Вот и сочетались, столь странно и причудливо, в мистическом сознании Ивана Грозного идеалы православного иноческого подвига и неодолимая тяга к языческому знанию, вера в собственную богоизбранность и сомнение в истинности избранного пути, жажда нравственной чистоты и необузданность желаний. А над всем этим сложнейшим душевным симбиозом стояла гордыня, которая безраздельно владела его сердцем. Так ведь и кажется, что с самого начала царствования и до конца дней своих испытывал царь Иван Васильевич — какую власть даровал ему Господь на земле? Где пределы царского своеволия? Что еще будет позволено совершить?
Но, объявив самого себя центром земной жизни, «богоизбранным иноком-самодержцем», он, скорее всего, не рассчитал своих сил. Потребовав от себя соответствия образу идеального государя, он себе же предложил нерешаемую, в принципе, задачу. И дело было даже не в сопротивляющемся окружении. Его, Ивана Грозного, натура сопротивлялась. Его тело, его душа не могли выдержать столь грандиозных духовных, психических и физических нагрузок. И, справившись с многочисленными врагами-изменниками, он не справился сам с собой.
И все же… А как оценивать личность и деятельность царя Ивана IV Васильевича? Если говорить о нравственной оценке опричных деяний Ивана Грозного, то ее ведь уже очень давно дала Русская Православная Церковь. Еще в 1591 году, в годы царствования Федора Ивановича, сына Ивана Грозного, началось церковное почитание святителя Филиппа, митрополита Московского и всея Руси, погибшего в противостоянии с царем Иваном — святые мощи Филиппа торжественно перенесли в Соловецкий монастырь. Немного позднее, уже в годы правления новой династии Романовых, при царе Алексее Михайловиче, в 1652 году, раку с мощами святителя перенесли в Москву, установили в Успенском соборе Московского Кремля и с тех пор совершается общецерковное почитание святого мученика. А царь Алексей Михайлович, тогда же, в 1652 году, на коленях перед мощами святого просил у него прощения за грехи своего «прадеда» — Ивана Васильевича, и даже — небывалое дело! — лично написал покаянное послание святому мученику Филиппу. Несколько позднее, сначала в Псково-Печерском монастыре, а потом и по всей России установилось почитание преподобномученика Корнилия, игумена Псково-Печерского монастыря, убитого, по преданию, лично Иваном Грозным. Таким образом, Русская Православная Церковь, прославив во святых убиенных от руки Ивана Грозного мучеников, показала всем — где в опричнине есть истина, а где ложь.
Но как быть с исторической оценкой? Конечно, отделить оценку нравственную от исторической непросто, а то и невозможно. И тем не менее встает очередной и естественный вопрос — что больше, бед или побед, принесло России царствование Ивана Грозного? Ответить на этот вопрос очень трудно, ибо общий подход к эпохе правления Ивана Грозного, твердо стоящий на концепции «двух Иванов» А.М. Курбского, зачастую не позволяет признать многие известные факты истинными, многие существующие оценки верными. Огромную тень и на самого первого русского царя, и на его деяния накладывают многочисленные, иногда жестокие до изуверства и бессмысленные, как кажется, казни тысяч людей, совершенные по его приказу. Поэтому, в нашей памяти и в нашем сознании, даже самые крупные, самые весомые и значимые достижения и победы Российского государства в годы царствования государя Ивана IV всегда омрачены знанием об опричных казнях. Не меньшую тень на деяния царя накладывает и поражение в Ливонской войне, в результате чего Россия лишилась прибалтийских территорий. А ведь вслед за А.М. Курбским даже современные исследователи повторяют: поражение в Ливонской войне стало следствием «опричного террора».
Можно привести только один пример, вроде бы, уже давно устоявшихся и даже почти что общепринятых оценок. На протяжении многих лет традиционно принято считать, что именно опричнина является: 1) одной из главных причин поражения в Ливонской войне; 2) главной причиной хозяйственного разорения и обезлюдения центральных, западных и северо-западных районов России; 3) одной из главных причин введения в России крепостного права; и, по совокупности первых трех причин, — 4) одной из главных причин наступившего вскоре Смутного времени.
В самом деле, к концу правления Ивана IV страна пребывала в очень тяжелой экономической ситуации: только в Московском уезде к концу XVI столетия пустовало 84% обрабатываемых земель, — люди во многих землях были или уничтожены, или умерли от болезней, или бежали на вольные земли. Именно из-за обезлюдения земель в 1581 г. последовал царский указ о временном отмене Юрьева дня — крестьянам «заповедали» (запретили) уходить от своих помещиков и вотчинников. Мера эта была вынужденная, ибо российское правительство не имело иной возможности содержать дворянское поместное войско, кроме как наделять дворян землей, а земля без крестьян никому была не нужна.
Несомненно, опричнина, с ее бесконечным «перебором людишек», сопровождавшимся разгромом земских вотчин и поместий опричниками, с разгромом крупных экономических центров, какими были Тверь, Новгород и Псков на северо-западе, сыграла в разорении страны значительную роль. Но сегодня историки обращают внимание на немалую значимость и иных факторов. Так, исход населения из центральных районов России начался гораздо раньше опричнины, а именно в 1550-е годы, и был связан с тем, что русских крестьян массово переселяли на вновь завоеванные земли на востоке. Это была традиционная практика, которая использовалась и до Ивана IV, и на протяжении многих веков после его правления (вспомним, хотя бы, освоение целины в 1950–1960-е гг., благодаря которому совершенно обезлюдело русское Нечерноземье). Да крестьяне и сами активно осваивали новые территории. Весомым фактором разорения страны стала Ливонская война, ведение которой в течение 25 лет требовало огромных материальных и людских ресурсов, а театр военных действий разворачивался как раз в северо-западных землях. Кроме того, Ливонская война сопровождалась резким ростом налогов (в 3, 2 раза по сравнению с 1550-ми гг.), крестьяне же, не выдерживавшие податного бремени, бежали из своих сел и деревень или резко сокращали размеры обрабатываемой земли (налоги взымались как раз в зависимости от величины пахотной земли). Свою лепту внесли две эпидемии чумы (в 1566–1567 гг. и в 1570–1571 гг.) и тяжелейший голод в 1569–1570 гг., охватившие многие районы России и унесшие множество жизней.
Поэтому сегодня исследователи говорят о том, что не одна опричнина, а именно совокупность различных факторов привели к введению «заповедных лет» и усилению крепостного права. Именно в совокупности различных факторов нужно искать причины и Смутного времени. Ну, в самом деле, впала бы Россия в Смуту, если бы не было страшного природного катаклизма, приведшего к трехлетнему голоду в 1601–1603 гг.? Ведь именно этот природный катаклизм обострил все экономические, социальные, политические, идеологические и духовные противоречия российской жизни. Однако можно с абсолютной (!) точностью сказать — уж в природном-то катаклизме Иван Грозный не виноват. Стоит попутно еще напомнить и то, что окончательно крепостное право было введено уже в правление Федора Ивановича (указы 1592 и 1597 гг.). И, кстати, тогда же, в ходе русско-шведской войны 1590–1593 гг., Россия вернула себе утраченные в годы Ливонской войны прибалтийские города Ивангород, Ям и Копорье.
Вот такая «арифметика»… А за каждым «арифметическим действием» стоит отдельная, большая и, нередко, трагическая история. Какое из «действий» все же перевешивает — в одну или в другую сторону? Ответы еще нужно искать.
***
Так кто же он такой — первый русский царь Иван IV Васильевич Грозный? Главное, думается, в поиске ответа на этот вопрос не стремиться к тому, чтобы в который уже раз осудить Ивана Васильевича, или же, наоборот, попытаться создать этакую икону из его образа. Сложнейшее время, каковым был в русской истории XVI век, и сложнейшая историческая личность, каковой был государь Иван Васильевич, не могут быть поняты в простых ответах. Важнее другое: понять, что Иван Грозный — это великая и трагическая фигура русской истории. И, наверное, тайна Ивана Грозного скрывается в его духовной и душевной трагедии, подлинной трагедии человека, истово стремящегося к истине и свету, но так и не обретшего их в земной жизни. Фактически сформулировав принципы российской самодержавной власти, Иван Васильевич довел их до крайнего предела, до абсолюта, поставив лишь самого себя в центр чуть ли не всего мироздания. И в результате он начал войну с собственной страной, ибо не верил, что подданные его способны понять и исполнить его устремления. Но крайности всегда опасны. Даже если они вызваны самыми высокими идеями, стремлениями и чувствами, даже если это высокое религиозное рвение, излишнее рвение, ретивое рвение…
И еще важно понимать: Иван Васильевич Грозный — это своеобразный символ всей нашей русской, великой и трагической истории. И вглядываясь в личность и эпоху Ивана Грозного, мы, как в зеркале, видим… себя. Ведь на протяжении веков мы тоже постоянно стремились к высочайшим духовным идеалам и столь же трагично рушились оземь, когда ради исполнения собственных высоких устремлений разрушали, разметали собственный мир. Наверное, потому и трудно нам познать и понять Ивана Васильевича, ибо для этого нам нужно сначала познать и понять самих себя. Готовы ли мы к этому?