Крымская война: непосредственные причины
Хотя истинные причины Крымской войны, вероятно, являются более критическими, непосредственные причины - по крайней мере, якобы – затрагивают религию, особенно покровительство Святых Мест в Иерусалиме. Святая земля была частью мусульманской Османской империи, но также была родиной Иудаизма и Христианства. В Средневековье христианская Европа и мусульманский Восток боролись за право управлять этой святыней. Однако христианская церковь подразделялась на многочисленные конфессии. Восточная Православная и Римско-католическая церковь были двумя главными ветвями Христианства. Но, к сожалению, церкви не нашли общего языка, из-за чего не раз между ними вспыхивали раздоры.
В 1690 г оттоманский султан предоставил Римско-католической церкви доминирующую власть во всех храмах Назарета, Вифлеема и Иерусалима; затем в 1740 г франко-турецкий союз заявил, что монахи-католики должны обеспечить защиту Святым Местам. Заявление прозвучало с целью обезопасить христиан и позволить им осуществлять паломничество в Иерусалим. Кроме того, французы отстояли право церкви Гроба Господня в Иерусалиме называться католической.
Однако, между 1740 и 1820 гг. влияние Римско-католической церкви многократно уменьшилось: в той части света осталось не так много католиков, а всё больше христиан тяготели к Православию. Следовательно, защита Святых Мест постепенно ложилась на плечи православных монахов. Россия в лице Православной церкви являлась их защитником, и царь Николай I полагал, что сам Бог назначил его лидером Православной церкви и защитником православных. К 1840-м гг. российские паломники уже толпами посещали Святую землю, что дало царю полное право потребовать некоторую безопасность его подданных на этой территории.
В 1850 г Луи-Наполеон решил поспособствовать делу католиков по взятию под свой контроль Святых Мест; он не выходил за пределы своих прав, а предъявление его требований от имени церкви позволили бы ему отвлечь внимание от проблем во Франции и помогли бы защитить идею Второй Французской империи. Чтобы завоевать поддержку большинства французов, Луи-Наполеон должен был быть замечен как "хороший католик". Также он стремился отомстить Николаю I за оскорбление со стороны своего "союзника".
По обычаю, Папа Римский назначал католического Патриарха Иерусалима, но за многие годы эта должность стала бессмысленным названием; Патриарх ничего не делал и жил в Риме. Однако, в 1847 г Папа Римский Пий IX, который был избран годом ранее, послал Патриарха жить в Иерусалим по примеру православного Патриарха Кирилла. В 1847 и 1848 гг. там происходили непристойные драки между католическими и православными монахами и священниками. Представители Православной церкви появились триумфально: например, в церкви Рождества в Вифлееме, католики поместили серебряную звезду, чтобы ознаменовать место рождения Иисуса; она была снята с помощью рычага и украдена, предположительно, православными монахами.
Турков не устроил русско-французский конфликт, основные действия которого происходили на турецкой территории, и султан дал указания исследовать требования французов. Франция предложила объединенный контроль Католической и Православной церквей над Святыми Местами. Это привело к негодованию в России и затем зашло в тупик. В феврале 1850 г турки послали дипломатическую ноту французам, давая два ключа к большой двери церкви Рождества представителям Католической церкви. В то же время Оттоманская Порта послала разрешение (декрет), дающий ключевые гарантии Православной церкви на то, что французы не будут претендовать на Святые места. Однако, к концу 1852 г контроль над святыней был захвачен Францией. Это было рассмотрено русскими как вызов их престижу и политике. Николай I также решил, что Турция попала под "иностранный" контроль. Николай хотел управлять Ближним Востоком с соглашения западных держав, особенно Великобритании, так, чтобы российское влияние расширялось мирно. Николай I считал, что этого будет легко достигнуть после того, как британским премьер-министром стал граф Абердин.
В 1844 г царь Николай I нанес визит в Великобританию. Обсуждение главных вопросов проходило в Министерстве иностранных дел. Однако, имели место и неформальные дискуссии, связанные с Восточным вопросом. Подход Абердина очень отличался от традиционной схемы британской внешней политики. Во время обсуждений Абердин выразил очень заниженную политику, что означало его примирение к царю, который ушел в итоге с неправильными представлениями о британском отношении к Восточному вопросу. Абердин производил впечатление отчаяния и отвращения к порочности Турции. Николай I в виде дальнейшего развития событий предложил разделение Турции. Абердин был не устойчив в осуждении этих идей и говорил о британской политике недвусмысленно, поэтому царь чувствовал, что разделение Турции возможно и, так как Великобритания устала защищать Турцию, она не будет воевать на стороне турецкой империи. Мало того, что Абердин давал "неправильные сообщения" царю, он также решил, что царь не будет идти войной на Турцию.
В 1853 г делегация Меньшикова прибыла из России в Константинополь. Меньшиков был российским солдатом и дипломатом, которому было поручено принудить султана к предоставлению России концессий внутри турецкой империи. В это время султан столкнулся со многими внутренними проблемами: кризис, связанный со Святыми Местами; восстание в Черногории; угроза государственного переворота в Сербии. Меньшиков обратился к Оттоманским чиновникам с тем, что остался недоволен обращением султана к православным на территории его империи и для того, чтобы Россия и Турция остались на дружественных отношениях, эти две страны должны подписать "священное соглашение", которое давало бы возможность русским возместить обиды христианских подданных в Турции. Меньшиков потребовал учреждения российского протектората над всеми православными подданными в Османской империи — как мирянами, так и духовенством: общее количество людей, которые попадали под эту категорию, было приблизительно равно двенадцати миллионам. Российские требования привели к опасениям в Оттоманской Порте насчёт того, что турецкой независимости угрожают; как всегда султан обратился к великим державам Европы защитить Турцию от российского вторжения.
Во время своего пребывания в Константинополе Меньшиков встретил английского посла с целью обсудить будущее Османской империи. Английским послом был Стратфорд Каннинг (виконт Стратфорд де Редклифф), кузен Джорджа Каннинга.
Английскому послу приходилось самому принимать важные решения, так как он не получал никаких руководств от Министерства иностранных дел Великобритании. Министром иностранных дел в правительстве Абердина был граф Кларендон. Стратфорд предупредил Министерство иностранных дел о потенциальных проблемах в Турции и объяснил наращивание напряженности; он советовал принять серьёзные меры, но Министерство не отреагировало. Правительству казалось, что Стратфорд - паникёр, и он преувеличивает. Никто не относился к нему серьёзно в полной мере, кроме лорда Пальмерстона, который поддерживал идею быстрых и эффективных действий. Стратфорду не понравились русские на общих и личных основаниях. В 1832 г его рекомендовали как посла в России, но его кандидатура была категорически и грубо отклонена Николаем из-за связи Стратфорда с Джорджем Каннингом. Стратфорд навсегда запомнил это оскорбление.
По причине устоявшейся британской политики поддержания целостности турецкой империи, Стратфорд имел доступ к султану и подстрекал его отказаться от требований царя. Стратфорд едва не обещал султану защиту со стороны Великобритании, что шло вразрез с его заданием. Стратфорд следовал своим собственным убеждениям, которые были вызваны более ранней внешней политикой Британии, и, так как он получал немного инструкций из Лондона, то считал, что его подход соответствует обстоятельствам.
Султан сопротивлялся выполнять требования Меньшикова, и к лету 1853 г Меньшиков понял, что не добился никаких успехов в Турции, и возвратился в Санкт-Петербург, чтобы доложить царю о сложившейся ситуации, которая не означала ничего хорошего для российской политики, в то время как Франция, очевидно, извлекала из неё пользу. Царь был раздосадован неудачей, поэтому он решил разузнать, в первую очередь, насколько силён султан и насколько решительно британское намерение сопротивляться российскому вторжению. Он думал, что после обсуждений 1844 г Абердин отговорит Стратфорда и войны не будет.
В 1853 г российские войска вторглись в турецкую Молдавию и Валахию, которые являлись автономными областями в пределах Османской империи. Целью Николая было не вызвать войну, а, скорее, запугать и проверить Турцию, увидеть, чем она ответит и вынудить Султана дать гарантии Православной церкви о безопасности христиан. Царь Николай I не ожидал враждебного ответа со стороны Великобритании или англо-французского товарищества. Однако, результат вторжения Николая был далек от его ожиданий, и его рискованный ход не окупился, потому что он, фактически, оказал давление на европейский мир.
· Франция, олицетворяемая Луи-Наполеоном, теперь императором Наполеоном III, стала агрессивной и беспокойной.
· Великобритания была встревожена угрозой российской экспансии Турции. Началась активация британского средиземноморского флота.
· Австро-Венгрия опасалась вторжения, потому что войска России пересекли Дунай, являющийся выходом Австрии в Черное море. Австрия начала мобилизацию.
· В следствие мобилизации Австро-Венгрии Пруссия поступила также, опасаясь угрозы со стороны Германской Конфедерации.
Всё это очень походило на кризис Магомеда Али 1839 г, который привел к первой Лондонской конференции. Таким образом, с подобной ситуацией уже сталкивались и успешно справлялись при использовании международного сотрудничества. Державы это осознали, тем более что никто не желал войны по недоразумению. В 1853 г была созвана Венская конференция. На ней собрались представители России, Австро-Венгрии, Пруссии, Турции, Великобритании и Франции, чтобы прийти к общему компромиссу. Была составлена Венская нота, официальный дипломатический документ посредничества, предлагающий компромисс, который Россия была готова принять, за нежеланием вступать в войну. В ноте говорилось, что царь должен вывести свои войска с территории Молдавии и Валахии, но в то же время Россия, как защитник Православной церкви, должна иметь хотя бы незначительную защиту православных в Османской империи и Святых Местах. Нота установила статус-кво: ни Россия, ни Франция ничего не получили, но их репутация была спасена. До сих пор всё шло, как и при кризисе 1839 г: потенциальные проблемы были нейтрализованы, и компромисс был найден. Однако, тогда державы поддержали свои решения силой. На этом сходство заканчивается, дальше дела перестали ладиться, что и привело к Крымской войне. Не было никакой объединенной группы войск, настроенной, чтобы следить за исполнением условий ноты, и не велось решительной дипломатии, чтобы заставить султана принять ноту — в отличие от Лондонской конференции, после которой войска были помещены в область военных действий, чтобы воплотить в жизнь решения держав.