Какова же была ситуация со смертностью в Англии? Согласно отчётам ведающего записями гражданского состояния Дж. Грехема, смертность во всей Англии и Уэльсе составляла ежегодно немногим менее 21%, т.е. ежегодно умирает 1 человек на 45 жителей. Такова, по крайней мере, была средняя норма в 1839–1840 г.; в следующем году смертность несколько уменьшилась, и умирал уже только 1 из 46. В Ливерпуле средняя продолжительность жизни составляла в 1840 г. для высших классов (джентри, лица свободных профессий и т.д.) 35 лет, для торговцев и более обеспеченных ремесленников 22 года, а для рабочих и населения пауперов 15 лет. В парламентских отчётах можно найти множество подобных фактов. Особенно много умирало детей в младшем возрасте, организм ребёнка менее всего мог противостоять неблагоприятному воздействию плохих условий жизни. Безнадзорность, на которую ребёнок часто был обречён, когда отец и мать оба работали, или же когда один из них умирал. Огромная часть детей погибала в результате несчастных случаев. «Что же удивительного, если сотни таких детей гибнут вследствие всевозможных несчастных случаев. Нигде столько детей не гибнет под колёсами экипажей и копытами лошадей, нигде столько детей не тонет и не сгорает, как в больших городах Англии. Особенно часто умирают дети, обожжённые или ошпаренные кипятком; в Манчестере в течение зимних месяцев бывает почти каждую неделю по одному случаю, в Лондоне не меньше, но об этом редко печатают в газетах; я располагаю лишь одним сообщением газеты «WeeklyDispatch» от 15 декабря 1844 г., судя по которому за неделю от 1 до 7 декабря было шестьподобных случаев» (36; 295) – пишет Энгельс.
В XIX век увеличивается число самоубийств, среди бедняков, т. к. многие не выдерживали «битвы за существование». Дионео, описывает случай одной женщины, решившей покончить жизнь с самоубийством: «Она клялась, что с детьми никогда не войдет в работный дом» (46; 457). Но при этом другой исследователь, Ломбразо, замечает, что число самоубийств, среди женщин гораздо ниже, чем у мужчин. Это объясняется тем, что женщины легче переносят нужду, быстрее приспосабливаются к физическим лишениям, к плохому питанию, жилищным условиям. Женщине легче заработать себе на пропитание, выходом для многих являлась проституция. Но среди женщин были и исключения, те, кто в силу возраста или стыдливости, не могли переступить через свои принципы, для таких, выход был один – покончить с собой, чтобы не мучиться.
Обычно умершего хоронили за счет прихода, в котором проживал нищий. Смерть была обыденным явлением. К умершему, посылали гробовщика, для того чтобы смерить мерки для гроба и священника, для отпевания усопшего. Похороны проходили на приходском кладбище. Бедняка закапывали самым небрежным образом. Например, кладбище Сент-Брайдс,в Лондоне, где хоронят бедняков, представляло собой голое, болотистое место, служащее кладбищем со времён Карла II и было усеяно кучами костей. Каждую среду умерших за неделю бедняков бросали в яму в 14 футов глубиной, за это время священник читал молитвы. Яма слегка засыпалась землёй, чтобы в следующую среду её можно было опять разрыть и бросить туда новых покойников, и так до тех пор, пока яма не наполнится до отказа. Запах гниющих трупов заражал, поэтому всю окрестность. В Манчестерекладбище для бедных было расположено напротив Старого города на берегу реки Эрк; здесь была проведена железная дорога. Т.о. рельсы были проложены прямо на могилах. «Будь это кладбище для респектабельных людей, какой вопль подняли бы буржуазия и духовенство, как они кричали бы о святотатстве! Но это было кладбище для бедных, место последнего успокоения пауперов и «излишних», – значит, нечего было церемониться» (36; 328). Могилы раскапывались там, где казалось удобнее провести дорогу, сваи вбивались в свежие могилы, так что вода, насыщенная продуктами разложения, выступала из болотистой почвы, наполняя окрестность самыми отвратительными и вредными газами. Именно, такие места и являлись одним из множества источников антисанитарии.
Т.о. «Главные почести за усмирение разрушительных эпидемий… должны были воздаться социальным реформаторам, которые выступали за более чистую воду, за лучшее удаление сточных вод и за повышение уровня жизни. Уменьшение количества смертей от инфекционных болезней является, прежде всего, их заслугой» (60). Борьба должна была вестись с источником зарождения болезней. Необходимо было: улучшить условия жилищ, качества потребляемой пищи, обеспечить населения теплой одеждой, необходимо было вести борьбу с алкоголизмом, контролировать медицинскую деятельность, проституцию и др. Именно законы о здравоохранении, и ряд других реформ принятые английским парламентом, помогли к концу XIX века снизить смертность населения.
3.3 Религия. Образование
Физический облик паупера напрямую влиял и на его духовное развитие. Низкая образованность, отсутствие морально-этических норм были характерной чертой жителей трущоб. Посещать школы, большая часть детей просто не могла – голод не давал думать о цифрах и буквах, а большинство семей считали, что их детям больше пригодиться курс – «выжить в условиях трущоб», чем знания по математики и грамматики. Как отмечает Дионео, «¼ часть этих детей – дураки. Взрослые мальчики, с лицом забитой и испуганной овцы сидят в младших отделениях и пробуют учиться, но не могут» (46; 486). Дети улиц должны были обучаться в приходских школах, но до 1833 года, правительство не затрачивало никаких денег на образование. Все школы для бедноты содержались на деньги благотворительных организаций, зачастую религиозных, например, «Общества распространения христианского образования». Т.о. с периода с 1808 по 1817 года было открыто более тысячи воскресных школ. Основной целью подобного рода школ было научить детей чтению Библии и распространению протестантизма. При этом совершенно не учили письму. Но период между занятиями был велик, в результате дети забывали все знания, которые получили неделю назад. Таким образом, очень незначительное число людей в трущобах могли похвастаться своими знаниями. Члены комиссии лично проверяли знания учащихся воскресных школ, результаты были следующими: « «В Бирмингеме», – говорит член комиссии Грейнджер, – «дети, которых я экзаменовал, в общем, совершенно не имеют того, что хоть в самой отдалённой степени могло бы быть названо полезными знаниями. Хотя почти во всех школах даётся исключительно религиозное образование, в этой области, как правило, тоже обнаруживается полнейшая неосведомлённость». – «В Вулвергемптоне», – рассказывает член комиссии Хорн, – «я видел, между прочим, следующие примеры. Девочка одиннадцати лет, побывавшая в дневной и воскресной школах, «никогда не слышала ни об ином мире, ни о рае, ни о загробной жизни». Юноша семнадцати лет не знал, сколько будет дважды два, и не смог сказать, сколько фартингов (1/4 пенни) в двух пенсах, даже когда ему дали эти деньги в руки. Некоторые мальчики никогда не слышали о Лондоне и даже об Уилленхолле, который находится всего в часе езды от Вулвергемптона и постоянно сообщается с последним. Некоторые из них никогда не слыхали имени королевы или таких имён, как Нельсон, Веллингтон, Бонапарт. Но замечательно то, что те, которые никогда не слышали даже об апостоле Павле, Моисее и Соломоне, прекрасно были осведомлены о жизни, делах и личности разбойника Дика Тёрпина и, в особенности, прославленного своими побегами из тюрьмы вора Джека Шеппарда». – «Шестнадцатилетний юноша не знал, сколько будет дважды два или сколько составляют четыре фартинга; другой, семнадцати лет, утверждал, что десять фартингов составляют десять полупенсов, а третий, тоже семнадцати лет, на некоторые очень простые вопросы коротко отвечал, что «ничего не знает» (36; 301). Т.о. «Отчёт комиссии по обследованию детского труда» приводит много свидетельств о неэффективности воскресных школ.
Все религиозные школы обеспечивали такой уровень образования, который был назван в официальном докладе в 1818 году «плачевным дефицитом образования для бедных». Многие из тех, кто выучил азбуку, говорили, что уже умеют читать.Писать бегло умели лишь очень немногие, но при этом, не соблюдая правила орфографии.В 1833 году парламент впервые выделили скромную сумму в 20 тыс. фунтов на постройку народных училищ. Но лишь немногие смогли посещать эти заведения, причина была все та же т. к. большинство детей были загруженными домашним хозяйством, другая часть добывала себе пропитания, а третья, работала на фабриках.
Для повышения образовательного уровня детей, многие фабриканты начали основывать фабричные школы, специально для уличных детей, основанные на идее о том, что леность является основой для пороков. В таких школах практиковалась обучение ремеслам, причем выделялось три основных типа школ: для детей бедноты, для детей-бродяг, и для малолетних преступников. Такие школы для бедных детей создавались при приходах, дети содержались здесь вместе с родителями под надзором школьных комитетов. Для бродяг были учреждены особые рабочие школы, которые создавались при ночлежках и приютах, в них обучалось примерно 22 тыс. детей. Для малолетних преступников, учебные заведения создавались прямо в тюрьмах. Учреждения для таких детей назывались «школами». Лишь по законодательному акту 1854 г. об исправительных школах, такие учреждения получали государственные субсидии и подлежали правительственному контролю.
Все эти виды школ отличались строгим режимом. Как описывает Диккенс: «Такого-то передали в общество попечения малолетних преступников, забрало мальчишку, лишило его ремесла, которое давало ему заработок, стало обучать его грамоте» (13; 147). В две последние школы детей отправляли зачастую по приговору суда. Те и другие заведения были рассчитаны на 100 300 мест. Девочки составляли 1/4 от общего числа воспитанников.