Расширение международных связей и первые контакты ВМРО с Коминтерном рассматриваются во втором параграфе « ВМРО и Коминтерн: начало взаимодействия в 1923 г.». С 1922 г. начинается активизация деятельности Коминтерна на Балканах, а также советских спецслужб и официальных органов, что было связано с распространением теории наступления второй волны революции в Европе. В число наиболее подходящих стран, где ожидалась удачное развитие революционной обстановки, входила Болгария. Национальный вопрос в Коминтерне трактовался как препятствие для революции, т.к. националистские отношения отвлекали от классовой борьбы. Положение в Балканских странах, в том числе в Македонии, характеризовалось обострением комплекса социально-политических, экономических и этнических проблем. Ситуация в Македонии была абсолютно неприемлемой для коммунистов, которые, как известно, наряду со своим идеалом – Всемирной советской федеративной социалистической республикой, на повестку поставили вопрос о Балканской советской федеративной социалистической республике, которая включила бы в свой состав и Македонию, Добруджу и другие терртории. Поэтому перед коммунистами ставилась задача «нейтрализовать националистические подстрекательства балканской буржуазии». Начинаются неофициальные контакты македонских националистических организаций с советскими коммунистами.
В 1922-1923 гг., когда активизировалось национальное движение в Вардарской Македонии, Косово и Метохии, когда отдельные представители национально-революционных организаций (ВМРО, например) проявили интерес к советской пропаганде лозунга права наций на самоопределение, решению национальных проблем в СССР, стали выражать готовность вступить в переговоры с советскими властями и Коминтерном о совместных действиях, руководство Коминтерна стало уделять особое внимание национальному вопросу на Балканах. СССР поддерживал и надеялся на помощь ВМРО на Балканах, особенно в ходе подготовки вооруженного прокоммунистического восстания в Болгарии. Советский Союз идет на сближение с Внутренней македонской революционной организацией, ведет переговоры, которые стали отправной точкой советско-македонских взаимоотношений и началом сотрудничества Коммунистического Интернационала с ВМРО. СССР стремился к сотрудничеству на Балканах в первую очередь с ВМРО, а не с БКП или КПЮ. Это было обусловлено большим потенциалом Македонской организации. К концу 1923 г. ОГПУ перешло от политики зондирования македонских организаций к конкретным мероприятиям – переговорам с ВМРО (автономистов) с целью подчинения этого национального движения, контроля над его руководством и укрепления своих позиций в регионе.
Третья глава посвящена рассмотрению «Македонского вопроса в политике Коминтерна в 1924-1925 гг.». В первом параграфе отражена «Политика Коминтерна по объединению македонского революционного движения и Майский манифест 1924 г.». С начала 1924 г. в большевистском руководстве продолжалась работа над македонским вопросом как одним из инструментов прогнозируемой революции на Балканах. Советский Союз продолжал курс на немедленное революционное действие международного масштаба, и в этой связи балканские проблемы продолжали привлекать внимание Москвы и Коминтерна. В Вене велись активные переговоры между коммунистическими представителями и организациями ВМРО – автономистов и федералистов. Результатами этих переговоров стали документы – Декларации, Протоколы, Манифест, предполагающие объединение всего македонского революционного движения. Особенно важной вехой в истории македонского движения стало подписание Майского манифеста, поскольку в нем выражалась главная цель освободительного движения македонцев, направленная на освобождение и объединение Македонии в самостоятельную политическую единицу, которая бы вошла в федерацию балканских народов. Успешное осуществление этой цели, заложенной в Манифесте, предполагало борьбу за демократические преобразования и решение национальных прав македонцев в трех частях Македонии. Создание Декларации и Объединительного протокола предполагало образование единого македонского революционного фронта. Но появление этих документов не решило существующих в национально-освободительном движении проблем, продемонстрировало двойственность политики ВМРО, вызвало множество новых противоречий как в македонском движении, так и в политике Коминтерна.
Во втором параграфе рассмотрены «Последствия Майского манифеста для македонского освободительного движения. Подписание Майского манифеста и попытка создания единой платформы македонского национально-освободительного движения так и не привела к сближению двух противоборствующих групп. В конце мая 1924 г. вновь обострились противоречия между Ильинденской организацией и ЦК ВМРО, а в мае-июне отношения между ними дошли до крайности. После подписания Майского манифеста ухудшились отношения между ВМРО и болгарским правительством А.Цанкова. Явный раскол и рассредоточение ВМРО привели к тому, что Т.Александров и его сторонники вернулись к своим прежним позициям, отказавшись от идеи объединения македонского движения, а П.Чаулев, совместно с Д.Влаховым и членами Ильинденской организации выступали за дальнейшие перемены и прилагали усилия для развития объединительной платформы македонского революционного движения. Не сумев добиться подчинения ВМРО автономистов своему режиму 19 июня 1924 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение, которое сыграло роковую роль в судьбе ВМРО и всего македонского движения − «Декларацию македонских автономистов опубликовать за их подписью». Декларация и Майский манифест были представлены коммунистами мировой общественности как «прокоммунистические» документы, а ВМРО - организация, борющаяся против болгарского и югославского правительств. Этот пункт был принят в нарушение договора с Т.Александровым о согласовании с ним времени публикации документа. Болгарское правительство было сильно обеспокоено появлением Майского манифеста и новой политической платформой македонского национально-освободительного дела. Оно пыталось оказать давление на руководство ВМРО и готовилось к столкновению. Это привело к отказу от манифеста лидеров ВМРО автономистов – Т.Александрова и А.Протогерова, продемонстрировавших свою зависимость от политики болгарской буржуазии, объединения македонского революционного движения на базе новой платформы так и не произошло. Были убиты известные македонские лидеры – Т. Александров, Димо Хаджи Димов, П. Чаулев и многие другие. Внутри самой организации и во всех частях Македонии царил сильнейший террор. Восстановить македонское революционное движение, правда, не совсем удачно, пытались югославская, греческая коммунистические партии и венский левый центр, который значительно ослаб после убийства П. Чаулева. Однако в 1925 г. коммунистическими лидерами велась активная работа по объединению македонского национально-революционного движения в борьбе за освобождение Македонии, результатом стало создание ВМРО (об.), которая как организация македонского национально-освободительного движения действовала 10 лет: с 1925 по 1935 гг. Автономистское крыло после убийств Т.Александрова и А.Протогерова возглавил И.Михайлов, продолжавший ведение террористической борьбы.
Третий параграф представляет «Позицию Коминтерна по македонскому национальному вопросу после подписания Майского манифеста (1924-1925 гг.).» После подписания Майского манифеста и создания условий для совместной работы с коммунистическими партиями на Балканах в Москву стали поступать сообщения о том, что изменений в позициях македонских автономистов в отношении к болгарским коммунистам не происходит. Коминтерновские лидеры были обеспокоены сложившейся ситуацией. Однако Коминтерн все еще продолжал делать ставку на дальнейшее развитие революционной ситуации в Македонии. Не прекращались разговоры о предстоящем восстании в Болгарии и Македонии. Надежды большевистского руководства на раскол и отход от политической жизни ВМРО автономистов не оправдались, поскольку ВМРО А. Протогерова (чуть позже ее фактическим руководителем стал И. Михайлов) продолжала выступать в интересах болгарской политики, работающей на присоединение Македонии к Болгарии, правда через предварительную автономию. БКФ рассчитывала на развитие революционного движения на Балканах и военное восстание в Македонии, хотя если о восстании непрерывно шла речь в течении 1923 г., то к началу 1925 г., после кровавых событий внутри ВМРО стало ясно, что теперь если восстание и произойдет, то не скоро. Было очевидно, что возложенные надежды на выборы в Македонии и на рабоче-крестьянские избирательные комитеты не оправдались, несмотря на попытки создания фундамента для национальной рабоче-крестьянской македонской партии
В 1925−1926 гг. стали очевидными причины отказа от революционной политики в практике большевиков. Важный поворот советской внешней политики к отказу от ставки на мировую революцию связан с торжеством сталинской концепции «строительства социализма в одной отдельно взятой стране». Отныне не СССР должен был способствовать мировой революции, а коммунистическое революционное движение было призвано всячески помогать Советскому Союзу. В этом контексте основная цель советской внешней политики состояла в создании благоприятных международных условий для строительства социализма в СССР. В 1925 г. произошел отказ от тактики «активной разведки», был снят курс ЦК БКП на восстание. С начала 1926 г. начинаются изменения в политике советского руководства. Меняются приоритеты в политике Коммунистического Интернационала в сторону строительства социализма в отдельно взятой стране, СССР входит в полосу признания на международной арене и стремится к поиску новых союзников.