Если до объединения в 1736 г. страны патриотическая деятельность Надира находила среди широких слоев городского и сельского населения Ирана поддержку, то политика завоеваний и постоянных внешних войн, обернувшаяся чрезвычайными поборами и ростом налогового бремени, порождала совершенно противоположную, негативную реакцию. В первой половине 1740-х годов в Балхе, Восточной Грузии, Кермане, Луристане, области бахтияров, Хиве, Фарсе, Ширване прокатилась волна широких антиправительственных восстаний. Единство своего обширного государства, изнуренного бесконечными войнами, Надир-шах поддерживал главным образом при помощи жестокого террористического режима.
В 1747 г. в результате заговора афшарских, каджарских и других кызылбашских беков Надир был убит в Хорасане. Его держава, не имевшая общей хозяйственной и политической базы, быстро раскололась на несколько враждовавших между собой феодальных владений.
Вскоре после убийства Надир-шаха его империя распалась. Во главе с Ахмадом-ханом образовалось самостоятельное Афганское государство, в состав которого вошел восточный Хорасан с Гератом (западный Хорасан с Мешхедом остался в пределах Ирана). В Азербайджане (иранском) свою власть утвердил другой полководец Надира Азад-хан афган. На территории современного Азербайджана и соседних районов Армении и Дагестана возникли по существу независимые ханства — Бакинское, Карабахское, Ширванское и другие. Наиболее сильным в ряду закавказских удельных ханств являлось Дербентско-Кубинское, занимавшее северную часть нынешнего Азербайджана и юг Дагестана. Восточная Грузия (Картли и Кахети) объединилась и управлялась Таймуразом II и его сыном Ираклием П. В Гиляне, Исфагане, Мазандаране тоже появились независимые феодальные правители.
В центральном и южном Иране после ожесточенной борьбы победителем вышел вождь лурского племени зендов Ка-рим-хан, сумевший к 1760 г. подчинить почти весь Иран кроме Хорасана, где правил слепой внук Надира Шахрох. Карим-хан отказался от титула шаха и провозгласил себя только «векилем» («наместником», «регентом») государства. Ведя скромную жизнь и пытаясь бороться с лихоимством местных хакимов, он добился определенного подъема сельского хозяйства и ремесла, особенно заметного на фоне последних лет правления Надира. При нем начала восстанавливаться пришедшая в упадок в предыдущие годы ирригационная система, снизились налоги, в городах были установлены твердые цены на продовольственные товары, для безопасности их жителей введено ночное патрулирование. В столице Карим-хана Ширазе появились крупные мастерские по производству стекла, велись работы по благоустройству города — мостились улицы и базары, организовывались новые караван-сараи, разбивались сады, строились дворцы и т. д. При нем оживилась также внутренняя и внешняя торговля. В отличие от Надира, Карим-хан покровительствовал шиитскому духовенству.
Однако после его смерти (1779) в Иране снова разгорелась междуусобная борьба. Победителем из нее вышел оскопленный, жестокий и решительный Ага Мохаммед-хан Каджар, которого Карим-хан больше 15 лет держал при себе в качестве заложника. Бежавший незадолго до смерти Карим-хана из Шираза в Астрабад, к 1783 г. он установил свою власть в Ма-зандаране и Гиляне, в 1785 г. — в Тегеране, Куме, Кашане и Исфагане, в 1791 г. — в Азербайджане. В конце 1794 г. одержал победу над зендами. Утвердившись во внутренних районах Ирана, в 1795 г. Ага Мохаммед-хан вторгся в Закавказье, овладел Карабахом, потом, сломив сопротивление грузинских войск, вступил в Тбилиси и предал его огню и варварскому разрушению. В Иран было угнано до 22 тыс. тбилисцев. Вернувшись, в Тегеране (объявленном столицей в 1785 г.) Ага-Мохаммед короновался в 1796 г. шахом. Между тем время его владычества, отмеченное террором и массовыми казнями, оказалось недолгим. После подчинения Хорасана и нового вторжения в Закавказье в мае 1797 г. в крепости Шуша он был убит своими же придворными. Шахский трон перешел к его племяннику Фатх Али-шаху (1797—1834).
Продолжавшиеся почти столетие изнурительные войны и внутренние усобицы привели страну к разорению и упадку. В сельскохозяйственном секторе по-прежнему господствовали феодальные, а в районах проживания кочевых племен — полуфеодальные-полупатриархальные отношения. Основными формами земельной собственности после установления власти Каджаров были следующие: «халисе» (государственные земли); земли шаха и членов его семьи; ханские (пожалованные шахин-шахом в тиул или союргал); вакуфы (находившиеся в ведении духовенства и религиозных учреждений); земли племен, которыми фактически распоряжались племенные вожди; «арбаби» или «молък» (являлись частной собственностью феодалов, купцов); «омуми» (общинные земли, главным образом пустоши и выгоны) и принадлежавшие мелким землевладельцам земли «Хордемалек». Размер трех последних категорий земель был незначительным.
Большинство крестьян арендовали землю у феодалов. После окончания сезона им часто доставалось от половины и даже до одной пятой части урожая. Как и раньше, они бесплатно работали на строительстве дорог, ирригационных сооружений, крепостей, поставляли для армии продовольствие и фураж, несли постойные расходы, должны были преподносить подарки («пишкеши») чинившим беспредел хакимам и «мо-баширам» (их управляющим). Массовая нищета и эпидемические заболевания в иранской деревне были обычными явлениями. Вожди белуджских, кашкайских, курдских, лур-ских, туркменских, шахсевенских и других кочевых племен забирали у рядовых соплеменников-илятов часть скота, присваивали себе продукцию скотоводства, заставляли их пасти собственные стада.
В городских мастерских, которые сохраняли средневековую цеховую организацию, ремесленники трудились не только на материале работодателей (обычно богатых купцов), но и на принадлежавшем им оборудовании. Производственные помещения находились непосредственно на территории базаров, где создававшиеся различного рода изделия сразу шли на продажу. Базары в иранских городах представляли собой центр не только экономической, но в немалой степени и политической жизни.
Внутренняя торговля осуществлялась, главным образом, мелкими и средними купцами. Негоциантов с крупными капиталами было мало. Успешному развитию товарооборота и формированию единого рынка препятствовали произвол губернаторов, вымогательства должностных лиц, мятежи удельных правителей, разбои на дорогах, наличие внутренних пошлин. В значительной мере подъему внутренней торговли и накоплению капиталов мешало одновременно отсутствие общих мер веса и длины и то, что чеканка монет производилась в разных областях страны. Внешняя торговля в конце XVIII — начале XIX в. была незначительной и весомой роли в экономике Ирана не играла.
В политическом плане Иран представлял собой феодальную монархию с неограниченной властью шаха. Для непосредственного ведения государственных дел он назначал первого вазира (министра) — «садр-азама». Наряду с ним ранг вазиров при дворе имели «Мостоуфи олъ-мамалек» (отвечал за финансовые вопросы), «монши олъ-мамалек» (возглавлял шахскую канцелярию и отвечал за внешнеполитические связи), третий вазир занимался военными делами. Помимо этого существовали должности церемонимейстера, начальника службы полиции, главного евнуха, начальника шахских конюшен, шахской охоты и т. д. Их влияние было значительным, и при принятии важных государственных решений высказывавшееся ими мнение подчас имело не меньшее значение, чем мнение министров-вазиров.
Административно Иран состоял из 30 областей (велаетов) и четырех провинций (эялетов) — Азербайджана, Кермана, Фарса и Хорасана. Во главе провинций находились генерал-губернаторы или наместники (вали), а областей — хакимы. Как правило, руководить провинциями и наиболее важными областями шах направлял сыновей (шахзаде), родственников или наиболее приближенных к себе лиц. Генерал-губернатором Азербайджана, самой богатой тогда провинции, по традиции становился наследник престола. Провинции и области делились на округа, и ими управляли местные ханы, имевшие своих вазиров, чеканившие медную монету, взимавшие внутренние пошлины, решавшие уголовные дела. Вали и хакимы должны были ежегодно платить в казну шаха часть собираемых налогов и поставлять в его распоряжение в случае объявления войны или борьбы с мятежниками свои войска. Однако временами данные условия не выполнялись. Так, всю первую половину XIX в. налоги с крупнейшей провинции страны Хорасана в Тегеран не поступали. Местные ханы, а также ханы Кермана неоднократно восставали против шаха и его наместников.
Важные позиции в общественно-политической жизни Ирана занимало мусульманское шиитское духовенство. Только ученые-богословы (муджтахиды) обладали правом трактовать Коран и шариат применительно к существующим порядкам. Даже шах советовался с ними о том, соответствуют или противоречат духу и букве Корана те или иные действия и решения, которые он собирался предпринять. Владея вакуфными землями и другим имуществом, представители высшего духовенства играли заметную роль в экономической жизни страны. Под их контролем находилось также народное образование и гражданское судопроизводство (суд шариата), где помимо религиозных дел рассматривались тяжбы о наследстве, правомерность торговых сделок, заключения брака и развода и т. д. Решения выносились религиозными авторитетами, и они были окончательными, если их не отменял более известный и влиятельный Муджтахид. Кроме шариатского суда существовал светский суд (суд урф), разбиравший убийства и другие уголовные преступления. Состоял он из светских чиновников и при принятии решений руководствовался обычаями. Здесь верховным судьей считался шах. Несмотря на хозяйственную, политическую и культурную отсталость, на исходе XVIII в. Иран не являлся зависимой от европейских держав страной. Располагавшиеся исключительно на побережье и островах Персидского залива европейские торговые фактории не оказывали существенного воздействия на общественно-политическую жизнь Ирана и его международные связи.