Естественно, что выполнение роли ведущей организации в системе
европейской безопасности не имеет ничего общего с командованием другими
структурами или их дублированием. Вместе с тем координирующая роль
обязывает ОБСЕ модернизировать свою деятельность и структуру.
А теперь - о некоторых принципах, на которые, как представляется,
следовало бы ориентироваться при создании модели.
Должна укрепляться безопасность всех государств - членов ОВСЕ без
исключения. Речь, строго говоря, идет не только о европейской
безопасности, так как система учитывает интересы и Соединенных Штатов
Америки, и Канады. Евро-Атлантический характер модели, безусловно,
придает большую устойчивость безопасности. Но именно такой характер
подчеркивает необходимость избежать включения в новую систему тех
элементов, которые могли бы обеспечивать безопасность одних участников
за счет других.
Модель должна предусматривать противодействие всему комплексу угроз. Что
касается мер и механизмов ликвидации конфликтов, то модель безопасности
должна быть сориентирована на действия на всех этапах, начиная с
превентивной дипломатии и кончая "навязыванием мира". Однако модель
европейской безопасности не должна "вбирать" в себя функции ООН. Мир
сегодня сталкивается не только с попытками, но и с применением силовых
методов в обход Совета Безопасности ООН. Продолжение такой практики
может внести анархию, хаос в международные отношения. В случае
перерастания конфликта в его активную фазу, включающую насилие,
естественно, можно и должно предусматривать осуществление коллективных
миротворческих акций и даже введение санкций. Однако соответствующее
решение может быть принято только Советом Безопасности ООН.
Модель должна быть сориентирована на фиксацию и гарантию существующих
государственных границ в Европе. Признание их незыблемости следует
рассматривать как критерий для вхождения тех или иных стран в систему
коллективной безопасности.
Другим критерием подобного рода является согласие участников системы с
мерами доверия, со взятием на себя целого ряда обязательств в областях
транспарентности, контроля, военных мер, включающих ограничения на
передвижение вооруженных сил и вооружений через государственные границы,
сокращение вооружений и т.д.
Коллективная безопасность, конечно, ни в коей мере не отрицает
суверенного права любого государства, входящего в систему, на
самостоятельные усилия по защите собственной безопасности.
Конечно, эти мысли не претендуют на полноту и завершенность. Но, на мой
взгляд, они могли бы принести пользу при работе над новой архитектурой
безопасности и сотрудничества.
Повторюсь, такая архитектура рухнет, если в Европе появятся новые
разделительные линии или в основу модели безопасности поставят не такую
универсальную организацию, как ОВСЕ, а, скажем, НАТО, даже связав ее
"особыми отношениями с Россией".]5
НОВАЯ СТРАТЕГИЯ НАТО
Североатлантический альянс, в отличие от своего оппонента, ОВД живёт и
здравствует, и принимает в свои ряды бывших членов этого самого ОВД. Его
будущее кажется безоблачным. Но при этом блок не собирается
останавливаться на достигнутом. На мадридском саммите
Североатлантического альянса в июле 1997 года было принято решение о
пересмотре и обновлении стратегической концепции НАТО, которая вызывает,
особенно у на в России, серьёзную озабоченность. Напомним: ныне
действующая концепция НАТО была согласована на встрече/глав государств и
правительств ее стран-членов в Риме 7—8 ноября 1991 года. Тогда
необходимость ее принятия обосновывалась возникновением "новой, более
многообещающей эры в Европе, преодолением политического раскола, который
был источником военной конфронтации в период холодной войны".
Несмотря на заявление альянса, что "новая политическая и стратегическая
обстановка позволяют ему изменить целый ряд важных черт своей военной'
стратегии и выработать ее новые основные принципы...", в концепции было
оставлено положение о том, что альянс "намерен сохранять в обозримом
будущем оправданное сочетание ядерных и обычных сил в Европе..." и что
"ядерные вооружения имеют" большое значение для сохранения мира.
Дальнейшие подвижки в политике Североатлантического альянса были во
многом обусловлены инициативной линией России в вопросах европейского
строительства, твердой негативной позицией в отношении планов расширения
НАТО, требованиями учесть законные озабоченности российской стороны в
связи с возможным приближением военной машины НАТО к российским
границам.
В декабре 1996 года на сессии Совета НАТО на уровне министров
иностранных дел, а затем министров обороны было заявлено, что альянс не
имеет ни намерений, ни планов, ни причин для развертывания ядерного
оружия на территории новых стран-членов, что у него нет необходимости
изменять любой из аспектов построения своих ядерных сил иди ядерной
политики и он не предвидит необходимости делать это в будущем. Это уже
был серьезный сигнал о том, что альянс готов отойти от своей позиции
игнорирования беспокойств России.
С подписанием через полгода, 27 мая 1997 года, в Париже
Основополагающего акта о взаимных отношениях между Россией и НАТО был
сделан существенный шаг в направлении создания качественно новых
взаимоотношений между Россией и альянсом.
Принципиальное значение имеет закрепленное в Основополагающем акте
положение о том, что Россия и НАТО более не рассматривают друг друга как
противников. Их общей целью, говорится в Акте, является преодоление
остатков прежней конфронтации и соперничества и укрепление взаимного
доверяя и сотрудничества. На основе общих интересов. Взаимности и
транспарентностн Россия и НАТО намерены развивать прочное, стабильное и
равноправное партнёрство. Можно утверждать, что эта констатация серьёзно
подрывает ту часть мотивации кандидатства в НАТО стран Центральной и
Восточной Европы, которая тем или иным образом ссылается на "российскую
угрозу".
В Основополагающем акте также зафиксировано положение о трансформации
НАТО в сторону развития политических функций альянса, о переориентации
на миротворчество и укрепление его европейской составляющей, пересмотре
стратегической концепции.
Какие практические выводы из этой очень важной, можно сказать,
кардинальной констатации сделают обе стороны, покажут дальнейшие
переговоры и договоренности, в том числе об адаптации Договора об
обычных вооруженных силах в Европе, о ядерном оружии, о сотрудничестве в
области противовоздушной обороны или тактической противоракетной
обороны.
К настоящему времени в НАТО завершен первый этап работы над новой
стратегической концепцией альянса, в ходе которого страны-члены
обозначили национальные позиции относительно содержания документа. Саму
концепцию планируется принять на Вашингтонском саммите НАТО в апреле
1999 года.
Какие же впечатления можно вынести из предварительного анализа нового
натовского документа?
Разрабатываемая концепция подается руководством альянса как ответ НАТО
на принципиально изменившуюся ситуацию в Европе и мире в целом в
результате окончания холодной войны и блокового противостояния,
выдвижения на первый план задачи урегулирования региональных и локальных
конфликтов, борьбы против угрозы распространения оружия массового
уничтожения (ОМУ) и средств его доставки, международного терроризма.
Вместе с тем анализ промежуточных итогов работы над концепцией вызывает
серьезную озабоченность. Под "прикрытием" задачи реагирования на новые
вызовы в Европе и мире США и их наиболее близкие союзники ведут дело, по
сути, к кардинальной смене ориентиров в деятельности организации. В
частности, американцы настаивают на том, чтобы дополнить задачу
"коллективной обороны территории" (зафиксированную в статье 5
Вашингтонского договора об образовании Североатлантического альянса)
широким набором задач по обеспечению "коллективной безопасности"
(миротворчество, противодействие распространению ОМУ, борьба с
международным терроризмом и т.п.), в том числе за пределами зоны
ответственности альянса. Таким образом, осуществляется перенос акцента с
обороны географической зоны ответственности НАТО на обеспечение
интересов ее стран-членов в любом регионе мира. При этом предлагается
закрепить право НАТО па проведение силовых операций "в случае
необходимости" без мандата СБ ООН.
Нельзя сказать, что видение Соединенными Штатами буду щей роли НАТО в
мире, которое они стремятся затвердить в новой стратегической концепции
альянса, пользуется безоговорочной поддержкой союзников. Некоторые
европейские государ ства, прежде всего Франция, опасаются, что при таком
положении НАТО все больше станет трансформироваться в инструмент
реализации исключительно американских глобальные интересов. Отнюдь не
обязательно, что европейские союзника США безоговорочно затвердят в
новой стратегической концепции НАТО тезис о "солидарных действиях"
против стран, причисляемых Вашингтоном к спонсорам международного
терроризма и создателям ОМУ. В Европе достаточно критично воспринимают
линию США в отношении таких стран, как Ирак, Иран, Ливия, Куба и другие.
Однако, судя по имеющимся данным, США, оказав на своих союзников
сильнейшее давление, добились от них существенных уступок. В
окончательном варианте концепции может быть зафиксирован тезис о
возможности осуществления альянсом "акций противодействия угрозам", в