Другие - полностью отрицают возможность видеть в этих известиях отражение реальных фактов, полагая, что летописный рассказ есть легенда, сочиненная много позже описываемых событий в пылу идеологических и политических страстей, волновавших русское общество конца 11- начала 13 вв. (Рыбаков Б.А., Лихачев Д.С., Юшков С.В.).Третьи, наконец, улавливают в предании о Рюрике отголоски действительных проишествий, но отнюдь не тех, что поведаны летописцем. Кроме того, они говорят и об использовании этого предания в идейно-политической борьбе на грани 11 и 12 столетий (Кирпичников А.Н., Дубов И.В., Лебедев Г.С.).
Последняя точка зрения представляется более конструктивной, чем остальные. В отличие от всех исследователей И.Я.Фроянов выдвигает концепцию по которой Русь, по крайней мере до конца 10 века, остается еще не государством, а племенным союзом, т.е. переходной к государственной организации формой, соответствующей этапу военной демократии. Дань он рассматривает, не как вид феодальной ренты, а как военную контрибуцию, наложенную на покоренные племена, в пользу государственной власти или его агентов, никак не соотнося ее с классовой эксплуатацией трудового населения. Само государство со второй половины 11-12 вв. вырастает на общинной форме и принимает общинную форму "городских волостей - государств", князья и знать, как связанная с князьями, так и земская, в своей политической деятельности выражают, по крайней мере, интересы и потребности свободных членов общества таких государств/ т.е. свободных горожан и свободных крестьян /, причем союза общин в этих государственных образованиях возглавляет торгово-ремесленная община главного города. Вассалитет /княжеский, боярский/ и иммунитет носят дофеодальный характер. Л.В.Черепнин предложил концепцию государственного феодализма в Киевской Руси. Он исходил из того, что дань собиралась с крестьянского населения как феодальная рента. То, что не было феодальных вотчин, компенсировалось распределением дани среди дружинников, как совокупного господствующего класса.
Киев – столица древнерусского государства
В середине XI в., во время княжения Ярослава Мудрого, Киев — столица Древнерусского государства — был одним из крупнейших городов Европы.
Город рос быстро. Еще при отце Ярослава — князе Владимире маленькая крепость на холме над Днепром превратилась в большое укрепленное поселение с кварталами ремесленников, домами знати, торговой площадью и храмами. Городу постоянно угрожали печенеги, кочевавшие со своими стадами на расстоянии одного дня конного пути от Киева. Поэтому город защищали валы, рвы, стены, башни. Но со временем дома горожан уже не могли помещаться в старых стенах и их стали строить «вне града».
Вот что рассказывает русский летописец о древнем Киеве: «В лето 6545 (6545 г. соответствует 1037 г. нашего летосчисления) заложил Ярослав большой город, у которого Золотые ворота; заложил и церковь св. Софии, митрополию (митрополия—местопребывание митрополита, главы русской церкви), а после этого церковь на Золотых воротах... Ярослав собрал много книгописцев, которые переводили с греческого на славянский язык, и написали они много книг, по которым верующие люди учатся и наслаждаются учением...» По выражению другого писателя-современника, Ярослав «Киев величием, как венцом, окружил».
Киев XI в. был хорошо известен далеко за пределами Древней Руси. С соседними и дальними заморскими странами он поддерживал торговые и культурные связи, заключал политические союзы, часто сопровождавшиеся в то время браками между членами семей киевских князей и европейских монархов Князь Ярослав был женат на дочери шведского короля, одна его сестра была замужем за польским королем, другая — за венгерским герцогом. Сыновья Ярослава также были женатына польской, германской, византийской княжнах и царевнах, а дочери были замужем за королями Франции, Венгрии, Нории. Европейские историки того времени писали о Киеве как о крупнейшем городе Европы, соперничавшим с Константинополем.
Подъезжая к Киеву, путешественник видел на высоком обрывистом берегу Днепра прекрасную крепость, защищенную высокими валами. Эти валы были замечательными для того времени сооружениями. Прежде чем насыпать вал, строители складывали по линии будущих укреплений высокую бревенчатую стену в виде дубовых срубов, а затем засыпали ее землей снаружи и внутри, чтобы защитить от огня. Наверху, на 12-метровой высоте, вновь ставили бревенчатую стену. В город можно было войти только через ворота: Лядские, Угорские, Львовские и Золотые. Главные из них—Золотые. На этих воротах построили церковь, которая служила и хорошим наблюдательным пунктом. От Золотых ворот в наше время остались лишь развалины двух каменных стен.
Нити государственного управления Древней Руси сходились во дворе киевского князя. Высокий двухэтажный дворец его на каменном фундаменте находился в самой укрепленной части столицы, за рвом и стенами внутреннего города.
И в старом и в новом городе высились просторные палаты бояр.
На первых русских монетах, чеканенных в Киеве, можно прочитать надпись: «Володимер на столе, асе его сребро», т. е. «Владимир на престоле, а это его монета».
Столом в Древней Руси называлось место, где восседал князь во время торжественных совещаний и приемов; отсюда названия «стольный город», «столица».
Большинство населения составляли ремесленники. На территории древнего Киева археологи находят серпы, дверные замки и кожаную обувь, украшения, стеклянные кубки и другие вещи, сделанные руками кузнецов, оружейников, гончаров, резчиков по кости, ткачей, сапожников, художников, ювелиров, книжных писцов. Киевские ремесленники были искусными мастерами.
В отличие от княжеских и боярских хором дома ремесленников были построены прямо на земле и даже углублены в нее. Чтобы войти в дом со двора, нужно было спуститься на несколько ступенек. Деревянные стены домов обмазывали глиной, может быть белили. Дом ремесленника был одновременно и его мастерской.
Орудия труда были для ремесленника самой большой ценностью. В случае опасности он стремился сохранить их прежде всего. Когда в ХШ в. татарские войска вторглись в Киев, мастер Максим унес с собой в последнее укрепление — каменную церковь — свои литейные формы.
Ученые нашли их там при раскопках и прочитали сделанную на камне надпись: «Макосимов». Так нам стало известно имя этого древнерусского мастера.
Ремесленники жили и на Подоле, в нижней части Киева, у Днепра, вне укреплений. Здесь были кварталы гончаров, кожевников и других ремесленников, а также пристань, рынки и церкви.
В центре нового большого города князь Ярослав заложил в 1037 г. Софийский собор (он сохранился до нашего времени). Это огромное, светлое, устремленное вверх тринадцатью куполами здание определяло вид города.
Софийский собор вместе с дворцом митрополита и другими постройками был обнесен крепкой каменной стеной. Это было местопребывание главы русской церкви — киевского митрополита. Наряду с княжеским дворцом Софийский собор был еще и крупнейшей киевской библиотекой, там хранились написанные переписчиками на пергамене русские и греческие книги.
При соборе во время княжения Ярослава была создана и русская летопись.
Стены центральной части храма покрывали огромные, красочные, сверкающие золотом и в то же время строгие изображения святых. На задней стене храма рядом со святыми были изображены князь Ярослав и его семья. А еще выше, на специально построенной площадке (хорах), во время богослужения можно было видеть и самого князя с придворной знатью. «Князя бойся всею силою своей,— слышался голос проповедника,— научишься тогда и бога бояться, потому что пренебрежение властями — это пренебрежение и самим богом».
И убранство собора, и слова священника внушали простым людям мысль, что князь — наместник бога на земле, а бесправное положение народа освящено церковью и незыблемо. Но народ не хотел мириться со своей долей. Внутри хорошо укрепленного города не утихала классовая борьба, и достаточно было искры, чтобы вспыхнуло восстание.
Во второй половине XI в. Киеву и всей Южной Руси стал угрожать новый враг — кочевники-половцы. В сражении с ними в 1068 г. русские войска, возглавляемые князьями — сыновьями Ярослава, потерпели поражение. Дорога на Русь была открыта.
Вернувшись с поля битвы в Киев, «люди киевские» собрались на торговой площади Подола и «створили вече», т. е. собрались на совет, чтобы решить, как действовать дальше. Было решено защищать город и выйти на новое сражение с половцами. Посланные с веча к князю сказали ему: «Смотри, князь , половцы уже разошлись по Русской земле. Дай нам оружие и коней, мы еще пойдем в бой с ними!» Но князь Изяслав Ярославич отказался дать оружие горожанам. Это вызвало открытое выступление киевлян против князя и бояр. Толпа горожан с вечевой площади поднялась на гору, в укрепленный город, и разграбила двор воеводы Коснячка,— вероятно, главного виновника поражения. А затем горожане пошли через мост во внутренний город к княжескому дворцу, чтобы расправиться с князем. Изяслав вместе со своим братом Всеволодом бежал из Киева за границу.
Ученые, кропотливо изучая многие письменные памятники, дополнили этот рассказ летописи другими сведениями. Восстание киевских ремесленников, оказывается, сопровождалось выступлением холопов и пригородных крестьян; епископ Стефан был убит своими холопами, а на пригородный Печерский монастырь было совершено нападение с целью захвата монастырских богатств, спрятанных в церкви.
Светские и церковные феодалы были напуганы событиями 1068 г. Князьям нескольких русских княжеств вместе с их боярами пришлось специально собраться, чтобы выработать устав, в котором устанавливались особенно большие штрафы за убийство княжеских чиновников и повреждение княжеского имущества.