Значительную роль в торговых операциях между Грузией и адыгами играли армянские купцы. Обычно они объезжали адыгские селения и, уплатив налог за право торговли, меняли привезенные с собой товары восточного производства на местные, чтобы переправить их затем на рынки Грузии, Азербайджана или в черноморские порты. Армянские негоцианты нередко оседали в горных областях, что позволяло им постоянно вести дела среди адыгов. Позднее часть армян отошла от торговли и стала заниматься земледелием и скотоводством, образуя компактные этнические общины. Преуспевающие армяне имели в горах стада овец и коров, а также табуны лошадей, не меньшие, чем у адыгейских князей. Высокое социальное положение многих армян позволяло им деятельно участвовать в общественной и политической жизни, причем среди адыгской знати существовал обычай отдавать своих детей на воспитание в армянские семьи. Разумеется, это гарантировало армянам княжеское покровительство и способствовало росту их авторитета в адыгской среде.
Родственные связи между жителями Закавказья и Северного Кавказа в XVI — начале XVII века не были редкостью, что обусловливалось как стабильными торговыми и культурными отношениями, так и политической необходимостью. Известно, например, что кахетинский царь Леван обвенчался с дочерью шамхала Тарковского. Дочери шамхала были замужем за сыновьями грузинского царя Александра. Кроме того, имеретинский царь Георгий II в 1563 году женился на дочери адыгского князя Русудани. Подобные браки положили начало некоторым грузинским княжеским фамилиям — Лекишвили, Чернезишвили и др. Телохранители грузинских царей и многие воины в их армии были родом с Северного Кавказа (из Дагестана, Осетии и др.). О существовании союзнических отношений между Грузией и Кахетией свидетельствует заявление кахетинских послов, побывавших в Москве в 1591 — 1592 годах. О таких же военных союзах, объединяющих против османов грузинское царство и горские народы, сообщали в Москве вначале XVII века послы грузинского царя Александра.
Турецкая опасность, одинаково угрожавшая всему свободному кавказскому населению без различия имущественного положения, стимулировала прекращение междоусобиц и создание военно-политических объединений. Так, в 50-х годах XVI века князь Мегрелии Дадиани заключил мир с черкесами, причем обе стороны сошлись на том, что, независимо результатов их внутренней борьбы, турки в одинаковой степени склонны подчинить себе, заодно грабить, и ту и другую сторону. Однако наиболее близкие дипломатические связи сложились между Грузией и Осетией. Дело в том, что грузинские пари считали себя ответственными за христианизацию осетин и потому постоянно направляли в осетинские селения христианских миссионеров и финансировали строительство храмов, часто возводившихся на местах языческого богослужения. Кроме того, жизненно важный путь из Грузии на Северный Кавказ и далее в Россию проходил через осетинские владения в Дарьяльском ущелье, и потому грузинские цари тратили приличные средства на подкуп осетинских мелких правителей, от которых зависела безопасность этого сообщения. В качестве жеста доброй воли, демонстрирующего дружественные отношения грузинских царей к осетинам, храмам Рекомскому и Дэвгиси были подарены колокола. Союзнические связи Грузии и Осетии были укреплены во время правления Вахтанга V и его сыновей, а также картлийского царя Георгия XI и кахетинского царя Арчила, причиной чего являлась необходимость объединить усилия в противодействии иранской экспансии. Георгий XI заключил с этой целью оборонительные договоры с осетинскими союзами Алагири, Куртатии и др.
В отличие от родоплеменного уклада в организации хозяйства, господствовавшего в XVI —XVII веках во многих областях Северного Кавказа, Закавказье переживало период феодальных земельно-собственнических отношений в их классически развитой форме. В этом смысле для Грузии характерно крупное наследственное землевладение, причем большая часть земли принадлежала княжеским фамилиям, передававшим право на управление отдельными территориями грузинскому дворянству в обмен на службу. Землей владели также и монастыри. Что касается Армении и Азербайджана, то здесь, кроме обычного наследственного землевладения — мулька, имелись и условные формы землевладения на государственных землях. Одна из таких условных форм называлась тиуль и состояла в том, что земля передавалась во временное управление с правом сбора с землепашцев налога, другая форма землевладения именовалась союргал и отличалась тем, что земля в данном случае составляла обычное наследственное владение, однако предоставляемое на условиях службы владельца у князя. Специфической особенностью Закавказья можно назвать то, что в результате многочисленных войн и связанных с ними перераспределений собственности обширные земельные владения оказались в руках завоевателей, не связанных этнически с местным населением. Такое положение особенно характерно для Армении, где, несмотря на это, христианской церкви удалось сохранить на правах мулька большую часть монастырской и церковной земли.
Основной формой ренты, взимаемой владельцами земли с крестьян, оставался натуральный оброк, что позволяло землевладельцу просто распределить участки среди зависимых от себя землепашцев и самому не заниматься сельским хозяйством. Однако невысокие результаты труда при такой форме отношений толкали некоторых землевладельцев на самостоятельное управление своим хозяйством. В этом случае в качестве ренты выступала барщина. В Азербайджане и Армении имели место различные формы издольной аренды. Наряду с оседлым населением здесь проживали кочевые и полукочевые скотоводческие племена, причем часть из них курды и туркмены — переселилась в эти области благодаря инициативе иранской и турецкой администрации.
Благодатный климат Закавказья позволял возделывать в этих местах пшеницу, ячмень, просо, а также рис, ставший отдельной и довольно заметной статьей дохода. Здесь же из местного сырья изготавливались хлопчатобумажные и шелковые ткани, причем ширванский шелк котировался как один из лучших в мире. Основной товарооборот, в которомзначительную долю занимали ремесленные изделия, проходил через Тифлис, Эривани, Шемаху, Баку и другие коммерческие центры, стоявшие на пересечении торговых путей.