Крестьянская реформа 1861г. Отмена Крепостного права в России (стр. 2 из 3)

Оброк составлял в Гжатском, Сычевском, Вяземском и Юхновском уездах - 9 рублей в год с одного душевого надела, а в остальных уездах – 8 рублей. Помещику было предоставлено право повышать оброк на один рубль, если в наделе крестьян оказывались участки с плодородной землей. Так почему же выкупные платежи для крестьян не везде были одинаковыми? В некоторых губерниях, земли были неплодородными и тем самым выкупные платежи были меньше, чем для крестьян, которым давалась плодородная земля. Также, у некоторых крестьян до реформы было земли больше, чем должно быть по «Положениям», и поэтому после 19 февраля 1861 года у этих крестьян были прирезки[6].

Если крестьян это устраивало, то почему было так много крестьянских выступлений? Дело в том, что прирезки[7] из 80% крестьян получило только 6,7% а остальные 74% им дали столько, сколько было до реформы. А значит, 20% помещичьих крестьян досталось меньше земли, чем до 19 февраля 1861 года. И их это смущало. Крестьянин всю жизнь хотел работать на хорошей земле, но при этом, чтобы ее было много.

Крестьяне могли пользоваться «отрезками»[8], прежними пастбищами водопоями, но за это они должны были выполнять повинности в пользу помещика.

Нередки были случаи предоставления земли в дар за особые повинности. А.Р. Римский–Корсаков отдал крестьянам деревни Надворное Рославльского уезда всю отрезку «в вечное и потомственное владение», но за это потребовал отбыть в продолжение семи лет барщину – 82 мужских и 82 женских дня ежегодно. За особую плату получили в дар 52 десятины крестьяне деревни Шилов Починок.[9]

Анализ (приложение, таблица №1) показывает, что на 1% крестьян получили меньше высшего размера. А высший размер получили 70,2% процента всех крестьян.

Анализ статистических данных (приложение, таблица №2) показал изменение пользования крестьянами землей до и после отмены крепостного права. Самое большое количество земли после реформы получили крестьяне Бельского уезда.

На основании приведенных данных можно сделать вывод, что размеры крестьянского землепользования были еще более расширены; количество крестьян, получивших неполный надел, уменьшилось более чем на семь тысяч душ. Это обстоятельство еще раз подчеркивает стремление помещиков Смоленской губернии, во что бы то ни стало получить выкупную ссуду в возможно большем размере, допускаемом «Положениями 19 февраля».

Таким образом, в Смоленской губернии правилом было предоставление надела в высшем размере. Не получили высшего надела сравнительно немногие, в основном потому, что уже до реформы пользовались небольшим количеством земли.

§2.Выкупные платежи

Размер надела и повинностей крестьян определялся в уставных грамотах (приложение, с.22, документальный материал №1). Однако и после утверждения уставных грамот (приложение, с.31) происходили некоторые изменения в землепользовании крестьян.

Во-первых, размер крестьянского землепользования по многим населенным пунктам уменьшился в связи с уменьшением числа душ, выходящих на выкуп. Одной из причин такого уменьшения числа душ был отказ крестьян от надела. Так, по уставным грамотам у Гжатской помещицы Т.Н. Нарышкиной[10] получили надел 820 душ, а вышли на выкуп – 700; 120 человек отказались от надела. Такие массовые отказы были редкостью. Крестьяне небольшого населенного пункта Холмы Юхновского уезда отказались от наделов при деревне Коровино, так как они были расположены на расстоянии 15 верст от их местожительства. Историками было установлено, что 374 крестьян отказались от надела, в том же числе по Бельскому уезду – 66, Вяземскому – 16, Гжатскому – 130, Дорогобужскому – 37[11].

Зарегистрировано некоторое количество сделок, по которым имели место увеличение надела или дарения земли (таблица 3).

За полученную в надел землю крестьяне должны были платить так называемые выкупные платежи. По «Положению от 19 февраля» крестьяне платили помещику оброк (для Сычевского, Гжатского, Вяземского и Юхновского уездов – 9 рублей, для остальных 8 рублей). Крестьяне не могли уплатить начисленной таким образом «стоимости» надела единовременно или в рассрочку на несколько лет, и поэтому правительство «оказывало содействие» в приобретении земли, организовав так называемую выкупную операцию. Государство выдавало помещикам процентные кредитные бумаги, а крестьяне должны были в течении 49 лет погашать как бы выданную им выкупную ссуду, платя ежегодно 6 процентов.

Выкупная ссуда, «выдаваемая» крестьянам правительством, была ниже выкупной суммы, вычисленного путем капиталистического оброка. Если крестьянин выкупал полный надел, зафиксированный в уставной грамоте, то выкупная ссуда равнялась 80 процентам выкупной суммы, если неполный надел – 75 процентам. Например, крестьянин платит 9 рублей, следовательно, полная сумма выкупа одного надела будет составлять

=150 рублей, а при неполном наделе - =112 рублей 50 копеек[12].

Таким образом, большинство крестьян после отмены крепостного права оставались зависимыми, их называли Временнообязанными. Выкуп составлял большой размер и поэтому многие крестьяне не могли «выкупаться». Это вызывало недовольство у многих крестьян Смоленской губернии. Также, помещики давали землю крестьянам так, как удобно было им самим; так, чтобы вся земля крестьянина не была в сосредоточена в одном месте, а была разбросана. Это еще один фактор недовольства крестьян.

Глава II. Крестьянское движение на Смоленщине после отмены крепостного прав

§1. Ответ смоленских крестьян на реформу

После того, как смоленским крестьянам прочитали царский манифест и познакомили с «Положением 19 февраля 1861 года», они пришли в недоумение. Не такой воли они ждали. Крестьяне не поверили, что такое положение подписал их царь. Они думали, что Александр II хочет блага народу, а помещики и чиновники скрыли настоящий манифест. Крестьянские волнения весной 1861 года происходили под знаменем борьбы «за настоящую царскую волю»[13].

В Смоленской губернии только в марте – июле 1861 года было более ста крестьянских выступлений.

Наибольшее число волнений падает на Бельский, Поречский, Юхновский, Гжатский, Рославльский и Ельнинский[14] уезды. А наименьшее количество массовых выступлений на Смоленский, Краснинский, Духовщинский, Дорогобужский и Сычевский уезды. Здесь отмечается широкое развитие таких форм протеста, как поджоги, расправы с помещиками или представителями вотчинной администрации, жалобы. В 1861 году в губернии отмечено 9 случаев убийств и покушений на жизнь помещиков и представителей вотчиной администрации, 19 поджогов домов или хозяйственных строений, много жалоб крестьян на притеснения помещиков. На Смоленский уезд приходится 2 случая избиения или убийства помещиков, 5 поджогов и 11 жалоб, на Духовщинский – 2 покушения на жизнь помещиков и 9 жалоб и т.д. Подавляющее большинство волнений приходится на имения помещиков с числом крестьян до 500 душ мужского пола, но в 1861-1863 гг. почти треть всех волнений приходится на имения, насчитывающие более 1000 крестьян (приложение, документальный материал №2). Я могу предположить, что такие выступления связаны с тем, что крестьяне этих уездов получили земли меньше, чем все остальные и чем они имели до реформы. Ведь они все еще оставались Временнообязанными, и помещики устанавливали высокий оброк.

Принимая во внимание, что в среднем на одно волнение группы имений приходится 333 человека, общее количество крестьян мужского пола по всем имениям составляет приблизительно 95 тысяч человек, а участвовало в волнениях 60 - 63 тысячи человек, то есть примерно 60% от общего числа крестьян мужского пола.

Это говорит о том, что все-таки были крестьяне, которых устраивали изменения крестьянской реформы.

§2. Крестьянское выступление в Самуйлово

Наиболее крупное восстание произошло в селе Самуйлово.

Выступление 3500 крестьян Самуйловской вотчины князя Павел Голицына, которое продолжалось до середины мая. В имении было несколько грамотных крестьян, которые собирали народ и читали Манифест. Крестьянин Иван Андреев, «придя с Манифестом и разными печатными объявлениями, толковал крестьянам, что они совершенно вольные». Крестьяне Алексей Семенов, Михаил Федоров, Тимофей Алексеев и Михаил Николаев устраивали недалеко от имения, у мельницы, митинг, на котором заявили, что в Манифесте воля ненастоящая, что царь дал настоящую волю, да требовать «настоящей воли», а пока она не будет объявлена, не отправлять господские работы и не повиноваться вотчинной администрации.

Увещевать крестьян приезжали пристав и исправник, но восставшие стояли на своем. Тогда в имение были вызваны войска. Узнав об этом, крестьяне снова собрались у мельницы и договорились «стоять дружно – брат за брата».

14 мая вечером в Самуйлово прибыл флигель-адъютант Слепцов. Он расположил свои войска в рощи за селом. 15 мая утром, когда крестьяне собрались в церковь, войска отрезали их от мельницы, где были сложены заранее колья. Посланные в церковь капитан Курнаков и несколько нижних чинов привели всю крестьянскую массу на место, которое указал Слепцов.

Не успели крестьяне опомниться, как их окружили войска. «Предводитель, исправник, офицер и я, - писал в своем донесении императору Слепцов, - начали убеждать крестьян в покорности, но они, не признавая высочайше утвержденного Положения, став густой массой, кричали, что работать не будут»[15]. Три священника в полном облачении с крестами в руках пытались увещевать крестьян. Но последние грозили одному из священников, вошедшему в толпу, побоями: «Спеши, батька, а то не уберешься». Крестьянам Голицына явно сочувствовали в Самуйлове 2 тысячи крестьян соседних помещиков. Они стояли неподалеку небольшими группами, наблюдали за происходившим и бурно реагировали на выкрики самуйловских вожаков.