Так завершился один из самых тяжелых, и, в то же время, славных периодов в истории вьетнамского государства. На протяжение всего этого исторического отрезка Срединная империя не оставляла попыток завоевать своего южного соседа. Привлеченные богатствами вьетнамских земель, движимые конфуцианской моралью, китайские династии, одна за другой, снаряжали походы для покорения Юга. Порой китайское владычество затягивалось на несколько столетий, как это было в случае с династиями Хань, Лян и Тан, а иногда китайцы терпели сокрушительные поражения уже на начальном этапе завоевания, как это, например, произошло с династиями Сун и Мин. Но какой бы характер ни носила китайская экспансия, вьетнамский народ всегда находил в себе силы, чтобы хоть ненадолго изгнать интервентов со своих земель. Определяющим в истории китайско-вьетнамских отношений стал XV век: вьетнамцы смогли окончательно разбить китайцев и впредь уже не допускали установления над собой китайского владычества. Однако изгнание минских интервентов и последовавшее за этим «Оповестительное слово о замирении Нго» не просто подвело черту под многовековым противостоянием Вьетнама и Китая. Оно открыло перед вьетским государством и новые внешнеполитические горизонты. Вьетнамцы, доселе если и помышляли о территориальных приобретениях, то отводили этим начинаниям второстепенную роль - куда как важнее было отвоевать у Поднебесной право на самостоятельность. И вот, добившись, наконец, независимости, Дайвьет получил возможность оглядеться по сторонам и начать проводить самостоятельную внешнюю политику, уже не освободительного, а иного характера.
Самым ярким и спокойным периодом истории страны, из века в век боровшейся за самостоятельность и свободу, стал период с XV по XVII вв. В течение этих двух столетий обретшая независимость страна не только вступила в период расцвета феодализма, но и значительно увеличила свой внешнеполитический вес. Дайвьет, особенно в период правления поздних Ле - династии, основанной легендарным Ле Лоем, стал одним из наиболее значимых государств ЮВА и смог существенно увеличить свою территорию. Однако это не означает, что расцвет «страны Юга» имел исключительно положительные последствия, ведь он не только поставил государства региона перед фактом, что на азиатско-тихоокеанской авансцене появился еще один сильный персонаж. Дайвьет стал крайне привлекателен и для европейцев, на тот момент только-только разворачивающих свои «торговые войны»…
Итак, для страны Юга, добившейся, наконец, независимости от Китая, начался мирный этап развития. Этап, на котором рост страны больше не сдерживался иноземными наместниками, этап, на котором государство Дайвьет больше не подвергалось систематическим ограблениям. С этого момента страна Юга вступила в период своего расцвета, что было обусловлено, помимо изгнания китайцев, другим обстоятельством. Начиная с 1428 года, Дайвьетом стала управлять одна из самых почитаемых в истории Вьетнама династий - династия поздних Ле.
Династия поздних Ле (1428-1788) - победоносная династия, изгнавшая с вьетских земель минских агрессоров, пользовалась несомненно большей популярностью и авторитетом в народе, чем предшествовавшая ей династия Хо1. И дело здесь было не только в их непосредственном участии в изгнании Минов. Короли Ле вели рациональную, мудрую политику, как внутреннюю, так и внешнюю, что являлось единственным возможным способом скорейшего восстановления страны.
Усилия королей данной династии были направлены, прежде всего, на укрепление централизованного аппарата. Они вели борьбу против крупных феодалов, наделяя землями опору государства - воинов и крестьян, - за счет земель, конфискованных у крупных феодалов и чиновников, сотрудничавших с Минами2. Это означало непосредственное вмешательство государства в аграрный сектор. Укрепление государственной земельной собственности изменило формы феодального владения в Дайвьете. Исчезли крупные частные имения знати Чан, почти полное преобладание получили различные формы условного держания. Государственная земельная собственность в период правления поздних Ле в значительной мере развивалась в форме военных поселений.
Таким образом, после изгнания иноземных захватчиков и восстановления государственности страна вступила в период неизбежного бурного подъема, а затем - и расцвета. Это во многом объяснялось тем воодушевлением, тем зарядом энергии, который вьетнамский народ получил по возвращении к привычному, мирному образу жизни.
Другим немаловажным фактором возвращения Дайвьета к жизни стало проведение ряда реформ, предпринятыми первыми королями новой династии Ле. Своего высшего расцвета дайвьетская феодальная монархия достигла именно те в годы, когда у власти были короли Ле, а именно - в период правления Ле Тхань Тонга3.
Кроме того, короли Ле уделяли большое внимание укреплению страны. И хотя династия Мин больше не посягала на самостоятельность Дайвьета, эта мера лишней не была. Короли Ле последовали традиционному пути, избранному еще правителями Ли и Чан. Развивая традицию-закон «весь народ - солдаты», они организовали вооруженные силы государства в виде королевской армии, периферийных войск и сельских вооруженных отрядов.
XVв. по праву считается «золотым» веком» вьетнамского феодализма. С приходом к власти династии Ле, после изгнания с вьетских земель китайских агрессоров, открылись возможности для интенсивного развития. Дайвьет переживал период наивысшего расцвета во всех сферах деятельности. Быстро росли города, расширялась ирригационная сеть4. Успешное развитие ремесел и удачное географическое положение создавали хорошую базу для развития торговли. В рекордно быстрые сроки Тханглонг превратился в крупнейший торговый центр страны, уже в XIII в. ремесленные корпорации в столице занимали 61 квартал5.
Быстрыми темпами развивалось производство хлопчатобумажной ткани, шелка, парчи. Большим спросом у заморских купцов пользовалось оружие, а также ремесленные изделия: храмовая и дворцовая утварь, украшения. Тростниковый сахар и сахарный песок были своеобразным знаком качества южного района Дангчонга. Воск, пчелиный мед, алоэ, слоновая кость, рог носорога - все это вывозилось в качестве податей национальными меньшинствами.
В крупнейшие вьетнамские порты - Дананг, Вандон, Тханглонг, Фохиен - за вьетнамскими товарами заходили сиамские и яванские суда. Купцы обменивали привезенные товары на душистые масла, слоновую кость, рога, соль, драгоценные металлы, которыми особенно богата северная часть страны. Богатства земель Дайвьета стали объектом пристального внимания извне.
Благодаря послевоенному этапу мощного экономического развития к XVII в. южная часть страны, традиционно отстающая, по развитию ремесла и торговли догнала север. Главными центрами здесь стали Тхуанхоа и Куангнам. Эти районы славились своими ткацкими и гончарными изделиями, отменным сахароварением, также активно развивалась добыча полезных ископаемых. Иностранные купцы называли Куангнам «золотым дном», поскольку главным экспортным товаром района стало именно золото: богачи могли купить здесь целую гору и право на разработку ее недр.
Одновременно с появлением множества торговых пунктов строились и новые морские порты. На юге важным торговым пунктом стал Хойан, где, как гордо отмечали вьеты, было «великое множество товаров, что даже сотня больших кораблей не смогла бы их вывезти за один раз»6. В Хойан, равно как в Тханглонг или Фохиен, часто заходили китайские и японские торговые суда. Начиная с XVI в., Вьетнам стал устанавливать торговые отношения с западными странами. Эти контакты явились следствием экспансии развивающегося европейского капитализма на Восток. С середины XVI в. во вьетнамские порты стали заходить следовавшие из Макао португальские корабли. Вскоре голландцы, в жестком соперничестве отвоевавшие у Португалии главенствующее положение на Востоке, прочно обосновались в Индонезии, откуда вели торговлю с разными странами, в то числе и с Вьетнамом. Некоторое время спустя голландцы основали ряд факторий и в нескольких вьетнамских городах. Примерно в середине XVII в. во Вьетнаме появились также английские и французские фактории7.
Таким образом, чем интенсивнее развивалось государство, тем привлекательнее становились вьетские земли для европейцев. Кроме того, в XVII в. утратила свое влияние династия Ле. Короли Ле номинально управляли Вьетнамом вплоть до 1788 г., однако, правление их было скорее символическим. Фактически же власть в стране была сосредоточена в руках династийных домов Нгуен и Чинь. На протяжение нескольких десятилетий эти династии вели непримиримую междоусобную вражду, чем не могли не воспользоваться европейцы. Так, Португалия продавала оружие и помогала его изготавливать Нгуенам, а Голландия трижды пыталась вступить в военный союз с Чинями. И те, и другие были заинтересованы в победе одной из сторон, дабы впоследствии установить монополию на вьетнамских рынках. В июле 1643 г. Нгуены разбили голландскую эскадру в районе Куангнама. Англичане несколькими годами позже захватили о-в Конлон, с целью превратить его в военную базу. Однако в 1703 г. местное население с помощью армии Нгуенов освободило остров, обратив англичан в бегство8. Активизировали свою деятельность во Вьетнаме и французы, однако идти на прямые провокации они пока не решались.
В то же время расширение внешнеполитических связей практически не сказалось на развитии экономики страны. Казалось бы, интенсивная торговля должна была стать фактором мощного развития внутреннего рынка. Однако борющиеся дома Нгуен и Чинь поставили экономические связи на службу целям взаимного соперничества. Посему, торговые отношения с другими странами не только не оказали какого-либо значительного влияния на вьетнамскую экономику, но и создали базу для планомерного проникновения европейского капитала. Чем это обернулось - мы узнаем в дальнейшем.