов мира. В самом деле, есть немало присущих ей особенностей, которые выделяют Японию из числа других стран. Хотя все в этом мире имеет свое собственное лицо. С точки зрения японцев, китайцев, корейцев, индусов, иные народности – немцы, англичане, американцы – многим также покажутся непостижимыми и парадоксальными. Социопсихолог Хамагути Эсюн в этом смысле абсолютно прав, говоря, что японский взгляд на человека имеет много общего со взглядами народов Восточной Азии, но значительно отличается от западного. Первое упоминание о Японии у европейца встречаем в записках венецианца Марко Поло, «второго Геродота» (как назвал его Гте).
Что же касается самих японцев, то у них, конечно, существует немало легенд о возникновении дальних предков «страны Ямато» и основах ее культуры… М. Марияма утверждает, что история японской культуры включает три периода: культуру Jomon, сушествовавшую примерно 9 тыс. лет до н. э., культуру Yayoi – 2,3 тысячи лет назад и культуру Yamato, истоки которой лежат в Корее, откуда она была перенесена в Японию 1,5 тысячи лет тому назад. Все эти три типа культуры, взаимодействуя активнейшим образом в течение многих лет, и сформировали некую основу того, что принято называть современной культурой. Причем, ни один из ее типов не являлся доминирующим. Для первоначальной культуры Jomon, в которой отразились тяжкие условия существования людей той эпохи, наиболее характерной чертой индивидуальной психологии стало утверждение активной позиции человека. В период распространения культуры Yayoi, когда с развитием земледелия жизнь стала заметно легче, в философии и практике утверждались принципы гармонии с природой, а среди жителей – некая пассивность и созерцательность. Наконец, культура Yamato, по мнению многих, привнесла в общество торжество принципов иерархичности, культурного изоляционизма. В какой-то мере трем этапам развития страны соответствовала и древняя пословица: «Родители трудятся, дети наслаждаются жизнью, внуки – нищенствуют».[50] Позже ситуация стала иной.
Протояпонцы пришли на острова через Корейский полуостров, принеся с собой предметы неолетической культуры и технику возделывания поливного риса. Китайские летописцы в сочинении «Вэй чжи» (конец III в. н. э.) отмечали, что население островов не имеет хороших рисовых полей, живя продуктами моря. Хлеб они ездят покупать на север и юг. Среди других характерных черт обитателей Японии отмечалось то, что тут существуют неравенство и социальное расслоение. Вероятно, существовал и институт рабства (этих рабов часто погребали вместе с умершим хозяином). В рабов превращали и родственников преступников. У японцев получил распространение и обычай татуировать тело, что делалось с целью отпугивать рыб при их ловле. Процесс складывания государства был довольно длительным. К примеру, в I в. до н. э. тут насчитывалось не менее 100 мелких протогосударств, а к III в. н. э. уже всего 30. Наиболее сильными из этих государств считались два – Ематай на севере Кюсю и Ямато в центральной части Хонсю. Основой административных единиц стали провинции. На территории Ематай существовала единая система налогового обложения и рынки. Возникновение страны Ямато традиция связывает с походом на Восток мифического императора Дзимму (не ранее I в. до н. э.). Правитель Ямато считался потомком богини Солнца – Аматерасу. Священными символами его власти считались меч, яшмовое украшение и бронзовое зеркало.[51]
Сиба Кокан. Вид Фудзи на пути от Имаи к Тонэгава
В VII–VIII вв. японцы стали более активно заимствовать иноземные образцы культуры, хотя процессы эти шли и раньше (знакомство с богатейшими традициями стран Восточной и Юго-Восточной Азии). Значительное влияние на культуру Японии оказали, конечно же, Китай и Корея. На территории Японии находят многие предметы китайской и корейской культур (золотая печать ханьского типа с древнекитайской надписью и прочее). Согласно преданию, с иероглифической письменностью их познакомил кореец Вани. Процесс обучения в школах шел под влиянием китайских традиций и правил, будь то частная школа или школа чиновников, где учились провинциальные аристократы. Там изучали историю и поэзию, постигали основы китайской философии. В даосской книге «Ле-цзы» (I–III вв. н. э.) в главе «Желтый владыка» есть отрывок, объясняющий суть подхода японцев к заимствуемым образцам. Полагаем, что это и придает их культуре динамику, силу и особую гибкость… Там сказано: «В Поднебесном мире есть Путь, благодаря которому всегда одерживают победу, и есть Путь, благодаря которому не побеждают никогда. Первый зовется слабостью, второй зовется силой. Узнать их легко, но люди не желают их знать. Поэтому древние говорили: «Сильные стараются превзойти тех, кто слабее их, а слабые желают превзойти тех, кто сильнее их». Человек, старающийся превзойти тех, кто слабее его, оказывается в опасности, когда он встречает того, кто сильнее его. Но человеку, который желает превзойти того, кто сильнее его, ничто не угрожает. Есть изречение, гласящее: «Этим ты побеждаешь свое тело и делаешь его своим слугой; этим ты заставляешь целый мир служить себе». Оно означает, что ты побеждаешь не других, а себя и ищешь должное применение не другим, а самому себе»… Это удивительное правило собственного самоусовершенствования, возведенное в ранг общественной философии в дальнейшем, на наш взгляд, и станет едва ли не главным оружием Японии (на протяжении всей ее богатой событиями истории).[52]