Вскоре после того как Либерий высадился на испанском побережье, ситуация вновь изменилась: Агила был убит в Мериде, а его прежние сторонники присоединились к Атанагильду, который теперь стремился избавиться от своих византийских союзников. Хотя ему и удалось отбить Севилью, нападение на Кордову закончилось провалом. Чтобы иметь возможность направить все свои силы на изгнание византийцев, Атанагильд удачной брачной политикой обеспечил себе мир с франками. Его дочь Брунхильда стала женой короля Сигиберта. До самой своей смерти в 613 г. эта удивительно способная и политически одаренная женщина царила на политической сцене франкского государства. Брат Сигиберта Хильперик женился на сестре Брунхильды Галсвинте, но этот союз оказался недолговечным, и вскоре дочь вестготского короля была убита. Сегодня нелегко очертить границы территории, занятой византийцами. Входили ли в зону византийского господства Кордова и Севилья, не вполне ясно. Томпсон предполагал, что оба города пользовались независимостью. В таком случае мы должны учитывать существование в Бетике трех политических сил: византийцев в прибрежных областях, автономных городов Кордовы и Севильи в долине Гвадалквивира и вестготов в глубине страны. Тем не менее эта гипотеза утрачивает правдоподобность, если иметь в виду, что Севилью потерял Атанагильд. У нас нет ни малейшего повода полагать, что это произошло в результате восстания местного населения. Гораздо более вероятным кажется, что город заняли византийские союзники Атанагильда. О захвате обширной части внутренней Андалузии византийцами говорит и еще один факт: на Третьем Толедском соборе не были представлены епископы Кордовы, Эсихи, Кабры, Мартоса, Ла Гвардии и Гранады. Так как в остальном на этом соборе присутствовал почти весь вестготский епископат, отсутствие шести епископов из довольно небольшой области кажется особенно примечательным. Вестготам тогда принадлежала только Кордова, большинство других городов, по-видимому, было под властью византийцев. С уверенностью можно сказать, что византийским было побережье от Картахены до Малаги, а кроме того города Медина Сидония и Хигонса (к северу от Медины Сидонии). К. Ф. Штроэкер показал, что общепринятая до недавнего времени точка зрения, согласно которой Византии принадлежал и Альгарв, основывается на недоразумении. Когда в 568 г. умер Атанагильд, государство вестготов оказалось в крайне тяжелом положении.
В последний раз в вестготской истории мы говорим о переселении народа, высшая точка которого пришлась на 507 г. Движение осуществлялось несколькими волнами. Уже в 494 и 497 гг. Сарагосская Хроника сообщает о том, что вестготы поселились в Испании. До тех пор они, хотя и подчинили себе значительную часть Иберийского полуострова, но сами занимали только важнейшие опорные пункты; с уверенностью можно говорить лишь о присутствии вестготов в Мериде, где в 483 г. вестготский герцог совместно с епископом позаботились о восстановлении разрушенного моста через Гвадиану. Возможно, какое-то число готов поселилось в древнекастильской Месете, приблизительно в области Паленсии, после победы над свевами. Ныне сложно однозначно определить причины, приведшие к увеличению притока вестготов в Испанию в 90-х годах V века. Скорее всего, самым существенным фактором стало франкское давление на вестготскую границу, проходившую по Луаре. Хотя на землях между Луарой и Гаронной, оказавшихся под непосредственной угрозой нападений франков, жило очень небольшое количество вестготов, тем не менее уже тогда переселяться в Испанию решались их многочисленные соплеменники из коренных областей вестготских поселений.
Переселенческое движение завершилось только в 531 г., когда после поражения Амалариха многие вестготы покинули потерянные территории. На них осталась лишь незначительная часть низшего слоя вестготского общества. В VII веке в области Родеза все еще жили готские государственные рабы. Некоторые беженцы поселились в части Галлии, оставшейся под вестготской властью и получившей название Септимания. В качестве доказательства присутствия вестготов на этих землях можно рассматривать топонимику так называемого септиманского типа, синтаксическая форма которой подразумевает прогрессирующую романизацию вестготов и которую следует датировать приблизительно VI веком. Однако основная масса племени, скорее всего, переместилась во внутренние области Испании; в пользу этого предположения говорят кладбища с расположением могил рядами (Reihengraberfriedhofe), засвидетельствованные в основном на территории современных провинций Сеговии, Мадрида, Паленсии, Бургоса, Сории и Гвадалахары. К ним можно добавить некоторые кладбища в Каталонии и в области Кордовы-Севильи. Говоря о могилах, расположенных рядами, мы имеем в виду обычай выравнивать могилы в одинаковом направлении и размещать в них погребальную утварь. Подобные кладбища, лишь частично исследованные в Испании, в то же время появляются на территории современной Франции. В Испании мы до сих пор знаем примерно 30 таких кладбищ. Так как они почти без исключений группируются в достаточно ограниченном регионе, мы можем отождествить погребенных таким образом людей с определенной этнической группой, вестготами. Такой вывод подверждается тем, что именно на тех землях, где существуют кладбища с расположением могил рядами, мы обнаруживаем готскую топонимику. В целом мы располагаем примерно 2000 германских топонимов, которые, конечно, не все можно отнести на счет вестготов. Однозначную идентификацию допускают лишь топонимы, образованные с помощью этнонима "готы". Таковых имеется примерно 80 штук. На вестготские поселения указывают названия Торо (пров. Самора: campiGothorum), Вильяторо (пров. Бургос и Авила: villaGothorum), Ревильягодос (пров. Бургос: villaGothorum). Еще одним индикатором вестготского поселения может служить название местности "готские поля" (campiGothorum), которое, хотя и было засвидетельствовано впервые только в IX веке, но должно быть намного древнее, так как арабы называли один из городов, расположенных в этой местности, Медина-дель-Кампо, "город (готского) поля". На основании этих данных можно считать доказанным, что большинство вестготов поселилось в Месете Старой Кастилии и в части Новой Кастилии. Погребальная утварь говорит о том, что это было бедное население. Золото попадается чрезвычайно редко, серебро в большинстве случаев сильно легировано, остальные украшения достаточно безыскусно изготовлены из бронзы. Нам неизвестны причины, приведшие к середине VI века к исчезновению обычая положения в могилы бытовых предметов. Эту перемену нельзя сводить к переходу вестготов в ортодоксальную веру, так как обращение произошло лишь в 589 г.
У нас нет данных, которые говорили бы о том, что в этой области жили представители готской знати. Мы знаем об их присутствии в Мериде, среди имен знатных готов в этом городе появляется и имя Виттериха, позднее ставшего королем. Некоторые надписи указывают на то, что готские аристократы жили в Андалузии. Среди них выделяются, например, "знатный муж" (virinluster) Вилиульф, умерший в 562 г. в Монторо (пров. Кордова), и знатный и богатый Оппила из Вильяфранки-де-Кордова. Около 600 г. один знатный гот основал три церкви в епископстве Гвадикс. В Кордове в начале VII века возник формула передачи "утреннего дара" девушке "из готской сенаторской фамилии". То, что члены высшего готского круга с самого начала селились в городах, выясняется из письма Теодериха Великого. По всей видимости, вестготская знать в особенности предпочитала окрестности Кордовы и Мериды. Такое стремление вполне понятно, если учитывать, что Мерида постоянно упоминается в источниках в качестве королевской резиденции. Кордова после ее повторного завоевания Леовигильдом также стала важным опорным пунктом, обеспечивавшим вестготскую власть в Бетике. Факт того, что готская знать селилась в тех регионах страны, где не было поселений низших слоев племени, имел большое значение для этнической эволюции вестготов. В римском окружении руководящий слой быстро подвергся сильной романизации. Мы не можем с полной достоверностью установить, сколь долгое время знатные готы продолжали говорить на своем языке. И все же, так как после переселения вестготов в Испанию в современный романский язык перешло только несколько готских слов, мы можем сделать вывод, что процесс романизации сделал большие шаги вперед уже в VI веке. Аристократы очень быстро перестали пользоваться родным языком, он стал уделом низших слоев общества и совершенно исчез, вероятно, в VII веке. Вряд ли возможно с уверенностью определить численное соотношение вестготов и романского населения. Р. Менендес Пидаль насчитывает около 8 миллионов римлян. Дж. К. Расселл, напротив, говорит о населении в 3-4 миллиона человек, что представляется чрезвычайно низкой цифрой. Романскому населению противостояло около 80-200000 вестготов, так что готское племя составляло лишь 1-6,5 процентов от общей численности населения Испании. Следовательно, вестготы оказались в меньшинстве даже в основной области расселения, на что указывает и появление топонимов с компонентом "готский". Одного численного сопоставления вестготов и римлян достаточно для того, чтобы объяснить причины романизации пришельцев. В VI веке положене римлян и готов существенным образом выравнялось. 312-ая статья Кодекса Евриха запрещает римлянину передавать в собственность готу спорный земельный участок до завершения судебного процесса. Законодатель исходит из того, что было бы сложно вернуть землю, находящуюся в распоряжении гота, ее полноправному владельцу. Судя по этому закону, готы обладали большей властью, чем римляне. В кодификации Леовигильда в соответствующем законе отсутствует упоминание гота. Следовательно, принадлежность к готскому племени уже не предоставляла преимуществ в общественной жизни. Пример знатного вестгота- ортодокса Иоанна из Бикларо показывает, что ортодоксальное вероисповедание уже проникало в высшие готские круги. Ассимиляции вестготов в значительной мере способствовали смешанные браки, которые, как показывает пример Теудиса, заключались и на самом высоком уровне. Романизации подверглась даже арианская церковь; попытка Леовигильда привлечь ортодоксов своего государства к арианской церкви предполагает, что около 580 г. арианская церковь уже использовала латынь в качестве языка богослужения.