Большевики изначально предвзято относились к кооперации — они считали ее чем-то второстепенным, вспомогательным инструментом в политической борьбе с капитализмом. А народники, эсеры, меньшевики видели в ней ячейки нового строя. Трудящиеся, по их мнению, в кооперативных организациях должны приучаться к ведению общественного хозяйства. Известный деятель российского кооперативного движения Б. Р. Фромметт отмечал, что без помощи кооперации общественные навыки будут прививаться с большим трудом, что перевоспитание людей не может быть осуществлено декретом, а является довольно длительным процессом «эволюционного, а не революционного характера»67. С этим большевики согласиться не могли, и Ленин видел в кооперации только отличный технический аппарат, который необходимо изъять.
Придя к власти, коммунисты под воздействием странного симбиоза различных факторов — разваливающейся экономики, искренней нетерпеливой устремленности к социализму и некоторых идей Маркса — от игнорирования кооперативного движения бросились в другую крайность: превращение общества в единый общенародный кооператив, причем чуть ли не немедленно. В феврале 1920 г. Ленин заявил: «Мы можем сказать с уверенностью, что вся Советская республика, может быть, через несколько недель, а может быть, через небольшое число месяцев превратится в один великий кооператив трудящихся»68. Ощущения реальной действительности здесь нет. Нормальное понятие и принципы кооперативного движения подменялись при этом иными, совершенно ему чуждыми, искусственно привязанными к абстрактной теории «единого кооператива».
Свою власть большевики обеспечивали благодаря отличной организации партии и военной силе. Пока шла война, с этим вынуждены были соглашаться и мириться их оппоненты, но с ее окончанием ситуация изменилась, а позиции коммунистов в области политики, экономики, да и идеологии бесспорными и привлекательными для большинства населения не являлись. Поэтому большевики должны были либо резко усилить свои позиции в названных областях (что сделать было весьма сложно), либо ослабить позиции своих оппонентов. В экономике Советское государство пыталось подчинить себе абсолютно все, переходя при этом разумные границы. Очень точно об этом сказал член правления Совета кооперативных съездов П. Т. Саломатов: «Во всяком труде, не подчиненном себе, власть видит подрыв своего существования... Власть отрицает общечеловеческие идеалы и общечеловеческие интересы. Она признает только идеалы и интересы властвующих»69. В области политики партийно-советским руководителям представлялась недопустимой даже мысль о независимости кооперации, профсоюзов, а затем и о деятельности оппозиционных политических партий. В идеологии, по их мнению, также могло командовать только большевистское государство, а потому никакой культурно-воспитательной и просветительской деятельностью (что было весьма развито в кооперации) никто, кроме него, заниматься не имел права. Для того чтобы осуществить все эти мероприятия и контролировать все сферы экономики, политики, идеологии, культуры, необходимы были мощный аппарат, отлаженная командно-административная система, не допускающая никакой самостоятельности и самодеятельности.
Руководили кооперацией активно развивавшие ее в последние годы меньшевики и эсеры — оппоненты большевиков в борьбе за власть. Это вызывало серьезные трения между Советской властью и кооперацией. Более того, политические взгляды значительной части кооператоров не совпадали с воззрениями коммунистов: кооперация выступала за Учредительное собрание (а следовательно, против Советской власти), некоторые ее руководители были сторонниками несоветских правительств (Комуч и др.), иные даже активно поддерживали белое движение. Но в основном кооперация относилась к любому правительству (в том числе и царскому) как к реальности и искала пути сотрудничества с ним в своих интересах.
Таким образом, существовали серьезные расхождения во взглядах на кооперацию большевиков и идеологов кооперации, что, собственно, и вызвало обострение взаимоотношений между Советской властью и кооперативным движением. Расхождения были почти во всем: и в определении приоритета интересов (классовые или общечеловеческие), и в понимании места и роли кооперации в обществе (вспомогательный, технический аппарат или подготовительная школа хозяйствования в будущем социалистическом обществе), и в практической хозяйственной политике («единый кооператив», огосударствление кооперации и формирование мощной административной системы или деятельность самостоятельных хозяйственных организаций с традиционными принципами добровольности, независимости и самодеятельности), и, наконец, в политических взглядах (Советская власть или допущение и иных вариантов). Усложняла взаимоотношения и конкретная политическая и иная деятельность отдельных лиц.
Большевики из этого противоборства вышли победителями. И прежде всего благодаря тому, что в их руках была государственная власть со всем набором инструментов воздействия, начиная от национализации и кончая репрессиями. Но, кроме того, у них имелся хорошо продуманный, долговременный план огосударствления кооперативного движения. Столкнувшись с единым кооперативным фронтом в начале 1918 г., большевики отступили и стали накапливать силы. Во второй половине года несколько частных декретов по кооперации показали, что соотношение сил существенно изменилось и не в пользу последней. С национализацией Народного банка из-под ног кооперации была выбита ее финансовая опора. Из всех видов кооперации объектом для дальнейшего давления было наиболее слабое ее звено — потребкооперация, а в ней упор сделан на борьбу за контроль над рабочей кооперацией. Установив его, большевики двойным ударом — декретами СНК введены в правление Центросоюза шесть представителей правительства, а через рабочую кооперацию проведены туда же еще четыре коммуниста — обеспечили себе большинство в руководстве Центросоюза. Затем все остальные виды кооперации были присоединены к уже контролируемой потребительской, при этом попутно устранен старый всероссийский кооперативный центр и «нейтрализованы» (вплоть до арестов) представители «старой» кооперации.
Выиграло ли общество от такого исхода борьбы государства и кооперации? Видимо, нет, как и от всего, что связано с господством жесткой административной системы. Разумеется, большевики действовали в основном как люди, искренне верившие в возможность создания нового, справедливого строя в кратчайшие сроки. Самой большой их ошибкой, может быть, даже трагедией было неумение (а отчасти, наверное, и нежелание) слушать, а тем более воспринимать иные точки зрения. А между тем оппонентами коммунистов были люди, также искренне боровшиеся за социалистическое будущее страны.