Интерес к этим вопросам автор обуславливает с задачей просвещения народа, которая связана с декабристскими проектами широкого распространения наук, что требовало разработки определенной системы и соответственно классификации[87].
В дальнейшем в изучении личности П.И. Пестеля не происходит ничего нового. Издаются книги М.В. Нечкиной «Декабристы» в 1984 г., Н.М. Дружинина «Революционное движение в России в XIX в.» в 1985 г., в которых авторы отмечаю написанное ими ранее.
В целом в вопросе личности П.И. Пестеля, в советский период, оценивали как великого человека и революционера. Со временем все глубже изучая этот вопрос в поисках истины, отходя от идеализации его личности в пользу создания истинного образа.
На начальном этапе советской историографии о деятельности П.И. Пестеля в ранних декабристских организациях писалось не много. В 1926 году выходят работы Штрайха, Оксмана, Преснякова, но в них авторы не стремились подробно рассмотреть этот вопрос, преследуя цель показать Пестеля пламенным революционером и лидером движения, зачастую преувеличивая его роль.
Соломон Яковлевич Штрайх пишет, что Пестелем был написан устав «Союза спасения», что Пестель оформил кружок с неопределенными стремлениями в общество с определенной программой[88]. Автор отдельно выделяет республиканские устремления П.И. Пестеля и пишет:
«Он выдвигает свою программу утверждения республики революционным путем. Склонив на свою сторону Никиту Муравьева и Сергея Муравьева-Апостола, он деятельно пропагандирует свой план республиканского переворота среди других членов Союза.»[89]
Юлиан Григорьевич Оксман, русский литературовед, окончивший историко-филологический факультет Петроградского университета, исследователь документальных источников по истории русской литературы и общественной мысли, в своей книге «14 декабря 1825 года», вышедшей в том же 1926 году, так же, как и С.Я. Штрайх отмечает особенную роль П.И.Пестеля в оформлении «Союза спасения». Но его взгляды в этом вопросе уже более объективны, т.к. наравне с работой Пестеля он отмечает и других разработчиков устава.
«Отчетливые организационные формы Союз Спасения получил только в январе 1817 г.- в результате работ особой «статутной» комиссии в составе С.П. Трубецкого, П.И. Пестеля, И.А. Долгорукова и Ф.П. Шаховского.»[90]
Ю.Г. Оксман отметит масонские черты устава, связав это с деятельностью П.И.Пестеля[91]. Автор, ссылаясь на Пестеля, отметит радикальность его позиции и непримирение с «Зеленой Книгой».
«…далеко не во всех филиалах Союза Благоденствия устав этот пользовался признанием и авторитетом. П.И. Пестель вождь левого крыла Союза, с самого начала протестовавший против усвоенного в Москве прежними вождями Союза Спасения «умеренно либерального» курса, прямо склонен был считать «содержание Зеленой Книги не чем иным, как отводом от настоящей цели на случай открытия общества и для показания вступающим».»[92]
Упомянет так же и о деятельности П.И. Пестеля в Тульчинской управе «Союз благоденствия», где вел активную пропаганду[93].
Александр Евгеньевич Пресняков, российский историк, член-корреспондент АН СССР, сформулировавший концепцию «петербургской исторической школы», в этом же году в книге «14 декабря 1825 года» продолжит Ю.Г. Оксама по деятельности Пестеля в южной группе «Союза благоденствия», написав:
«…отсюда на север шли поддержанные и проводимые личным влиянием Пестеля более радикальные тенденции и в программе и в тактике; социальны и политический радикализм.»[94]
И дополнит его, Ю.Г. Оксмана, написав:
«Пестель находил питательную среду и опору в общественных элементах иного склада, чем северное гвардейское офицерство,- в среде более мелкого по социальному положению офицерства армейских полков и его разночинного мелко-буржуазного окружения.»[95]
Следующим, кто занялся этим вопросом, был Николай Михайлович Дружинин, российский историк, в 1920—1930-е годы занимался историей декабристского движения в России. В книге «Масонские взгляды Пестеля», вышедшей в 1929 году, он будет писать о деятельности Пестеля в более умеренных тонах, пытаясь объяснить некоторые цели Пестеля. Автор считает, что масонская ритуалистика, в уставе «Союза спасения», была введена Пестелем с целью законспирировать организацию.
«Нельзя отрицать, что масонская ритуалистика должна была сильно осложнить деятельность тайного общества; но ее отрицательные стороны искупались в представлении Пестеля ее положительными чертами: она создавала непроницаемый покров для революционного центра и способствовала более осторожному подбору членов. К тому же, масонский элемент в Союзе Спасения был значительно смягчен и упрощен…»[96]
Так же он отмечает, что Пестель, Лопухин, Долгорукий и Трубецкой, первоначально планировали организовать общество, путем мирного завоевания ложи Трех Добродетелей[97]. По замыслу Ал. Муравьева и П.Пестеля революционное общество должно было состоять в масонстве. Предполагалось создать двойное масонство - открытое и скрытое[98].
Более подробно вопрос деятельности П.И. Пестеля в ранних декабристских организация затронула М.В. Нечкина. Она будет писать историю декабристов со стороны ленинской концепции (декабристы - дворянские революционеры), отмечая это в своих работах. В книге «Грибоедов и декабристы» она отметит, ссылаясь на Пестеля, что на первом этапе декабристы планировали развивать общественное мнение[99]. Она пишет, что статут «Союза спасения», составленный Пестелем, был сосредоточен гораздо более на организационных, нежели на программных вопросах[100]. М.А. Нечкина отметит, что обеспокоенные отсутствие воплощения идей на практике, декабристы, не только один Пестель, поставят вопрос о цареубийстве[101]. Так же она отметит огромное впечатление, которое произвел на декабристов доклад Пестеля на петербургском совещании 1820г. о преимуществах республики[102]. Подчеркнет, что Пестель не был согласен с тактикой воздействия на мнение[103].
В 1955 году выходит ее обширный труд "Движение декабристов" в двух томах. В нем она дополнит себя по этому вопросу. Согласится с Н.М. Дружининым о плане Ал. Муравьева и Пестеля о внедрении тайной организации в масонскую ложу[104]. Она высоко оценит устав «Союза спасения» основным автором, которого считает Пестеля[105], выделяя его, устава, цели, как определение функций общества и конспирация. А принятые конспиративные меры посчитает успешными т.к. организацию не обнаружили. Напишет, что устав был принят единодушно. Она так же отметит активную практическую деятельность Пестеля, написав об организованном, Пестелем в 1817 году, отделении «Союза спасения» в Митаве, в который он принял четырех членов[106], и Отделении в Тульчине. Она не согласиться с мнением Ю.Г. Оксмана о непринятии Пестелем «Зеленой Книги», утверждая, что он полностью действовал по правилам Союза Благоденствия и его программы. Аргументирует, это, свое мнение показаниями доктора Ф.Вольфа, которого он пропагандировал и наталкивал на нужные мысли[107]. Говоря о радикальности взглядов П.И.Пестеля, автор отмечает, что они привели к распаду Тульчинской управы «Союза благоденствия» на два лагеря: П. Пестель - радикальный революционный путь, И. Бурцов - сторонник умеренных действий[108]. Она подчеркивает, что, не смотря на вс. Радикальность и революционность взглядов П.И. Пестеля, он не первым поставил вопрос о цареубийстве. В доказательство своего мнения она называет совещание Коренной Думы на квартире И. Шипова, на котором этот вопрос поставил Никита Муравьев и был поддержан только Пестелем[109].
В 1972 году Н.М.Лебедев в книге «Пестель — идеолог и руководитель декабристов» продолжит и дополнит линию М.В. Нечкиной. Отмечая активную деятельность Пестеля он, напишет:
«Вступив в общество Пестель сразу же проявил энергичную деятельность по вербовке новых членов. Еще до принятия устава, т. е. до 1817 г., он ввел трех человек…»[110]
Особо выделит деятельность П.И. Пестеля в Тульчине, по прибытии сразу же начал действовать, приняты новые члены в общество, первые полгода он действовал один[111].
Автор делает предположение, что сторонники радикальных мер (Н.Муравьев, С.Муравьев-Апостол) сгруппировались вокруг Пестеля и приняли решение отделаться от умеренных членов. С этой целью они задумали роспуск Союза Благоденствия[112].
С М.В. Нечкиной не согласиться историк Семен Семенович Ланда в своей книге «Дух революционных преобразований», выпущенной в 1975 году. В ней он продолжит мнение, что П.И. Пестель не согласился с «Зеленой Книгой».
«…некоторые члены Союза спасения отказались признать программу нового общества. С нею не согласился Пестель, в 1818 г. находившийся в Митаве.»[113]
В 1985 году Н.М. Дружинин в книге «Революционное движение в России в XIX в.» разделит мнение С.Я. Штрайха и Ю.Г. Оксмана о решающей роли П.И.Пестеля в оформлении «Союза спасения», считая, что предпринятые организационные совещания не получили реального результата, пока в группу инициаторов не включился П.И. Пестель[114]. Подчеркивая, что руководящую роль Пестеля в разработке устава «Союза спасения». По вопросу цареубийства он согласиться с М.В. Нечкиной, считая, что Пестель поддержал Н. Муравьева. Автор пишет, что Пестель и Муравьев действовали совместно и планомерно, осторожно завоевывая внутренние позиции[115].