И.И. Шуйский и М.В. Скопин не могли довершить разгром главных сил Болотникова, поскольку в тылу у них оставалось сильное казацкое войско. От Коломенского они вернулись к Заборью и обрушились всеми силами на окруженных казаков, «со всеми ратными людьми приступаху к Заборью». Трехдневная осада подорвала защитников. Разгром главных сил поставил их в безвыходное положение и вызвал раздор внутри осажденного лагеря. Часть казаков заявила о прекращении сопротивления, другие решили драться до последнего. Пользуясь раздором в лагере, царские ратник ворвались в «обоз» и взяли его приступом, «а и здалися за крестным целованием». Количество сдавшихся казаков было значительным Согласно русским летописям, царь Василий приказал разместить добровольно сдавшихся казаков на постой в Москве и «повеле им давати кормы и не веле их ничем тронути, тех же воров, которые пойманы на бою, повеле их посадити в воду». По словам Массы, воеводы захватили до 6 тыс. пленных, но эти люди недолго пробыли в московских темницах: каждую ночь их выводили сотнями, ставили в ряд и убивали дубиной по голове, а трупы спускали под лед в реку Яузу.
Несколько дней спустя после сражения Разрядный приказ послал на поле боя под Коломенским людей «смотреть в трупу в побитых людех… Ивашка Болотникова да Юшка Беззубцова з детми». Пашков, Болотников и Беззубцев были главными предводителями повстанческой армии под Москвой. Вскоре после победы царь Василий официально известил города, что его воеводы «воров побили наголову, а Истому Пашкова да Митку Беззубцова и многих атаманов и казаков жи них поймали». Царь не желал признать, что выиграл битву, подкупив предводителя повстанцев И. Пашкова, и выдвинул версию относительно его пленения. Р.Г. Скрынников справедливо пишет: «Особое внимание властей к Ю.А. Беззубцеву и его сыновьям доказывает, что по своему авторитету он не уступал другим вождям»[76]. В плен к воеводам попал старший сын Юрия Беззубцева Дмитрий.
Р.Г. Скрынников пишет: «если бы Болотников, потерпев поражение в открытом поле, решил сесть в осаду в селе Коломенском, его армию постигла бы судьба казацкого табора в Заборье. Р.Г. Скрынников обращает внимание на то, что «отказавшись от обороны Коломенского, Болотников избегал больших потерь»[77]. Наибольшие потери понесло казацкое войско в Заборье, наименьшее – войско Болотникова. Фактически армию Болотникова спасло сопротивление заборских казаков.
Как свидетельствует автор «Карамзинского хронографа», Болотников с атаманами и казаками привел в Калугу «всяких людей огненаго бою больши десяти тысяч, а иные всякие воры с розгрому же ис под Москвы прибежали на Тулу и сели в Туле многие люди с вогненным боем» Р.Г. Скрынников делает совершенно справедливый вывод, раз повстанцы сохранили оружие, они отступали в относительном порядке.
2.3 «Калужское сидение»
Из под Москвы Болотников бежал к Серпухову, часть разгромленного войска – к Коломне. Из Серпухова «поскольку враг быстро приближался» Болотников отступает в Алексин, а затем в Калугу. «В Олексин посланы боярин князь Иван Васильевич Голицын да князь Данило Иванович Мезецкой, и князь Данило из Олексина ходил пот Колугу и был бой ему с Болотниковым»[78] Болотников успешно отразил нападение на Калугу малочисленного отряда князя Мезецого из рати Ивана Шуйского, но с подходом трех полков Шуйского восставшие отступили в крепость. Болотников в течение недели обновил укрепления Калуги. Восставшие совершали вылазки и И.И. Шуйский запросил у царя помощь. Направлен был князь Н.А. Хованский со служилыми людьми из ближних крепостей. Прибыли главные воеводы «в генваре под Колугою бояре и воеводы князь Федор Иванович Мстиславский да князь Михайло Васильевич Шуйский»[79]. Поскольку разрушить земляной вал с помощью артиллерии они не могли, решили вести «подмет под градские стены» крестьяне и посошные люди ежедневно рубили лес и свозили его в лагерь на сотнях саней. Вокруг города были сложены горы дров, которые постепенно придвинули к самой стене. С помощью «примета» осаждавшие намеревались выкурить казаков из их лазов и сжечь деревянные башни острога. Но Болотников их опередил. Когда «примет» оказался подле самого вала, осажденные провели из рва подкоп и взорвали «деревянную гору» в нескольких местах, затем выждали, когда ветер подул в сторону неприятеля и сожгли оставшиеся поленницы.
«Вор Петрушка из Путивля со многими людьми пришел в Тулу, а с ним князь Ондрей Телятевской да воры князь Григорей Шеховской с товарыщи, и послал на проход в Колугу многих людей».[80] Голод в осажденной Калуге был сильным, и Мосальский получил приказ доставить осажденным обоз с продовольствием. Они попытались пробиться к восставшим. «Оградишася санми, бе бо зима настоящи, и связаша кони и сани друг за друга, дабы нихто от них не избег, мнящее себя проити во град, и тако сплетошася вси»[81] Напавшие царские войска «обоз разорвали», воеводы, шедшие на помощь к восставшим бились «день и ночь» и под конец оставшиеся в живых «зажгоша многия полки зелья и сами ту изгореша»[82].
Воеводы пытались вести наступление на Тулу с разных сторон. 20 февраля 1607 г. из Москвы был послан под Тулу с разрядом дьяк И. Ефанов. Посылка дьяка была связана с походом воеводы князя И.М. Воротынского на Тулу. И русские, и иностранные источники одинаково свидетельствуют, что наступление воеводы на Тулу завершилось провалом. Согласно летописям, князь Телятевский сделал вылазку из Тулы и разогнал ратных людей так, что Воротынский «едва ушел в Олексин»[83].
Появление отрядов «царевича Петра» в Туле создало угрозу для правительственных войск, занятых осадой Калуги. Но численный перевес был на стороне Шуйских, и руководители повстанцев в Туле потеряли не менее одного – двух месяцев, прежде чем предприняли новую попытку вызволить Болотникова. Опасения Василия Шуйского, что Калуга превратится в новые Кромы, вынудили его сосредоточить в действиях против Болотникова почти всю московскую армию, в действиях участвовали все главные царские воеводы: князья Ф.И. Мстиславский, И.И. Шуйский, М.В. Скопин, Б.П. Татев, И.В. Голицын, И.Н. Романов, В.П. Морозов.
Весной положение осажденных ухудшилось. Современники отмечали: «в осаде в Колуге был голод, ели лошади», «не токмо хлеб, но и скот весь рогатой и конской весь изъядоша и вси начаша нзнемогати»[84]. Воеводы придвинули батареи к стенам крепости и усилили обстрел. Гарнизон Калуги таял. В мае 1607 г. военные руководители повстанцев в Туле направили войска на выручку калужского гарнизона: «С Тулы тот вор Петрушка послал от себя князя Андрея Телятевского да пана Самулку Кохановского, да Юшку Беззубцова со всею Северскою страною, и с зарецкими людми, и донскими, и с повольскими казаки х Колуге на выручку».[85] Телятевскому были подчинены, по-видимому, все повстанческие силы, которые удалось собрать в Туле.
Ф.И. Мстиславский и М.В. Скопин направили против Телятевского небольшое войско, недооценив опасность во главе с Б.П. Татевым, А. Черкасским, М.П. Борятинским. Сражение было упорным и кровопролитным. Казачья пехота отразила все атаки дворянской конницы и под конец разгромила ее. Войско А.А. Телятевского также понесло большие потери, поскольку боярин не решился преследовать неприятеля, а также потому, что это неизбежно привело бы к столкновению с главной армией Шуйского. Повстанцы вернулись в Тулу. Весной 1607 г. в лагере под Калугой сложилось положение, аналогичное положению под Кромами в 1605 и в 1606 гг. Осада Кром главными воеводами продолжалась два-три месяца, осада Калуги – почти пять месяцев. Ратникам Шуйского пришлось зимовать у стен Калуги. Они истратили все продовольственные припасы и столкнулись с угрозой голода. Вследствие частых вылазок в армии было много убитых и раненых. Поместное ополчение начало разваливаться.
Болотников умело использовал момент для вылазки. Ранним утром, записал Буссов, повстанцы напали на осадный лагерь и доставили столько хлопот воеводам, что те бросили шанцы с тяжелыми орудиями и склады с вооружением. Легкую артиллерию воеводы увезли с собой, «стенобитные» же орудия стали добычей повстанцев[86]. Мстиславский, Скопин и другие воеводы с остатками армии, не задерживаясь в Алексине, ушли в Серпухов. Воротынский также покинул Алексин, тотчас занятый повстанцами. 1607 г. Разрядный приказ поставил в городских воротах голов и дьяков, которые «записывали дворян, и детей боярских, и стрельцов, и всяких ратных людей, которые разбежались из-под Колуги»[87]. Таким образом, царь Василий вновь остался без армии. Путь на Москву со стороны Тулы и Калуги был открыт. «Поистине, когда бы у мятежников было под рукой войско, и они двинули бы его на Москву, – писали современники, – то овладели бы ею без сопротивления»[88].
Однако повстанцы не имели достаточно сил для нового наступления. Войско Болотникова понесло большие потери. От голода люди едва стояли на ногах. Чтобы дать отдых армии, Болотников решил отвести ее в Тулу. Командовать гарнизоном в Калуге после ухода Болотникова стал капитан А. Вандтман, шотландец долгое время служивший в Польше, где его знали под именем пана Скотницкого. В Москве он возглавлял отряд немцев – наемников, служивших телохранителями при Лжедмитрии I. Назначение Вандтмана главным воеводой Калуги показывает, что он играл важную роль в обороне города. Царю же понадобилось не менее трех недель, чтобы собрать новую армию.
2.4 Оборона Тулы
После перехода из Калуги в Тулу Болотников, по-видимому утратил чин «большого воеводы» – главнокомандующего войсками восставших. Двор «царевича Петра» возглавил Телятевский: «вор Петрушка послал от себя с Тулы х Кошире … князя Андрея Телятевского да Ивашка Болотникова со многими северскими городы и з зарецкими, и з донскими, и с вольными казаками»[89] Сражение состоялось на берегу реки Восмы. Восставшие потерпели поражение. И все же в их руках остались три важные крепости – Тула, Калуга, Алексин. Это опора обороны Болотникова. Воеводы Шуйского стремились перерезать калужскую дорогу, а затем овладеть Алексиным и тем самым обеспечить осаду Тулы, которая «приковывала к себе основные силы армии Шуйского, что облегчало положение повстанцев на окраинах. В то же время осада Тулы привела к тому, что повстанческое движение в стране лишилось руководящего центра. В этот период всего резче проявились такие черты восстания, как его локальность и разобщенность»[90]