Единственный сын Гильома Гвидо был еще несовершеннолетним, вследствие чего мать его Елена Ангел Комнен приняла правление. Таким образом, в первый раз во главе франкского герцогства Афинского стояла гречанка. А так как и звание байльи ахайского вместо графа д'Артуа было перенесено на Николая II де Сент-Омер, властителя половины Фив, то Афины остались и теперь государством, руководящим всей Грецией.
Три брата из дома Сент-Омеров, сыновья Велы Николай II, Оттон и Жан, занимали тогда весьма высокое положение; они владели имениями и почетными званиями не только в Афинском герцогстве, но и в Эвбее и Морее. Жан был там даже маршалом, так как он женился на наследнице дома Нейли из Пассавы. Николай II после смерти своей богатой супруги Марии из Антиохии, дочери Боэмунда VI, женился в 1280 г. на Анне Ангел, вдове последнего из Вилльгардуенов, вследствие чего сделался обладателем Каламаты и других ленных владений Ахайи. Как владетель половины Фив, он построил в Кадмее такой великолепный дворец, что, по свидетельству греческой хроники Морей, там мог бы поместиться император со всем своим двором; он также настроил крепостей в Ахайе, хотя и не имел прямых наследников, и его положение там было настолько влиятельно, что король неаполитанский по смерти герцога афинского назначил его в байльи Морей.
Морейские бароны между тем только поневоле терпели правление назначаемых неаполитанским королем наместников; они желали возвращения того времени, когда страна их имела сильное туземное правительство. С тех пор как родственные отношения сделали средоточием греческих дел Анжуйский дом, они оказались в совершенной зависимости от неаполитанского двора. Там жили наследники императора Балдуина II. Сын его Филипп де Куртенэ, носивший титул императора, умер там же в 1285 г., и претендентские права и византийский императорский титул перешли к его дочери, от брака с Беатрисой Анжуйской, Катарине. Вследствие этого молодая девушка сделалась предметом многих династических происков.
Сам Андроник II домогался ее руки для сына своего Михаила, чтобы устранить таким образом посягательства на Константинополь наследников Балдуина, но только ему этот план так же не удался, как и его отцу не удалось через брак с Изабеллой Билльгардуен присоединить к своей короне Морею. При этом же дворе жила наследница своего дома, молодая вдова Филиппа Анжуйского, между тем как страной ее предков управляли неаполитанские вице-короли. Случай возвратил ее туда в качестве правительствующей княгини.
В 1287 году в Неаполь явился Флоренц д'Авен, пятый брат графа Жана д'Авен из Генегау, с предложением своей шпаги родственному Анжуйскому дому. Молодой дворянин, имевший посредственные владения Брен и Галь, искал лучшего положения; в войне с Арагонией он оказал такие большие услуги, что Карл II сделал его коннетаблем Сицилии и возвел его еще выше. Ибо он разрешил ему жениться на овдовевшей «государыне Морей», своей свояченице Изабелле, снисходя к особенному желанию ахайских баронов, как то: великого коннетабля Жана Шодрон и Жофруа де Турнэ, владельца Калавриты. Он признавал также, что дела этой страны должны быть приведены в порядок твердой рукой. В день свадьбы, 16 мая 1289 г., Карл пожаловал Флоренца д'Авен и его супругу княжеством Ахайским, причем он обязал Изабеллу в случае ее вдовства не вступать в брак без его разрешения, в противном случае она лишалась этого княжества. Новобрачные отбыли на корабле из Бриндизи в Кларенцу со ста рыцарями и небольшим отрядом войска, вступили во владение Мореей и оживили замок в Андравиде отблеском прежнего блеска времен Вилльгардуенов. Морейские бароны с удовольствием присягнули своему новому рыцарственному государю, который начал управлять с свежими силами. Елена, регентша Афин и опекунша своего сына Гвидо, присягнула ему.
Княгиня эта также искала опоры во втором браке. Она наметила для этого своего зятя Гуго де Бриенна, овдовевшего после смерти Изабеллы ла Рош, и не могла сделать лучшего выбора. Граф Лечче был ленником Неаполитанского королевства, барон половины баронии Скорты, или Каритены, один из самых уважаемых людей Франции, Италии и Греции. Он приехал в Фивы и женился на Елене, как кажется, в конце 1291 года. Так как он ей записал половину этой морейской баронии как резиденцию вдовы, то Елена с этих пор называлась властительницей Каритены Гуго, который привез с собой своего сына Вальтера от первого брака, сделался опекуном своего пасынка Гвидо ла Роша и как таковой регентом Афинского герцогства.
Гордый своими предками де Бриенн увидел, что Флоренц д'Авен сделался правителем Ахайи за жену свою Изабеллу, и отказался ему присягнуть за Афины, так как, согласно ленным законам, он обязан был присягать в верности только своему сузерену
Карлу. Совершенно такой же опасный спор по поводу феодальных отношений между княжеством ахайским и афинским правительством, как тот, который некогда рассорил дом ла Рошей с домом Вилльгардуенов, вспыхнул снова, но, к счастью, не привел к войне, потому что общий ленный государь обеих сторон был в состоянии ее предотвратить. Но процесс тянулся долгое время в курии Карла при посредстве послов, так как ни один из спорящих в назначенный Карлом срок не мог явиться. Карл отверг, впрочем, доводы Гуго, противопоставив им букву текста грамоты, данной им Флоренцу и Изабелле при наделении их этим леном, в которой им прямо передавалось право принимать ленную присягу (homagi-um) от герцогства Афинского. Он смотрел на власть Гуго Бриен-на и Елены над герцогством только как на предоставленную им на время несовершеннолетия Гвидо должность байльи или наместничество, поэтому он от них потребовал, согласно обычаям Ромей-ской империи, чтобы они присягнули князю и княгине ахайским, если хотят продолжать это опекунство. Этот спор оставался долгое время нерешенным.
Тем временем сын Елены достиг совершеннолетия и был провозглашен правящим герцогом. Это событие в Иванов день 1294 года было отпраздновано в Фивах блестящим торжеством, на которое молодой Гвидо II пригласил всех дворян своей страны и даже Фессалии. Описание этих рыцарских празднеств составляет одно из самых увлекательных мест в знаменитой Каталонской хронике современника их Рамона Мунтанера, который уверяет, что герцог Афинский после королей был самым богатым и влиятельным государем во всей Романии По его заявлению, даже для императора было бы честью совершить обряд посвящения Гвидо в рыцари, когда он собирался получить это звание в Фиванском соборе.
Высокое отличие посвятить герцога Афинского в рыцари принадлежало бы по праву перед всеми другими баронами одному из совладельцев Фив из дома Сент-Омер. Знаменитый Николай II, ахайский байльи, умер в 1294 году перед этим торжеством, и все-таки его племянник Николай III, морейский маршал, должен был присутствовать при этом торжественном обряде. К удивлению собранных в церкви фиванских дворян, Гвидо оказал эту честь одному еще неизвестному и бедному рыцарю, состоявшему у него на службе, который заложил все, чтобы на этом торжестве явиться в роскошной одежде. Этот любимец последнего из дома ла Рошей был Бонифацио из Вероны, из Эвбейского дома далле Карчери, внук блестящего Гульельмо I и сын Франческо из Вероны, одного из прославленных мужей в истории Эвбеи, бывшего с отцом Гвидо в дружбе и связанного с ним ленными отношениями.
Как младший из трех братьев, обладатель небольших владений, Бонифацио искал счастья уже при дворе отца Гвидо II и теперь нашел еще большее при самом Гвидо II, ибо за посвящение в рыцари молодой герцог наградил его не только значительной годовой рентой, имениями в Аттике и в Фтиотиде, как то: Гардики и Се-лицири, но также и рукой богатой наследницы Эвбеи. Это была Агнеса, владетельница Каристоса, из родственного ла Рошам дома Сиконов, который получил в свое владение эту эвбейскую крепость и остров Эгину.
В то время как терциеры и венецианцы мало-помалу отбирали опять эвбейские крепости у византийцев, Каристос, несомненно, находился еще под их владычеством. Однако храбрый Бонифацио в 1296 году завоевал этот лен и с тех пор стал властителем Каристоса, Гардики, Селицири и Эгины.
Только в это время остров Эакидов Эгина, находившаяся долго во мраке неизвестности, выходит из него снова. Некогда соперница Афин, богатая и блестящая благодаря торговле на Средиземном море и отличавшаяся своими школами ваяния и художественной промышленности, она и ее чудными зданиями, украшенный портовый город в течение веков не играли в истории никакой роли.
С того времени, как она стала леном Бонифацио из Вероны, она снова выступает, связанная отношениями с Афинами.
Новый герцог обратился с просьбой к королю неаполитанскому прислать ему послов, при посредстве которых он хотел принести ему присягу, и Карл II для этого послал одного епископа и рыцаря в Афины. Он только приказал ленникам Гвидо принести сначала присягу не ему, а князю ахайскому. Вассалами герцога афинского в этом рескрипте ясно были поименованы Томас Салонский и Франческо Веронский. Только в 1296 году Гвидо повиновался приказу короля и присягнул князю ахайскому через его прокураторов.
Тесть его Гуго де Бриенн, вернувшись в свое графство Лечче, чтобы предложить свои услуги королю неаполитанскому в его войне с Арагонией, подвергся в этом году судьбе большинства своих геройских предков и погиб в сражении. Вскоре после того, 23 января 1297 г., умер также к несчастью Ахайи в Андравиде Флоренц д'Авея. Овдовевшая вторично Изабелла Вилльгардуен осталась регентшей княжества. От брака ее с Флоренцем она имела дочь Маго, или Матильду, родившуюся 30 ноября 1293 года, которая как наследница отца была обладательницей его владений в Генегау, а как наследница матери получила права дома Вилль-гардуенов на Ахайю. Вельможи страны понуждали Изабеллу уже теперь искать мужа для этого ребенка, и Николай III Сент-Омер, маршал ахайский, предложил ей для этого своего двоюродного брата, герцога афинского. Княгиня соглашалась тем охотнее на этот выбор, что вследствие этого спор по поводу ленных отношений Афин к Ахайе окончательно был бы устранен.