Имея сильную флотилию на Каспийском море и владея важными в стратегическом отношении пунктами на Западном и южном берегу Каспия, Россия могла пресекать агрессивные устремления Турции в Прикаспии.
Одновременно с распространением русского владычества на Северном Кавказе с помощью политики и оружия шла правительственная колонизация края русскими переселенцами, большинство которых составляло казачество.
Петр Великий решил подвинуть кавказскую кордонную линию ближе к реке Сулак, заложив крепость Святого Креста и переселив к ней терских казаков, усилив их новыми выходцами с Дона и Волги.
Река Аграхань и Аграханский залив, где Петр I «нашел прекрасный порт с очень удобным входом и защищаемый от бурь тремя островами», обеспечивали крепость удобной водной коммуникацией, так что с прорытием канала, соединявшего Сулак с Аграханью, можно было «на всяких судах походит к самой крепости». Для охраны этой коммуникации в 1722 г. часть терских казаков была переселена на реку Сулак при слиянии ее с рекою Аграханью и составила Аграханское казачье войско. 5 февраля 1724 г. для усиления Аграханского казачьего войска было переселено 1000 семей донских казаков, от каждой станицы по одной семье. Кроме того, на подъем казакам выдано по 4 руб. на семью, а провожатым по 1 руб. на человека.
Новые переселенцы поставили пять своих городков по южной границе крепостного района, а так как от крепости до моря в этом направлении было всего двадцать верст, то один городок пришлось поставить в самом углу, где Аграхань отделялась от Койсу. Остальные казачьи городки располагались в две линии: два по среднему Койсу, а два по южному Койсу-Сулаку. Впоследствии эти казачьи городки переносились с места на место, а потом были образованы станицы-городки: Каменка, Прорва, Кузьминка.
В Прикаспии постоянно находились казаки, несущие военную службу и занимающиеся различными работами. Все казаки, кроме терских, сменялись через один, два или три года. По мере продвижения работ требовалось все меньшее число людей: например, если вначале в регионе постоянно находилось 5000 малороссийских казаков, то потом их число сократилось до 1000 и, наконец, до 500. Также там было 2000 донских казаков, 500 яицких, 1000 терских и 500 гребенских. Кроме того, сюда был командирован Ландмилицкий полк, состоящий из одних рядовых (1500 человек) и Компанейский полк от гетмана Апостола. Вместе с калмыками (постоянно – 200 человек, временно – 6000) и казанскими татарами (5000 человек) здесь находились около 18000 человек.
Кроме того, по данным архивных фондов, хранящимся в ЦГА РД, казаки, несмотря на непривычный климат, тяжесть несения воинской службы и хозяйственной деятельности, были надежной опорой на Кавказе. Петр I повелел генералу А.И.Румянцеву увеличить нерегулярные полки. Положено было также убедить донских атаманов Краснощекова, Ивана Матвеева и Данилу Ефремова, чтоб они уговорили две или три тысячи донских казаков поселиться вместе с ними около крепости Святого Креста и около реки Аграхань, за что было обещано назначить Краснощекова 1000 рублей жалованья и сделать его войсковым атаманом этих казаков.
В состав Низового Корпуса входила так называемая дербентская персидская милиция, во главе которой Петром I был поставлен дербентский Наиб Имам-Кули-бек, пожалованный императором в чин генерал-майора. Жители Дербентского ханства могли набрать только около четырех тысяч вооруженных людей, большую часть которых составляли конные. При этом следует отметить, что дербентская конница считалась в Дагестане лучшей. П.Г. Бутков, напротив, говорит, что дербентская милиция состояла из 1 тыс. конных и 2 тыс. пеших. Они получали жалованье, земельные наделы, скот, и возможность пользования садами. Наиб был юсбаш или капитан над ними.
Кроме того, в состав нерегулярных войск Низового Корпуса входили армянский и грузинский эскадроны. Армянский эскадрон был образован в июне 1723 г. путем слияния отдельных мелких групп, оказавших помощь русской армии в ее борьбе против Персии. Это объединение совершилось по инициативе руководителей мелких групп, а именно: Петроса ди Саргиса Гиланенца, шемахинского купца Айваза Авраамова и джульфинского купца Агаза ди Хачика (впоследствии – известного генерал-майора русской армии Лазаря Христофорова). В июне 1723 г. в Гиляне армянский эскадрон, возглавляемый этими же лицами, вошел в состав русской армии, действовавшей под командой бригадира В.Я. Левашова. Эскадрон (как и грузинский) поначалу содержался за счет средств его создателей.
В течение ряда лет армянский и грузинский эскадроны активно участвовали в войне против Персии в районе Каспийского моря, рассматривая свою борьбу как действенную помощь восставшим против персидских и турецких поработителей соотечественникам в Армении.
Были организованы и другие армянские отряды. Так, Зиновьев Павел (Зененц Погос Петросович), который вступил в ряды русской армии еще в 1722 г., через три года организовал в Астрахани отряд армянских добровольцев, который вошел в состав войск генерал-майора М.А.Матюшкина. Он был отправлен в Баку. Начиная с 20-х годов XVIII в. в официальных документах встречается много прошений армян о поступлении на военную службу. Вступая в ряды русской армии, армяне стремились стать полезными и в освободительной борьбе своего народа. При покровительстве крупных русских военачальников многие армяне быстро продвигались по служебной лестнице, получая военные чины и звания: Л. Христофоров, П. Каспаров, Р. Кузанов и другие. В 1723 г. в составе русской армии армян и грузин служило более 700 человек. Как видно из донесения генерал-аншефа князя В.В. Долгорукова в 1726 г. в регионе среди 453 воинов русского гарнизона было 199 армян, в Баку – 95 из 124 воинов были армяне, в Дербенте из 824 человек – 176 армян. Стараясь создать себе опору в Прикаспийских областях и тем самым упрочить свои позиции на присоединенных территориях, русское правительство привлекало сюда христианское население, в особенности армян. Еще в сентябре 1724 г. посланному в Стамбул генерал-майору А.И.Румянцеву Петр I предписал уговорить армян переселиться в Прикаспийские провинции, пообещав им, что если они прибудут, то им будет оказано всякое содействие, отведены земли. 10 ноября 1724 г. последовал императорский указ генерал-лейтенанту
М.А. Матюшкину о том, чтобы, когда армяне «… в Дербент или же другие Прикаспийские провинции прибудут, то надлежит их принять ласково и отвести удобные места для их поселения …».
Таким образом, завершая очередную главу, из всего вышеизложенного следует, что военная политика России на Кавказе начала осуществляться с проведением разведывательных экспедиций. Прежде, чем осуществить свой поход на Кавказ, правительству Петра I необходимо было ознакомиться с территорией, на которую должны были вступить российские войска и где им, возможно, придется вести боевые действия. Целью таких экспедиций было: изучение и нанесение на карту побережья Каспийского моря, рек, впадающих в Каспийское море, пристаней, городов, путей сообщения, рельефа местности, а также собрать сведения о военных силах, крепостях, о состоянии экономики, о шахском дворе и многое другое. Кроме того, Петр I требовал от разведчиков собирать сведения политического характера, о политической ориентации местных владетелей и данные о местном населении. Эти разведывательные экспедиции начались в 1714 г., когда по приказу царя на Кавказ был отправлен кабардинский князь, капитан гвардии Александр Бекович Черкасский с целью привлечь в российское подданство кабардинских и дагестанских владетелей. Вслед за князем А.Б.Черкасским последовали практически друг за другом российские офицеры: поручик Н. Кожин, полковник А.П. Волынский, А.И. Лопухин, Дж. Белл, поручик. кн. Урусов, лейтенант Ф.И. Соймонов, капитан-лейтенант К. Фон Верден, А. Баскаков. В результате этих экспедиций была составлена первая наиболее точная и подробная карта всего Каспийского моря, с указанием гаваней, портов, рек, городов, путей сообщения. И способствовала тому, что правительство Петра I уже хорошо знало не только о политической обстановке, но и о географии Западного Прикаспия, местном населении, их экономическом положении и военных возможностях. Последняя разведывательная экспедиция Андреяна Лопухина была организована летом 1722 г. перед высадкой русских войск в Дагестане с целью выяснить политическую обстановку в регионе и отношение местных владетелей к приходу русской армии.
Разведывательные экспедиции, осуществленные Петром I на Кавказе, способствовали успешному началу «Персидского похода», который, однако пришлось в силу ряда причин приостановить. Причины эти были следующими: 1) крушение двух эскадр, груженных продовольствием, которое поставило русскую армию на грань голодной смерти; 2) массовый падеж лошадей, в то время как 70% войск состояло из кавалерии, было гибельно для русской армии; 3) вследствие непривычного для русских людей местного климата – массовые болезни военных чинов; 4) большие финансовые расходы, в условиях, когда Россия еще не оправилась от Северной войны.