Освобождение приходского духовенства проходило параллельно с развитием его прав на собственность. Церковные здания вместе с церковным инвентарем и предметами культа всегда принадлежали приходу, а не причту. Дома, в которых проживали духовные лица, могли принадлежать либо общине, либо духовенству в зависимости от того, на чей счет они были по строены. Земля, на которой дома располагались (дворовые места), к началу XVIII в. в городах принадлежала посадской общине (при верховном праве собственности государя), а в деревнях — помещику, государству или сельской общине в зависимости от того, на чьей земле находилась церковь. В 1700 г. городские дворовые места были признаны собственностью духовных лиц, проживавших на них. Полное и окончательное юридическое признание дворовых мест частной собственностью духовенства завершилось в 1785 г.
Судьба дворовых мест в сельской местности была иной: до 1860-х гг. они оставались в собственности тех юридических лиц, на чьей земле находилась церковь. По распоряжению правительства сельское духовенство вместо фиксированного жалованья, которого оно добивалось, получило землю (от 33 до 99 десятин на причт) от собственника той земли, на которой находилась церковь. Но эта земля отдавалась причту во владение и при условии исполнения церковной службы. В силу этого городское духовенство могло совершать сделки со своей землей, а сельское — нет. В 1804 г. закон признал за духовными лицами право приобретать в собственность земли, но без крепостных. Следовательно, только с этого времени и сельское духовенство получило право на земельную собственность. Однако из-за бедности оно не могло сколько-нибудь широко воспользоваться этим правом. Лишь в 1860-е гг. дворовые места сельского духовенства перешли в его частную собственность, хотя причтовая земля за ним не осталась, а перешла в собственность сельской общины. Одновременно с этим оно получило полное право приобретать и отчуждать недвижимое и движимое имущество (землю, дома и пр.). В течение 1700—1917 гг. духовенство не имело права заниматься какой - либо предпринимательской деятельностью и владеть фабриками, заводами и другими средствами производства. Длительное ограничение прав на недвижимую собственность, отсутствие сколько-нибудь значительной собственности в любых ее видах служили важным фактором бедности приходского духовенства и порождали его зависимость от государства даже после его эмансипации.
Если имущественные права белого духовенства все же понемногу расширялись, то черное духовенство их постепенно утрачивало. До XVIII в. церкви в лице патриарха, епископов и монастырей принадлежали наиболее полные права собственности на треть всей земли и крепостных в стране, а также на огромное количество другой недвижимой и движимой собственности. Субъектом прав на церковные имущества не являлась церковь как цельное учреждение или духовенство как сословие. Каждым в отдельности имуществом владели и распоряжались те или иные церковные учреждения — епископии, монастыри и отдельные соборные церкви (главным образом находившиеся в Московском Кремле). Права церкви на собственность фактически приближались к правам государства, хотя закон никогда не давал на это санкции. Достаточно сказать, что церковные учреждения раздавали земли своим служилым людям на вотчинном или поместном праве и что церковные имущества отчуждались всеми способами. В государственном и общественном сознании постепенно умирала мысль о зависимости прав собственности церкви от государства и о том, что все имущества перешли к церкви с помощью авторитаризации государства.
Петр I вспомнил об этом. В 1701 г. по его распоряжению управление церковными имениями из рук церкви перешло в специально созданное для этого государственное учреждение — Монастырский приказ, который стал выдавать церковным учреждениям определенное содержание. Церковное имущество было как бы взято в опеку. С учреждением Синода в 1721 г. оно было передано ему как государственному учреждению. Но церковь интерпретировала это как возвращение управления имениями ей, церкви, поскольку Синод являлся до некоторой степени самостоятельным органом церковного управления. При Петре I это не представляло опасности для государства, но после его смерти Екатерина I в 1726 г. поспешила передать управление церковным имуществом вновь созданному государственному учреждению — Коллегии экономии. Елизавета Петровна, благоволившая церкви, по ходатайству Синода возвращает ему управление имениями. Но теперь субъектом права на них сделалась церковь как институт, как цельное учреждение, что облегчило путь к последующей полной секуляризации церковных имений. Петр III — протестант по происхождению, принявший православие по необходимости, презиравший русскую церковь, издал в 1762 г. указ о секуляризации церковных имений. Екатерина II в 1764 г. завершила секуляризацию, исполнив заветную мечту дворянства. Так длительная борьба за церковные имущества закончилась полной победой государства.
Потеряв собственность, церковь попала в зависимость от государства и вынуждена была проявлять в отношении к нему гораздо больше лояльности, чем ей того хотелось. Иначе сложилось дело в Западной Европе. В католических странах Европы церковь отстояла свое имущество перед натиском государства, что помогло ей сохранить большую автономию в государстве сравнительно с православной русской церковью.
россия дворянство духовенство вольность право
Список использованной литературы
1. Миронов Б.Н. - Социальная история России периода империи (XVIII—начало XX в.) В 2 Т. – 2003. Т 1.