Бунтарь и принцесса
Марксу было семнадцать, он еще не решил, кем станет, но одно знал точно: жениться он хочет только на Женни фон Вестфален.
В маленьком городе Трире все были соседями, и потомок раввинов Генрих Маркс был вхож в дом прусских аристократов фон Вестфаленов. Тайному советнику Людвигу фон Вестфалену нравился живой и сообразительный сын адвоката Маркса, и Карл часто играл с маленьким Эдгаром и его старшей сестрой Женни.
Господин фон Вестфален охотно прививал юному Карлу любовь к античности, Шекспиру и Сен-Симону, но вряд ли мечтал заполучить в зятья молодого человека с неопределенными видами на будущее. Он как будто предчувствовал, что брак с Марксом принесет его дочери много нищеты и страданий. Многочисленные аристократические родственники уже искали для Женни подходящую партию и пришли бы в ужас от подобного мезальянса.
Генриху Марксу тоже очень нравилась дочь советника фон Вестфалена. Но ей было почти двадцать два, а его сыну - всего семнадцать, и отец надеялся, что он поступит в университет и станет серьезным ученым. Кроме того, Маркс-отец, в свое время принявший протестантизм, чтобы сделать карьеру адвоката, сильно сомневался, что родственники невесты согласятся на брак Женни с его сыном. Карл, получивший впоследствии прозвище "Мавр", почти с африканской страстностью убеждал родителей, что намерения его серьезны и решение жениться на Женни пересмотру не подлежит. В адвокатском доме на Брюкен-штрассе и в особняке фон Вестфаленов близ Порта Нигра разыгрывались бурные сцены. Но протесты родственников значения уже не имели: Карл и Женни любили друг друга и хотели соединиться во что бы то ни стало.
Они обручились тайно, не предполагая, что между помолвкой и свадьбой пройдет семь долгих лет. Письма их полны нежности, боли и надежды. Они не переставали думать друг о друге, но не знали точно, удастся ли им когда-нибудь пожениться. Нетрудно себе представить, как родня Женни реагировала на ее упорное нежелание выходить замуж за молодых офицеров и банкиров, которые толпились в доме Вестфаленов.
Семь лет Женни, которую в обществе называли "самой красивой девушкой в Трире", "королевой балов", последовательно отказывала потенциальным женихам. А тот, кого ждала эта белокурая и уже стареющая, по понятиям родственников, невеста, в это время переезжал из города в город, из университета в университет, ни на минуту не забывая о своей "зачарованной принцессе". Из Боннского университета он привез три тетради сонетов и других стихов, посвященных Женни.
В 1838 году умер Генрих Маркс, а спустя четыре года - Людвиг фон Вестфален. Женни было двадцать девять, а Карлу - двадцать пять, когда он наконец получил должность редактора с ежегодным жалованьем в 500 талеров. 19 июня 1843 года состоялась свадьба. "Моя невеста выдержала самые тяжелые, даже, можно сказать, опасные для здоровья бои ради меня. Отчасти со своими досточтимыми аристократическими родственниками, для которых "Бог на Небе" и "Господин в Берлине" (другими словами, император) примерно равнозначные идолы. Отчасти также с моей собственной семьей", - писал Маркс. Борьба была началом их совместной жизни, борьбой стала и сама жизнь.
Женитьба не превратила оппозиционного редактора Маркса в почтенного буржуа. Женни тоже не была типичной женой: спокойствие и благополучие были для нее желаемыми, но вовсе не обязательными составляющими семейной жизни. Маркс не ошибся, раз и навсегда выбрав Женни себе в спутницы. Она была не просто женой, она была его соратницей, бесконечно преданной их общему делу. Она переписывала его статьи, встречалась с его соратниками, собирала архив и талантливо одалживала деньги, когда семья находилась на грани банкротства. Некоторые современники Маркса утверждали, что без Женни он никогда не стал был тем, кем стал. Нет никаких сомнений в том, что учение Маркса - Энгельса отчасти было и учением Женни фон Вестфален.
Вскоре после свадьбы газету, которую редактировал Маркс, закрыли по политическим соображениям. Семья не просто лишилась основного дохода - Карл и его беременная жена вынуждены были отправиться в изгнание. Женни, которая была на четвертом месяце, даже не предполагала, что для нее начинаются бесконечные скитания.
Растущая семья Марксов в первой эмиграции чуть ли не голодала - с Энгельсом, верным другом и спонсором, Карл тогда еще не познакомился. С тех самых пор, как в 1844 году Марксы переехали в Париж, история Европы стала для Женни частью семейной истории. В ее очерке о жизни с мужем переворот Луи Наполеона, революция 1848 года и выход новых трудов Карла упоминаются в одном ряду с корью, которой переболели ее дети. Семья кочевала из города в город, и везде их преследовало одно и то же: долги и ссуды, которые они не могли вовремя вернуть, бесконечные письма с просьбами о помощи, которые они вынуждены были рассылать. Когда Карл оказался в Брюссельской тюрьме и Женни пришла навестить его, полицейские решили припугнуть ее и обманом заманили в камеру, где она провела ночь в одной камере с воровками и проститутками.
"Женни больна. Моя дочь Женни больна: У меня нет денег ни на врача, ни на лекарства. В течение восьми - десяти дней семья питалась только хлебом и картофелем - диета, не слишком подходящая в условиях здешнего климата. Мы задолжали за квартиру. Счета булочника, зеленщика, молочника, торговца чаем, мясника - все не оплачены" - это характерное для Маркса письмо было написано в Лондоне в начале пятидесятых годов.
Помимо нескольких дочерей, у Маркса и Женни родилось два сына, но ни один из них не дожил даже до юности. Особенно тяжело в семье перенесли смерть девятилетнего Эдгара, "Муша", болезненного и смышленого мальчика. (Семья Марксов, предвосхищая конспиративные традиции будущих марксистов, всех окружающих наделяла прозвищами. Мадам Маркс была "Мэмэ", Энгельса звали "Генералом", экономку Елену Демут - "Ним", младшую дочь Элеонору - Тусси, Кво-Кво и Карлик Альберих, среднюю дочь Лауру - Готтенгот и Какаду. Маркс, как известно, для жены и детей был всегда только "Мавром".)
Переживая смерть любимого сына, Маркс, однако, совершенно не интересовался судьбой другого своего ребенка, которого звали Фредди Демут.
"Маркс в большей степени, чем кто-либо другой в моей жизни, не исключая даже Тургенева, имел право говорить о себе как об однолюбе" - русский ученый Максим Ковалевский написал это в 1909 году. Он не мог знать, что через пятьдесят лет свет увидят документы, фактически доказавшие, что Фредди Демут, усыновленный Энгельсом, на самом деле был сыном Карла Маркса.
Елена появилась в семье Марксов незадолго до первой эмиграции. Ее молодым "подарила" госпожа фон Вестфален. Ленхен фактически взяла на себя управление всеми делами постоянно кочующей семьи. Она стала второй матерью для детей, лучшей подругой для Женни и постоянным партнером Маркса за шахматной доской. К доктору Марксу Елена относилась без ложного пиетета и частенько его обыгрывала. Не исключено, что одна из таких партий и стала началом отношений, которые привели к рождению Фредди. Точно известно лишь, что Фредди воспитывался в приюте на деньги Энгельса, высшего образования не получил, с отцом не общался и умер в 1929 году, прожив дольше, чем все дети Карла и Женни.
"Весной 1851 года случилось еще одно событие, которого я с удовольствием не касалась бы, но оно в значительной мере способствовало увеличению наших внутренних и внешних трудностей" - так Женни в своем дневнике упомянула о появлении в бедствующей семье еще одного человека - сына Елены Демут. Женни тогда сама была беременна дочерью Франциской, которая не прожила и года. Знала ли Женни о том, чей ребенок родился у ее ближайшей подруги? Скорее всего, догадывалась. Отразилось ли это на ее отношениях с мужем? Скорее всего, нет. Младшая дочь Марксов Элеонора утверждала, что ее родители всю жизнь были влюблены друг в друга: "Передо мной лежит любовное письмо отца. По страстному юношескому огню, с которым оно написано, можно было бы думать, что автор его восемнадцатилетний юноша. Но оно отправлено было Марксом не ранее как в 1856 году, когда любимая им Женни родила ему уже шестерых детей".
Так или иначе, у Женни хватило выдержки сделать вид, что она верит в отцовство Энгельса. Что происходило у нее на душе, какие эмоции подавила эта мужественная женщина? История с рождением мальчика не афишировалась, и хотя западные справочники однозначно определяют Фредди Демута как сына Маркса, в советских источниках он не упоминается. Вместе с собственным учением в России утратил популярность и сам Маркс: вряд ли кому-то, кроме узких специалистов, придет в голову изучать современную литературу по этому вопросу. Поэтому неизвестно, станет ли нам когда-нибудь известна подлинная реакция Женни на события в ее семье.
Следующий после рождения Фредди Демута год был, пожалуй, самым трудным в жизни семьи. Карл, Женни и Елена были настолько озабочены проблемой выживания, что для дрязг времени не оставалось. Семья переехала в Лондон. Не было средств, чтобы похоронить маленькую Франциску, чтобы вызвать врача для Женни и старшей дочери, чтобы оплатить счета: Пальто главы семьи уже было продано, подошла очередь фамильного серебра фон Вестфаленов. Но, отправившись продавать серебро, Карл был арестован по подозрению в краже: слишком уж не похож он был на германского аристократа. Женни, позабыв о себе и дочерях, вынуждена была вытаскивать мужа из тюрьмы. К подобным неприятностям она, правда, относилась как к должному - история с серебром превратилась едва ли не в семейный анекдот.
Жизнь в убогих комнатах, картофельная диета, обыски и аресты - все это отнюдь не укрепляло здоровье Женни и детей. В 1854 году семья переболела холерой. Оказалось, что водопровод был проложен через кладбище. В 1860 году Женни заболела оспой и была близка к смерти. Карла все время мучили гнойные нарывы. В 1881 году Женни после нескольких месяцев страданий умерла от рака печени. Энгельс определил состояние овдовевшего Карла так: "Умерла мать". Мавр, вслед за женой похоронив старшую дочь, ненадолго пережил Мэмэ.
На Арлингтонском кладбище в Лондоне они похоронены в одной могиле. Елена Демут похоронена вместе с ними.