Как следует из сообщения чрезвычайного комиссара Мурмано-Беломорского края С.П. Нацаренуса В.И. Ленину еще 19 июля 1918 г. интервенты производили съемку местности с аэропланов в районе станции Сегежа, Масельгская и Медвежья Гора.[43] Бои за станцию Медвежья Гора велись с 4 по 21 мая 1919 г., интервенты взяли ее. Дальнейшее наступление последних было приостановлено около станции Кяппесельга[44].
Положение советских войск становилось опасным. С выходом на побережье Онежского озера интервенты получили возможность сформировать озерную военную флотилию, начать операции по восточному побережью к Пудожу. Кроме того, весной 1919 г. на территорию южной Карелии вторглись части белофинских войск, пытаясь захватить Лодейное поле и Петрозаводск.
Дальнейшее продвижение внутренней и внешней контрреволюции было остановлено. Сопротивление народных масс политике интервентов и белогвардейцев возрастало. Ситуация на фронтах Гражданской войны резко изменилась, войска интервентов терпели поражение.
Из-за всё возрастающего недовольства в своих войсках, поражений на фронте и волнений среди рабочих в странах-интервентах войска Антанты приняли решение о срочной эвакуации. В спешном порядке в течение сентября английские войска снимались с передовых позиций и уже к 27 сентября последний английский корабль покинул Архангельск. Получив сведения о готовящемся отступлении, части Красной армии перешли в атаку 4 сентября 1919 года. При поддержке артиллерии речного флота оборона была прорвана, организованное отступление превращалось в бегство. Интервенты бросали тяжёлую технику, 17 сентября англичане были вынуждены взорвать два своих монитора. Однако успешное минирование Северной Двины новым типом мин и сопротивление белогвардейцев под предводительством генерала Миллера задержали красные части и не позволили разгромить отступающих интервентов. К началу зимы, из-за ледостава, красная армия вынуждена была прекратить наступление.
Но уже в начале февраля 1920 года наступательные действия возобновились, к армейским частям присоединились моряки, сформировавшие бронепоезд «Красный моряк». Войска белогвардейцев не выдерживали натиска, тем более что в тылу, в самом Архангельске, вспыхнуло восстание. Восставшие, при поддержке освобождённых из тюрем заключённых не дали белогвардейцам увести остававшиеся в Архангельске суда, включая линкор «Чесма», 2 миноносца, подводную лодку «Св. Георгий», 2 посыльных судна, 6 тральщиков, ледокол «Святогор».19 февраля 1920 года генерал Миллер бросил войска и бежал на ледоколе «Минин», 20 февраля красные войска заняли Архангельск.
Узнав о взятии Архангельска с вооружённым восстанием выступила также подпольная группа в Мурманске. 21го февраля город перешёл в руки большевиков, таким образом, оставшиеся белогвардейские части оказались отрезаны от линий снабжения и от возможности морской эвакуации. 23 февраля части красной армии из под Петрозаводска перешли в стремительное наступление вдоль Мурманской железной дороги, 25 февраля советские части освободили Медвежью Гору. 2 марта был занят город Сорока, а 9-го — Кандалакша. 13 марта дивизия вступила в Мурманск. На этом организованное сопротивление на севере окончилось.
По официальным данным, в ходе военных экспедиций в Россию в 1918-20 гг. безвозвратные потери американских войск составили около 400 человек. Примерно 150 военнослужащих США были убиты в боях, 50 умерли от ран, 150 стали жертвами болезней и еще 50 погибли в результате несчастных случаев, а 6 покончили жизнь самоубийством. Большинство из них были похоронены на российской земле. В то время в США еще не было принято отправлять погибших военных домой в пластиковых мешках.
В 1929 году специальная комиссия военного министерства США с согласия советских властей проводила в районе Архангельска работы по поиску и возвращению домой останков американских солдат.
Некоторые историки в США до сих пор считают, что после эвакуации экспедиционных войск в России осталось несколько десятков американских военнослужащих, числившихся пропавшими без вести, но на самом деле попавших в руки большевиков и впоследствии умерших в тюрьмах и лагерях СССР.
Интересно, что решение об отправке войск в Россию было принято администрацией президента В.Вильсона без четкого представления о том, какую задачу должны там выполнять американские военные. То есть, вся эта затея была попросту авантюрой.
Вскоре после возвращения экспедиционных сил из России, новая администрация президента У. Хардинга объявила интервенцию "ошибкой" и в духе "лучших" традиций американской политики свалила всю вину за провал на своих предшественников. [45]
Поражение войск интервентов было обусловлено рядом причин:
1. Участники интервенции имели нечеткие цели, и каждый из союзников преследовал личные интересы.
2. Армии интервентов не обладали мотивацией к ведению боев.
3. Фактически на протяжении всего периода интервенции общество не поддерживало действия интервентов, наблюдался социальный протест против действий стран Антанты в России.
4. Несогласованность целей интервентов и белогвардейцев.
Последняя причина представляется определяющей исход описываемых событий. Представляя себя защитниками России от Советской власти, интервенты, однако, не шли на полное сотрудничество с белогвардейцами, используя их исключительно в своих собственных целях. Так называемые союзники в полной мере не доверяли друг другу и, соответственно, не согласовывали свои действия. Интервенты старались оставаться в стороне от происходящих событий, но при этом полностью их контролировать. Тем самым вызывая недоверчивое отношение со стороны русских. Иллюстрацией к этому могут послужить сведения о взаимоотношениях белых и интервентов содержащиеся в очерке Б.Ф.Соколова (член северного белого правительства) "Падение Северной области". Соколов пишет, что особенно бросалось в глаза обособленность англичан от русских военных. Зачастую и те, и другие жили бок о бок, и, однако, никаких отношений между ними не было. Каждый жил собственной жизнью, собственными интересами. Англичане держались в своем кругу, русские - в своем. Но все же англичане более и менее интересовались русскими, охотно вступали с ними в разговоры, принимали у себя и угощали.
Русские же солдаты были преисполнены какой-то инстинктивной бессознательной враждебности к ним.[123] Совершенно ясно, что при таком положении дела, при разобщенности и даже ненависти среди людей, которые сражаются ради одной цели, нельзя достичь успеха.
Тема вооруженного вмешательства стран Англии, Франции и США в дела Советской России в 1918-1919 гг. получила широкое освещение в отечественной и зарубежной историографии. Оценка отечественными историками иностранной интервенции в течение ХХ столетия не раз менялась. Конечно, решающее влияние на науку оказывала политическая ситуация. Свой отпечаток отложили: руководство партии, культ личности Сталина, "холодная война" и другие факторы, связанные с международным положением СССР и обстановкой в самой стране. Поэтому до 1985-1986 гг. нельзя говорить об объективности советской науки.
Работы отечественных историков в тот период носили обвинительный характер в отношении иностранного вмешательства в дела России. Историки, хотя и отмечают важность для союзников военно-стратегического фактора, который послужил одной из причин интервенции, все же основной причиной считают факторы политико-идеологического характера, в частности, отношение к большевикам и их политике. Наиболее объективно подошел к этой проблеме В.И. Голдин, который старался не выносить обвинительных оценок той, либо другой стороне.
Что касается зарубежных авторов, то здесь всегда превалировала тенденция оправдать интервенцию в Россию, обвинить советскую власть в предательстве и связях с "Центральными" империями, то есть с Германией и ее союзниками. По мнению американских историков, иностранная интервенция мотивировалась необходимостью восстановить Восточный фронт, а также защитить союзнические коммуникации и запасы в северном регионе.
Но большевистскую власть в России не поддержали не только союзники, но и часть населения Советской России. Разгорелась Гражданская война. Гражданская война была благоприятной почвой для создания на Севере России военно-стратегического плацдарма союзников. Это обстоятельство позволило им беспрепятственно высадиться в Мурманске и Архангельске. Союз Антанты с белогвардейцами оказался выгоден для обеих сторон, каждая из которой преследовала свои интересы. Контрреволюционеры намеривались осуществить свои замыслы именно силами интервентов. Интервенция, безусловно, стала фактором, обусловившим еще большее затягивание Гражданской войны. Без финансирования, снабжения оружием и боеприпасами в 1918-1920 гг. воевать антибольшевистские силы попросту не могли. В целом, белогвардейская армия была плохо организована, а союзническая – не имела особого воодушевления. Уход интервентов с Севера предрешил участь белогвардейских формирований, так как именно их помощь обеспечивала существование Северной области.
Таким образом, цель интервентов – не допустить немецкого вооруженного вмешательства в этот регион была осуществлена. Попытка же свергнуть советскую власть, сотрудничая с белогвардейцами, потерпела фиаско. Поскольку, Германия после заключения Брест-Литовского мирного договора с Россией представляла реальную угрозу союзническим коммуникациям, а декреты советского правительства ущемляли права иностранных подданных в России, союзники пришли к выводу о необходимости решительных действий в отношении Северного региона. С одной стороны, возможность проиграть войну Германии оправдывает их действия. С другой стороны, уже скорое окончание первой мировой войны ставит под сомнение необходимость для союзников прорваться в данный регион. Если само иностранное вмешательство оправдать хоть как-то можно, то участие интервентов в терроре и истреблении российских граждан оправдать невозможно. Власть белогвардейского правительства на Севере была установлена силой при поддержке интервентов. А то, что каждый шестой житель Архангельска побывал в их каторжных тюрьмах, говорит о непопулярности этой власти, которая существовала за счет террора.