Советские военнопленные в годы Великой Отечественной войны (стр. 1 из 5)

Человек как существо социальное рождается для того, чтобы выполнить свою первичную задачу создать благоприятные условия собственного существования: дольше и комфортнее прожить, произвести и вырастить потомство, обеспечить себе статус и безопасность, удовлетворить свои культурные запросы. Однако это нарушают войны, которые начинаются без их ведома. Они несут людям разлуку, страдания, муки, гибель. Таковой стала для миллионов советских людей Великая Отечественная война.

Одной из трагических страниц этой войны стал плен. Плен это не только экстремальные условия, в которые попадают воины, это трагедия человека. Оказавшись в плену, он теряет самое ценное свободу. Его жизнь и само будущее уже в полной мере зависит от пленившей стороны. К немногим в плену судьба благосклонна. Многие вернувшиеся из плена, если повезло, с болью вспоминают жизнь в лагере военнопленных. Заветная мечта любого пленного, как можно быстрее освободиться из плена.

В годы Великой Отечественной войны, в виду различных причин, миллионы бойцов и командиров Красной Армии были захвачены немецкими войсками в плен. В большинстве своем это молодая и наиболее трудоспособная часть населения в возрасте от 20 до 40 лет. Судьба для многих только начинающих сознательную жизнь оказалась беспримерно жестокой. В немецком плену им была уготовлена самая из мучительных смертей, медленное умирание от голода. Умирали они также от жары летом, от холода зимой и болезней.

Так уж случилось, что проблема советских военнопленных в годы Великой Отечественной войны до 90-х гг. XX в. практически не являлась предметом самостоятельного исследования отечественных историков, тем более в рамках исторической антропологии. Эта работа посвящена одному из важных аспектов названной проблемы - особенностям содержания советских военнопленных в немецких лагерях в годы Великой Отечественной войны.

На основе анализа источников и справочной литературы попытаемся уяснить сущность понятия содержание военнопленных как комплекс мероприятий эвакуация пленных с поля боя и доставка их в специально оборудованные лагеря, обеспечение установленными для военнопленных всеми видами довольствия (продовольственное, вещевое, банно-прачечное), организация медицинского обеспечения, - проводимых специальными органами и службой государства, ведении которого они находились.

Глава1. Историография

Ученые ФРГ о советских военнопленных в годы Великой Отечественной войны…

В ФРГ изучение истории советских военнопленных началось в 1960—1970-е годы. Во время дискуссии немецких историков о характере войны против СССР остро встал вопрос о роли вермахта в их судьбе. Особый интерес вызвал вопрос, в какой мере последний участвовал в происхождении и реализации преступных приказов о советских военнопленных, в частности, пресловутого «приказа о комиссарах», хотя в целом проблема военнопленных красноармейцев оставалась все еще не разработанной. На состоявшемся в 1964 г. во Франкфурте-на-Майне процессе «Аушвитц» Г.-А. Якобсен представил заключение эксперта относительно происхождения «приказа о комиссарах» и его зверских последствиях. В 1965 г. появилась его книга «Приказ о комиссарах и массовые убийства советских военнопленных». Исследование базировалось в основном на документах процесса против военных преступников, а частично на более ранних изысканиях Г. Улига.

Настоящий прорыв в исследовании темы произошел в связи с появлением в 1978 г. фундаментального труда К. Штрайта «Они нам не товарищи. Вермахт и советские военнопленные. 1941— 1945 гг.», написанного на большом архивном материале. Книга эта нанесла серьезный удар по тем, кто старался реабилитировать вермахт и его руководителей, скрыть чудовищные злодеяния, которым подвергались военнопленные. Недаром эта книга подверглась нападкам со стороны правой прессы и вызвала неприязнь многочисленных недругов. По словам Штрайта, когда появился его труд, судьба советских военнопленных была почти неизвестна германской общественности, и эта работа стимулировала дальнейшие исследования этой проблемы. В последующие годы немецкими историками были опубликованы многие содержательные работы по различным аспектам плена, истории конкретных концентрационных лагерей и шталагов, об условиях жизни и труда пленных в отдельных городах, районах, землях, на заводах.

Практически немецкие историки стали заниматься судьбами советских военнопленных после их репатриации. Они обнаружили и ввели в оборот множество документов, в частности, материалы процессов против бывших гестаповских чиновников, а также дневниковые записи, воспоминания, личные архивы, фотоматериалы и т. п.

По словам Е. Остерло, судьба советских военнопленных, захваченных в годы второй мировой войны, по своим масштабам и характеру не вписывается в «общепринятое» понимание плена. В 1990-е годы в ряде германских городов были организованы выставки о преступлениях нацистов, о судьбах и советских, и немецких военнопленных в годы войны и по ее окончании. В некоторых городах Германии возникли центры по сбору документального материала и изучению истории отдельных лагерей. В1996 г. Гамбургский институт по социальным исследованиям опубликовал каталог соответствующей выставки с краткими комментариями—«Война на уничтожение. Преступления вермахта в 1941— 1944 гг.». В предисловии X. Хеер писал, что уже в 1945 г., то есть сразу же после победы над нацистской Германией, бывшие гитлеровские генералы начали сочинять легенду о якобы «чистом вермахте», который будто бы держал «дистанцию» в отношении Гитлера и нацистского режима, выполняя свой солдатский долг «с честью и достоинством» и обо всех случаях зверств гитлеровских айнзатцкоманд офицеры информировали командование. Это, подчеркивал Хеер, должно было оправдать поведение немецких и австрийских солдат и офицеров во время войны. Но реальные факты подтверждали страшные преступления, творимые вермахтом в 1941—1944 гг. и на Балканах, и в Советском Союзе, где велась война на уничтожение. Германская историография хотя и упоминала об этом, но всячески отказывалась признавать, что вермахт непосредственно участвовал в этих преступлениях. Вопрос об ответственности вермахта за военные преступления, в том числе и в отношении военнопленных, продолжает оставаться одним из важных и до сих пор дискуссионных в германской историографии.

Армия, СС и СД, как показывают многочисленные документы, действовали сообща. Вермахт «нерасторжимо связал себя с армией Гитлера», готовой к исполнению любых его приказов. Г.-Г. Нольте называет вермахт добровольным «пособником убийц». К. Штрайт убежден: вермахт несет прямую ответственность за подготовку и реализацию преступных приказов о военнопленных («Директива об установлении оккупационного режима на подлежащей захвату территории Советского Союза» —13.03.1941 г., «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск —13.05.1941 г., директивы «О поведении войск в России» —19.05.1941 г. и «Об обращении с политическими комиссарами» , чаще именуемом «приказ о комиссарах» — 6.6.1941 г., распоряжение ОКБ верховного командования вермахта об обращении с советскими военнопленными — 8.1Х.1941), нарушавших принципы международного права , являвшихся бесспорными в военной истории. Вермахт, утверждает он , участвовал в разработке планов преступной войны и реализации нацистской политики. Комиссары, попавшие в плен, подлежали уничтожению на месте. Руководство вермахта и сухопутных войск было непосредственно причастно к разработке и реализации «приказа о комиссарах». Штрайт убедительно показал, что и командование, и солдаты, нисколько не сопротивляясь, выполняли расистские приказы нацистов, особенно в первые, решающие месяцы войны на Востоке.

Штрайт привел многочисленные факты и примеры такого сотрудничества вермахта и РСХА, сухопутных войск и айнзатцкоманд, причём вермахт брал на себя часть функций последних. С упомянутым приказом связаны многие акции руководства вермахта и РСХА — приказ РСХА № 8 от 17 июля, шефа гестапо Мюллера № 9 от 21 июля 1941 г. и другие. По мнению Штрайта, тесное сотрудничество армии с айнзатцкомандами способствовало разложению войск".

В новейших исследованиях выводы Штрайта подтверждаются, а точка зрения тех, кто «доказывал» невиновность и непричастность германского генералитета к зверствам и даже, что Германия будто бы не нарушала Женевской конвенции об обращении с военнопленными, опровергаются. X. Хеер и К. Науман пишут, что Гитлер с первых же дней готовился к «настоящей» войне на уничтожение. В преступных приказах четко определялись жертвы вермахта: расстрел комиссаров, лишение военнопленных всех прав, смертная казнь гражданских лиц, оказывающих помощь партизанам, передача евреев айнтзатцгруппам. Менталитет рядовых вермахта не отличался от прислужников Гитлера. 0 вполне сознательной политике верхушки вермахта, поддерживающей войну на уничтожение, пишут Е. Остерло, П. Лонгерих, Р. Келлер, Г.Р. Обершер .