«Персидский» поход, по словам Бассевича, был очень труден по причине жары, свойственной климату тех мест. Более 300 русских солдат умерло от солнечных ударов, так что император запретил под страхом смерти, снимать на открытом воздухе шляпу для поклонов.
По сообщениям П.Г. Буткова местное население в прикаспийских провинциях на время летней жары удаляются с равнины в горы, на прохладу. Это предохраняло их от многих болезней, но русские войска безотлучно находились на равнине, в осторожности от неприятелей.
А.А. Зиссерман так писал об условиях службы русских полков на примере кабардинского пехотного полка: «полк выучился выносить удушливый, ослабляющий 40-градусный зной, делал громадные переходы по песчаным прибрежьям, по горам и скалам, идти одному против десятерых и считать отдыхом стоянку или в уединенных крепостях, или в грязных азиатских городишках, среди враждебного населения».
Еще помимо этого во время «Персидского» похода от лишений и тягот походной жизни, усугубленных нездоровым климатом Прикаспия, среди солдат быстро увеличивалось число больных, несмотря на все меры, которые Петр I предпринял по медицинскому обеспечению похода. Так, например, на 13 сентября 1722 г. в команде бригадира А.И. Румянцева числилось: здоровых 2184 человек; больных 378 человек. Итого 2562 человек, т.е. больных составляли 15 %. В команде генерал-майора Дмитриева-Мамонова – здоровых 2102 человек; больных – 222 человек. Итого 2324 человек, т. е. больные составили – 9,5 %. На 19 сентября 1722 г. в этих командах: у ген. Дмитриева-Мамонова – 243 человек, а у А.И. Румянцева – 397 человек; а на 25 октября 1722 г. в команде ген. М.А. Матюшкина больных – 2050 человек из 9014 человек, а в команде Дмитриева-Мамонова из 4476 человек – больных – 1213 человек, т. е. в русской армии больных было 13-26 %, а в некоторых её частях число больных достигало даже 30 %. Так из доношения генерал-майора Г.С. Кропотова от 20 декабря 1724 г. стало известным, что в крепости Святого Креста больных 565 человек из числа регулярных войск, а из малороссийских казаков – больных 1050 человек В январе 1725 г. в русских войсках больных насчитывалось 4247 человек. По данным на 18 января 1725 г. всего со времени вступления в Прикаспий русские войска понесли потери в 7595 человек, главным образом, от болезней, что ясно видно из следующей таблицы:
| В Дербенте | В крепости Святого Креста | |
| Умерло | 684 | 951 |
| Убито неприятелем | 52 | 2 |
| Покончило жизнь самоубийством | 2 | 1 |
| Утонуло | 4 | 3 |
| Взято в плен | - | 1 |
| Бежало | 55 | 21 |
| Безвести пропало | 26 | 5 |
| Итого | 823 | 981 |
Мотивами к заключению таких невыгодных (Рященского 1732 г. и Гянджинского 1735 г. – Н.Ч.) договоров послужили страшные эпидемические болезни, свирепствовавшие на Кавказе и уносившие массу жертв из рядов Низового Корпуса. Так в донесении на имя Петра II из Астраханской губернии сообщалось, что в крепости Святого Креста появилась «опасная болезнь». По свидетельству архивных документов наибольшие потери Низовой Корпус понес от болезней в 1727-1729 гг. В 1729-1730 гг. – эпидемия чумы в Дагестане.
Согласно справкам из Военной Коллегии (1726 г.), они (войска – Н.Ч.) были не способны к сильному отпору туркам по множеству больных. В генералитете, как говорилось в той же справке, великая нужда: В.Я. Левашев – в ожидании смерти, Шипов и Румянцев без памяти от жестокой болезни, бригадир Фундуклей «умре». Главнокомандующий В.В. Долгоруков опасается «великой конфузии» в делах, если и он заболеет от тамошнего «злого воздуха», и т.д.
Именно тяжелый климат отразился на здоровье главнокомандующего Низовым Корпусом генерал-лейтенанта М.А. Матюшкина, что вынудило его уйти в отставку с занимаемой должности.
Архивные материалы позволяют узнать о состоянии гарнизонов крепости Святого Креста и Дербента.
Так, в гарнизоне крепости Святого Креста: больных – в 1726 г. – 1172 чел., в 1727 г. – 1049 чел., в 1728 г. – 885 чел., в 1729 г. – 949 чел., в 1730 г. – 1426 чел., в 1731 г. – 916 чел., в 1732 г. – 1039 чел., в 1733 г. – 1060 чел., в 1734 г. – 1078 чел.; здоровых – в 1726 г. – 3754 чел., в 1727 г. – 4754 чел., в 1728 г. – 4410 чел., в 1729 г. – 4310 чел., в 1730 г. – 4450 чел., в 1731 г. – 4865 чел., в 1732 г. – 5069 чел., в 1733 г. – 3765 чел., 1734 г. -3701 чел;
В дербентском гарнизоне – больных – в 1724 г. 834 чел., в 1725 г. – 836 чел., в 1726 г. – 853 чел., в 1727 г. – 828 чел., в 1728 г. – 372 чел., в 1729 г. – 596 чел., в 1730 г. – 677 чел., в 1731 г. – 608 чел., 1732 г. – 1075 чел., в 1733 г. – 861 чел., в 1734 г. – 424 чел.; здоровых – в 1724 г. – 3453 чел., в 1725 г. – 3867 чел., в 1726 г. – 3849 чел., в 1727 г. – 3829 чел., в 1728 г. – 3875 чел., в 1729 г. – 3844 чел., в 1730 г. – 3423 чел., в 1731 г. – 2890 чел., в 1732 г. – 2852 чел., в 1733 г. – 2348 чел., в 1734 г. – 2089 чел.
Из-за того, что в дербентских лагерях было много больных, часть их отправляли на лечение в астраханские лазареты. Из Астрахани в Дербент присылали регулярно сведения о больных, о количестве выздоровевших и умерших. Штаб и унтер-офицеры неоднократно отпускались из гарнизона в свой дом для лечения болезни. В дербентских лазаретах лечились больные военные чины из других гарнизонов Низового Корпуса.
18 ноября 1733 г. прапорщик астраханского драгунского полка и лазаретный комиссар Артемий Хотянцев докладывал о состоянии дел в лазарете крепости Святого Креста: «Имеется в лазарете под больными постели и подушки холстяные, набитые сеном, которые меняли по 2 раза, а порции даются больным на день каждому человеку: вина по 1 чарке, пива по 1 осьмухе, мяса в мясные дни на неделю по 5 фунтов, масла по 48 золотников, получают также калачи, а тяжело больным в пост доктор дает мясо и масло, а на припарку и на спирт больные и раненые получали вино и уксус».
Нелегким было положение казачества. В особенно тяжелых условиях оказались аграханские казаки. Смертность в первую зиму была так велика, что из каждых трех человек выбывал один, и некоторые семьи вымирали поголовно.
По приезде на Кавказ, весной 1726 года, новый главнокомандующий князь В. В. Долгоруков остановился в крепости Святого Креста и, прежде всего, посетил казачьи городки. Он нашел в самом бедственном положении. К тяжелым экономическим и климатическим условиям прибавилась еще какая-то эпидемическая болезнь, свирепствовавшая среди местного населения. Губительная зараза, шедшая полосою с юга на север опустошила казачьи городки, и едва ли оставалась здоровою десятая часть населения. Кладбища сделались до того обширными, что издали, представлялись городками, а казачьи городки смотрелись кладбищами, до того они казались безлюдными.
Сообщая о положении казаков на Аграхани, обер-провиантмейстер Лутовинов писал: «много семей было побито, другие померли от истощения и болезней, а оставшиеся, сказываются, провиантом обтерлись, и множество побирается, что есть нечего».
К общему несчастию, в 1727 году на западном побережье Каспийского моря появилась «моровая язва» - чума. Несмотря на оградительные меры, болезнь проникла в крепость Святого Креста, а оттуда далее на Сулакскую линию. Потери были очень велики – достаточно сказать, что терские казаки, поселившиеся около крепости Святого Креста, во время эпидемии потеряли 78 человек.
Отсутствие хлеба, частые голодовки, непривычный климат и болезни – все это по-прежнему вызывали среди казаков большую смертность.
Аграханские казаки по непривычке к тамошнему воздуху, от болезней и от частых с неприятелем столкновений, из 1000 семей потерял за 10 лет 548 семей. Терские казаки имели в 1722 г. численность в 1000 человек, то к 1735 г. их осталось – 100 человек.
Князь В.В. Долгорукий с редкой внимательностью отнесся к своим обязанностям и, прежде всего, постарался вернуть в положение войск, которые таяли от болезней и разных невзгод. Он улучшил довольствие, установил винную порцию и напомнил войскам приказ Петра I о соблюдении гигиены в этом климате, к которому даже местные жители не могли привыкнуть. Он первый улучшил казаков, несших тяжелую службу и в тоже время получавших очень незначительное содержание (несмотря на это и последующие увеличения, содержания казаков было все-таки мало – Н.Ч.).
Удержание прикаспийских провинций требовало значительных жертв, так как, из-за нездорового климата была велика смертность среди военных чинов, и необходимо было регулярно пополнять Низовой Корпус людскими ресурсами, так что в 1729 году здесь уже было 17 пехотных и 7 конных полков и не проходило года, чтобы не надо было пополнять их более чем на половину, потому, что непривычный климат прикаспийских провинций производил между ними такую смертность, что они умирали как мухи.
Из 16090 человек за 1722-1731 гг. умерло 35.644 чел., т.е. около 60 %. Прикаспийские провинции превратились в кладбища русских солдат. По другим данным от различных болезней из 41.172 человек – умерло 36.644 чел., до 1732 г..
Вообще смертность в войсках Низового Корпуса была громадной. Боевые потери от неприятелей и бунтовщиков, потонувших и бежавших с 1722-1724 гг. составило 435 человек, а за 12 лет не превысили 2000 человек.
Потерю людей считают в течение 12 лет одни в 130 тысяч чел., а другие в 200.000 чел., Бастин простирает её от 45 до 50 тыс., извлекая сию цифру из десяти рекрутских наборов между 1721 и 1734 годом бывших. Следственно он имел в ввиду одни регулярные войска, комплектовавшиеся рекрутами, а иррегулярные в его счет не входили.
Но смертность во все времена была такова, что нет сомнения, что управление прикаспийским краем обошлось Российскому государству больше 200.000 человек, т. е. в течение 12 лет состав Низового Корпуса вымирал 4 раза.
Таким образом, завершая данную главу, следует подвести итог всему вышесказанному. Правительство Анны I пошло на заключение договоров с Ираном в 1732 г. Рященского и в 1735 г. Ганджинского вследствие трех причин:
Первая – политическая, состоявшая в том, что русско-турецкие противоречия на Кавказе, которые не смог урегулировать Константинопольский договор 1724 г., он лишь оттянул на время неизбежную новую русско-турецкую войну до 1735 г. Правительство России не было способно вести одновременно войну с Турцией и Ираном, а ценой возврата Ирану завоеванных еще Петром I прикаспийских провинций сделало его правителя – шаха своим союзником в войне с Турцией.