В некоторых случаях в балкарском и карачаевском языках отложились даже более старые аланские формы, чем в современном осетинском: осетинское “амистол” (название летнего месяца) – балкарское “абустол” (от “апостол”); осетинское “дазкъан” – балкарское “сыган”, древнеиранское “сакан” (кизяк) и др.
Больше того. Целый ряд слов, которые распознаются как аланские, в осетинском исчез, а в балкарском сохраняется: “дорбун” (пещера), “лухдун” (дубина) и др.
Наконец еще один существенный факт: в Балкарии сохранился древнеиранский десятичный счет, который в Осетии уже исчез; его удалось зафиксировать только в некоторых дигорских районах, у пастухов, которые называют этот счет “балкарским”.
Поразительная близость кумыкского и в особенности карачаево-балкарского языков с языком половцев, запечатленном в известном письменном памятнике “Codex Cumanicus”, служит доказательством того, что карачаевцы, балкарцы и кумыки относятся к числу наследников половцев, или кипчаков. Наличие же в этих языках признаков языка болгар объясняется тем, что и “черные болгары”, находившиеся в южнорусских степях и на Кавказе еще до половцев, приняли участие в формировании балкарцев и карачаевцев.
Взаимоотношение с соседями
Балкарский народ, обитающий с незапамятных времен в труднодоступных высокогорных районах Кавказа, на протяжении многих столетий жил бок о бок с кабардинцами, осетинами, грузинами и другими народами Кавказа и поддерживал со своими соседями разносторонние связи. Эти связи носили как хозяйственный, так и культурный и политический характер.
Из всех соседних народов балкарцы особенно тесно были всегда связаны с братским кабардинским народом, это обстоятельство было вызвано как географическими условиями, так и исторически сложившейся обстановкой. Но впоследствии их взаимоотношения ухудшились. Межэтнические противоречия в Кабардино-Балкарии имеют не давнюю, но достаточно регулярную и устойчивую структуру. Фундамент недовольства между двумя титульными народами был заложен во время сталинской депортации. Балкарцы были выселены поголовно, кабардинцы остались на своей родине. Это неравенство и несправедливость впоследствии сказались на взаимоотношениях после возвращения балкарцев. Последние остались не удовлетворены реабилитационными процессами. В частности, выплатой федеральных компенсаций и возвращенными территориями. Нужно уточнить, что все компенсационные финансовые потоки бывший в то время президентом КБР Валерий Коков публично передал в полное ведение балкарским национальным обществам и запретил кому-либо из кабардинских руководителей иметь отношение к этим деньгам. Это был мудрый шаг, который Коков объяснил так: «Эти деньги могут стать причиной упреков в любом случае, даже если будут направлены по назначению. И если ими будут заниматься кабардинцы, это может положить начало конфликту между нашими народами». Бывший президент оказался дальновиден в своих предположениях, большая часть денег была действительно растрачена не по назначению, компенсации дошли до населения в мизерных объемах. Но отсутствие в числе расхитителей кабардинцев не смогло предотвратить национальных претензий балкарцев. Главной из них стала территориальная претензия. Балкарцы до депортации владели 4 районами в республике, после возвращения балкарскими остались только 3. Четвертый – Хуламобезенгийский район был упразднен, территория его поделена между двумя другими районами. Но на данный момент конфликт можно считать исчерпанным из за преимущественного преобладания кабардинцев на територии КБР.
Важное место в исторических судьбах балкарцев занимали их взаимоотношения с соседним осетинским народом. Как отмечалось выше, осетинские этнические элементы сыграли определенную роль в формировании балкарской народности, Несомненно, что какая-то часть осетин была ассимилирована тюрко-язычными предками балкарцев. Не случайно в некоторых исторических источниках встречаются такие племенные названия “урусниевские осетины”, “безинги-осетины” и т. п.
Религия
Более половины населения КБР исповедует ислам.
Дело в том, что до сих пор вопрос об истоках проникновения ислама в Балкарию остается малоисследованным. В российской историографии удивительным образом оказываются живучими и фактически не пересматриваются версии, выработанные еще в советский период, согласно которым Ислам проникает в балкаро-карачаевскую среду очень поздно (чуть ли не в конце 18 века) и сам этот процесс носит скорее негативный для национальной культуры характер, нежели позитивный. По версии этнографов - исламизация социальной верхушки балкарцев началась еще до 17 в., со второй половины 18 в. в Балкарии появляются исламские проповедники, в основном из Дагестана. Однако еще в 19 в. верования балкарцев представляли собой сложный синтез христианства, ислама и дохристианских традиций.
Доисламские пережитки действительно можно обнаружить в народной культуре балкарцев, но вряд ли их больше, чем у татар, турок и даже арабов, в ранней исламизации которых никто не сомневается. В 18 веке, действительно, происходит укрепление позиций Ислама в Карачае и Балкарии. Наплыв мюридов и проповедников из Дагестана, непосредственно был связан с формированием сопротивления горских народов российской экспансии, прежде всего с формой газавата - священной войны, в которой это сопротивление осуществлялось. Однако усиление позиций Ислама и изменение его политической роли - это вовсе не начальное проникновение Ислама в карачаево-балкарскую среду. Но нельзя же предположить, что целый народ ни с того ни с сего вдруг примет непонятную, новую веру. Между этими точками отсчета лежат целые века постепенного приобщения карачаево-балкарского народа к мусульманской религии и исламской цивилизации.
На данный момент граница исторического начала отодвигается все дальше вглубь в 15, в 13, в 10, наконец, даже в 8 - 9 века. Как только в "Истории хазар" напомнили о том, что в 737 году стодвадцатитысячное войско арабов во главе с Мерваном вторглось в земли обитания болгар, савир, аланов и хазар (Хазарский Каганат), в кругах народной интеллигенции получили развитие дискуссии и размышления о том, как это коснулось религиозной ориентации предков карачаево-балкарцев. Не были ли они одними из первых европейцев, получивших послание Аллаха из первоисточника - Арабского халифата. Еще более благодатную почву для размышлений о продвижении Ислама в 8 веке на Кавказ дали новейшие разработки грузинских и абхазских историков, обративших внимание на соперничество Византии и Арабского халифата в борьбе за Восточное Причерноморье, выявивших значение Анакопийской битвы (736г.). Было очевидно, что при том религиозном рвении, какой был присущ эпохе раннего средневековья, любая война шла под знаменем борьбы за торжество той или иной веры, из чего следует, что если арабы побывали в тех местах, где жили в 8 веке предки современных горцев, то и заветы Пророка дошли сюда тогда же.
Несомненно одно - единственным путем проникновения исламских миссионеров на территорию нынешней Балкарии был восточный, со стороны Дагестана, куда Ислам пришел еще в 7 веке. Далее историческая наука уже имеет дело с реалиями 14 века - с мавзолеем в окрестностях Усть-Джегуты, который, по всей видимости, был частью большого ансамбля мусульманского кладбища.
Также существует множество легенд о принятии ислама в кабардино-балкарии. Одна из них, согласно которой, карачаевцы, после разгрома Аланского царства Тамерланом и образования государства Карачай, не придерживались единой религии. Также как в Алании у них были распространены культы разных религий. И когда к ним пришли мусульманские проповедники, и рассказали об Исламе, старейшины собрались на Терё - Высший Совет и решили: Эта религия знакома нам, ни в чем не противоречит нашей горской этике - адеб, горской чести - намыс и нашим национальным традициям. Она призывает к поклонению Единому Богу, и мы считаем доводы этой религии о единобожии истиной и объявляем, что всенародно принимаем Ислам добровольно, без всякого принуждения.
Следует отметить, что сохранить религиозные убеждения в тяжкий период депортаций карачаево-балкарского народа, было очень сложно. Пройти дорогу ада и выжить во время насильственного выселения, продолжавшегося с 1943 до 1957 г. г., помогла народу его вера. На свою родину карачаевцы и балкарцы вернулись с мусульманской верой, не только не разрушенной, но возродившейся и окрепшей в тяжелые годы изгнания.
О сегодняшнем Исламе в Карачае и Балкарии. Ныне практически во всех городах и селах Карачая образованы мусульманские общины, во главе которых стоят имамы. В нарушение конституционных прав и свобод все религиозные общины, под страхом аннулирования государственной регистрации, подчинены ДУМ (духовное управление мусульман) Во многих населенных пунктах преподавание основ Ислама ведется либо в домах, либо в медресе, открытых при мечетях, при этом обучение распространяется на детей и на взрослых, на мужчин и на женщин. Гарантией духовной прочности, выживания и возрождения карачаевского И балкарского народов является высокая нравственность, базирующаяся на нормах Ислама. Религиозность карачаевцев и балкарцев проявляется в их быту, в обрядах, прежде всего, связанных с рождением ребенка, свадьбой и похоронами. В церемонию погребального обряда включаются поминальные трапезы (аш), раздача милостыни (садака) и мужские сидения для соболезнования, в целом укрепляющие ощущение связи между поколениями, почтение к старшим, память о родных, чувство солидарности и национального единения.