Один из очагов служил специально для добычи краски - кровавика, в нем обжигали куски бурого железняка и сферосидерита. Эта краска употреблялась в большом количестве, даже слой земли, заполнявший углубление жилища, местами был сплошь окрашен в красный цвет различных оттенков.
Рядом с очагами или несколько в стороне от них находились "верстаки" - трубчатые кости мамонта, врытые в землю, покрытые зарубками и насечками.
Основная жилая площадка была окаймлена дополнительными помещениями - землянками, расположенными по контуру в виде кольца. Две из них выделялись среди других своими более крупными размерами и были расположены почти симметрично по правую и левую сторону основного жилища. На полу обеих землянок замечены остатки костров, отеплявших эти помещения. Крыша землянок имела каркас из крупных костей и бивней мамонта. Третья большая землянка находилась в противоположном конце жилой площадки и служила складом для мяса.
Любопытным бытовым штрихом являются здесь также специальные ямки - хранилища для особо ценных предметов (статуэтки женщин, животных: мамонта, медведя, пещерного льва, украшения из коренных зубов и клыков хищников, главным образом песца, отборные кремниевые пластины, крупные наконечники отличного качества). По мнению исследователя Ефименко П.П., поселок Костенки 1 был покинут при чрезвычайных обстоятельствах: люди не забрали ценности с собой[3].
Раскопки в Костенках вскрыли картину домашней жизни целой общины, в которую входили десятки, а может быть и сотни людей, обитавших в обширном, уже достаточно хорошо по тому времени устроенном, сложном по конструкции общем жилище. В жизни его обитателей существовал определенный внутренний порядок, который строился на унаследованных от предшествующих поколений традициях, на строго определенных необходимостью и обычаем правилах поведения ее членов. Вся жизнь палеолитической общины основана была на совместном труде ее членов, на их общей борьбе с природой.
Огромное костенковское жилище не уникально. Совершенно такое же было найдено на Авдеевской стоянке под Курском. Аналогичные жилища существовали и в других верхнепалеолитических поселениях, в том числе даже очень удаленных от Дона, но во многом поразительно родственных вышеуказанным поселениям.
сармат киммериец скиф грек
На Десне под Брянском на верхнепалеолитической Тимоновской стоянке старейший советский археолог В.А. Городцов обнаружил еще более сложные жилища в виде четырехугольных землянок глубиной до трех метров, в которых зимовали палеолитические общины[4].
Наряду с многоочажными большими жилищами существовали жилища меньшего размера. Если в Костенках и Авдееве удается исследовать только углубленный пол жилища и его детали, то здесь - детали стен, опорных конструкций в виде столбов и даже крыши. Так, например, найденные при раскопках палеолитического жилища в Гонцах, на Украине, кости мамонта не были разбросаны в беспорядке, а располагались скоплением определенной формы в виде овала длиной 4,5 м и шириной около 4 м, окаймленного 27 черепами мамонтов. Кроме того, по краю этой овальной площадки были вертикально вкопаны 30 лопаток мамонта. В середине лежали 30 бивней мамонта. Черепа и лопатки мамонта служили основанием стен, а бивни - основанием крыши.
К тому же времени относят и первые костяные иголки с ушками для нитей, т.е., в связи с суровым климатом, люди должны были одеваться. Какой была одежда, показывает найденная в Сибири статуэтка, вырезанная из бивня мамонта. Вся ее поверхность, кроме лица, сплошь покрыта углублениями, условно передающими меховой костюм в виде комбинезона, плотно облегающего тело. На голове статуэтки изображен капюшон, покрытый такими же ямками. Среди палеолитических статуэток преобладают не одетые, а обнаженные фигуры. Само большое, что на них имеется - более или менее широкий поясок на бедрах или что-то в виде большого треугольного хвоста сзади. Возможно, внутри жилища люди не одевались, и лишь выходя надевали одежду из шкур и меховой капюшон. Однако женской прическе уделяется особое внимание: пышные волосы, накрученные кольцами вокруг головы, зигзагообразные пряди. Иногда видна татуировка[5].
О развитии и характере первобытных религиозных представлений и обрядов, складывавшихся у людей верхнего палеолита, можно судить также и по погребениям.
Ряд погребений был обнаружен учеными как в европейской части страны, так и в Азии. Одно такое погребение было открыто в Сибири. Здесь обнаружен скелет младенца, для которого устроили настоящую гробницу из плит известняка, спущенную под пол древнего жилища. Две плиты ограждали костяк с боков, третья покрывала его сверху. Дно могилы покрывала красная охра. Младенец лежал на спине. На голове его помещался в виде диадемы тонкий тщательно отшлифованный обруч из мамонтовой кости, на груди - богатое ожерелье из 120 костяных бус и 7 узорчатых подвесок, заканчивавшееся стилизованной фигуркой летящей птицы. На груди была и вторая фигурка птички. В области таза помещалась круглая костяная бляха с узором в виде зигзагов, изображающих змей. У ног лежал большой костяной наконечник копья, а также кремневые пластины и острие. На правой плечевой кости ребенка уцелели остатки костяного браслета. Как и все другие вещи, он был сделан из бивня мамонта[6].
Верхнепалеолитические погребения показывают, что к тому времени сложился обычай хоронить умерших с украшениями и орудиями труда, которыми они пользовались при жизни, с запасами пищи, а иногда даже с материалами для изготовления орудий и вооружения. Отсюда можно сделать вывод, что в это время уже зарождаются представления о душе, потустороннем мире, проявляются зачатки религиозных верований.
Несмотря на наличие жилищ, определенных видов деятельности, зарождения религии и культуры, палеолитическое сообщество не ведет совершенно оседлый образ жизни. Что же было причиной сложных передвижений населения древнекаменного века, охватывавших иногда целые материки. Как показывает этнография, непрерывный и неудержимый процесс расселения является нормальным и естественным явлением в жизни охотничье-рыболовческих племен. При низком уровне развития производительных сил и потребности в больших и пространствах земли, необходимых для того, чтобы прокормить охотников, собирателей и рыболовов каменного века, естественное увеличение населения в определенных, наиболее благоприятных для этого районах неизбежно приводило к поискам новых земель и к расселению людей в новые области[7].
Расселение это имело не случайный, а строго закономерный характер, так как протекало в виде непрерывного расчленения древних общин. О его причинах дает нам представление расселение индейских родов и племен Северной Америки в новое время, описанное американским этнографом Л. Морганом[8].
По описанию Моргана, новые племена и новые роды постоянно образовывались вследствие естественного роста; этот процесс сильно ускорялся благодаря большой протяженности американского континента. Из какого-нибудь перенаселенного географического центра, имевшего особые преимущества в отношении добывания средств к существованию, происходил постепенный отлив населения. Так как это продолжалось из года в год, то на некотором расстоянии от первоначального местопребывания племен вырастало значительное население; с течением времени у переселенцев возникали особые интересы, они становились чуждыми своему племени, появлялись различия в языке. Это повторялось из века в век, как во вновь занятых, так и в старых областях. Когда рост населения вызывал недостаток средств к существованию, избыточная часть населения уходила на новое место.
Это не были волны народов, двигавшихся через целые материки, но были быстрые и катастрофические перемещения больших этнических масс. Подобные движения относятся уже к значительно более поздним временам, когда обычным явлением стали большие племенные союзы, подготовленные длительным предшествующим историческим развитием. В палеолите имел место совершенно иной по темпам и характеру, медленный и стихийный процесс просачивания отдельных мелких коллективов. Тогда шло движение мелких групп палеолитических людей из одних областей в другие, часто усложнявшееся обратным движением; нередко, надо полагать, такого рода движение было как бы зигзагообразным и прерывистым, как мы видим это в Мораваны Длга и в Костенках.
Расселение древних охотничьих племен приобрело особенно широкие территориальные масштабы в верхнем палеолите. Дальнейшее усовершенствование охотничьей техники по сравнению с мустьерским временем содействовало росту населения, что приводило, вместе с тем, к уменьшению количества дичи на территориях, прилегающих к старым поселениям.
Неизбежным следствием был отлив населения из наиболее заселенных и ранее всего освоенных мест в пустынные до того области севера Европы именно Азии. Такое расселение было тем более естественным, что все эти события происходили в конце ледниковой эпохи, в период освобождения от льда колоссального пространства суши.
В то же самое время освоение новых территорий на Севере стало возможным потому, что теперь существовало уже значительно более развитое, чем прежде, специальное охотничье вооружение, появились различные средства для ловли животных (копьеметалка, костяные наконечники копий и метательных дротиков, ловчие ямы, и изгороди). Были известны уже различные способы искусственного добывания огня. Люди научились строить как прочные постоянные жилища на зиму, так и переносные лёгкие шатры из шкур. Появилась сшитая сухожильными нитками меховая одежда.
Все это, вместе взятое, дало возможность человеку преодолеть трудности, которые ставили перед ним суровые природные условия, не позволявшие раньше выйти далеко за пределы областей с умеренным и теплым климатом.