Основатели колонии - Лампон и Ксенокрит - были людьми из ближнего окружения Перикла. На афинский характер колонизации указывает и то, что, отправляясь в колонию, они не обратились в Дельфы, так как после переноса казны с Делоса в Афины Аполлон перестал быть покровителем союза, общесоюзным же культом стал культ Афины-Паллады. Все это вполне укладывается в общие рамки экспансионистской западной политики Перикла, поэтому доводы о том, что он с самого начала поддерживал панэллинский характер этого предприятия, и что Афины основанием этой колонии не преследовали великодержавных целей, кажутся нам малообоснованными.
Далее начинаются загадки. Афиняне, как пишет Диодор, не ограничились посылкой собственных колонистов, но обратились за поддержкой к пелопоннесцам и другим эллинам. Однако те выступили с собственной инициативой основания колонии, обратившись в Дельфы, где получили оракул, предписывавший основать город в том месте, где намереваются жить те, кто пьет в меру воды и съедает безмерное количество мяса. Содержание оракула достаточно тривиально: Аполлон, не давая никаких точных указаний на конкретную местность, советует поселиться там, где есть питьевая вода и плодородная земля.
Колонисты из Пелопоннеса избрали также собственного ойкиста - Дионисия Халка. Прибыв в Сибарис, они вскоре приняли решение перенести колонию на новое место возле находящегося поблизости источника. Афиняне вынуждены были считаться с мнением вновь прибывших, и восстановленный с их помощью город был перенесен, получив название Фурий. Затем произошел конфликт между сибаритами и переселенцами, вызванный претензиями коренных жителей Сибариса на лучшие должности и ряд привилегий. Дело закончилось тем, что сибариты были частично перебиты, частично изгнаны из Фурий. Оставшиеся в живых поселились у реки Траис, где, возможно, с помощью родосцев, был основан город Сибарис на Траисе. Поэтому вопрос с датировкой следует, видимо, решать так: в 446/45 г. сибариты отправили посольство в Афины и Спарту, основание же Фурий произошло в 444/43 г., как и указывает Плутарх.
Изгнав сибаритов, фурийцы пригласили большое количество колонистов из Эллады и разделили государство на 10 фил, дав им название по племенному составу: Аркадия, Ахайя, Эвбея, Беотия, Элея, Афиния, Дорида и другие. Афиняне составляли, таким образом, 1/10 часть колонистов и поэтому не могли иметь преобладающего влияния. Мнение В.Эренберга о том, что они занимали ведущее положение в колонии, стоя во главе четырех фил, образованных выходцами из морского союза: афинянами, эвбейцами, ионийцами и островитянами, - вряд ли обосновано. Во-первых, мы не располагаем какими-либо свидетельствами о привилегированном положении афинян в колонии, во-вторых, афинская архэ в этот промежуток времени переживала кризис: как раз произошло восстание на Эвбее, и колонисты из союзных городов вряд ли добровольно согласились бы с доминированием афинян в Фуриях, и, в-третьих, даже если бы все четыре филы имели единство интересов, они все равно оставались бы в меньшинстве.
Замечание Диодора о том, что фурийцы избрали демократическое устройство, вызывает сомнение, поскольку подробности этого устройства он не сообщает. С другой стороны, из сообщений Аристотеля нам известно, что первоначально в Фуриях установилось олигархическое правление. Принятое там законодательство Харонда имело, скорее, антидемократическую направленность, на это указывает, например, специальный закон против сикофантов. Существовавшая в Фуриях коллегия симбулов, должностных лиц, призванных наблюдать за исполнением и сохранением законов, по своим функциям напоминает олигархическую коллегию пробулов. В конечном счете, приходится признать преобладающее положение пелопоннесцев в колонии, на это указывает и то, что в результате долгих споров о том, кого же все-таки следует считать ее истинным основателем, по прямому указанию Дельф ойкистом был признан сам Аполлон.
Почему же афиняне не ограничились использованием при выведении колонии только собственных колонистов и людей из союзных городов, но обратились за помощью в Пелопоннес и Беотию? Следует помнить, что побережье Тарентинского залива, где был расположен Сибарис и затем возникли Фурии, издавна являлось сферой влияния пелопоннесцев, поэтому полностью афинская по составу колония неизбежно оказалась бы во враждебном окружении. Это, возможно, и не остановило бы Перикла, но афинская морская держава переживала в то время внутренний кризис: на Эвбее разразилось восстание. Вскоре после его подавления, осенью 446 г., был заключен Тридцатилетний мир, и Афины не были заинтересованы в обострении отношений с пелопоннесцами и особенно с Коринфом. Кроме того, в самих Афинах борьба между демократической и олигархической группировками достигла крайней напряженности.
Х.Т.Уэйд-Джери, опираясь на данные анонимного жизнеописания Фукидида предложил теорию, согласно которой Перикл не был избран стратегом на 444/43 г., а руководство государством перешло в руки Фукидида, сына Мелесия, который, как и Кимон, всегда старался развивать восточное направление политики, опасаясь конфликтов с Пелопоннесским союзом. Возможно, идея приглашения колонистов из Пелопоннеса и других мест и придания Фуриям панэллинского характера исходила именно от него. Более того, согласно тому же источнику, он лично посетил колонию (очевидно, весной 443 г.) и был изгнан остракизмом по возвращении оттуда. Любопытно, что изгнание Фукидида предсказал не кто иной, как Лампон, известный в Афинах предсказатель, направленный в свое время в Сибарис в качестве одного из двух ойкистов, а другой ойкист, Ксенокрит, возбудил против него судебное преследование.
Гипотеза Уэйд-Джери интересна и не лишена убедительности, хотя следует признать, что анонимное жизнеописание Фукидида не принадлежит к числу надежных источников. А.Гомм и В.Эренберг в своих работах доказывают также, что даже если Перикл в 44/43 г. и не был избран стратегом, он все равно оставался слишком влиятельной фигурой, чтобы за этот промежуток времени афинская политика кардинально изменила свой характер. Тем не менее, необходимо заметить, что западное направление деятельности Перикла, осуществлявшееся ровно и, в целом, успешно вплоть до заключения в 433 г. договора с Керкирой и начала Пелопоннесской войны, в Фуриях дает явный сбой.
Все же, если верить Плутарху, основным вопросом, вокруг которого развернулась борьба, окончившаяся остракизмом Фукидида и тяжелым поражением олигархического движения, была строительная программа. Если оппозиция склонна была рассматривать и критиковать ее с точки зрения политической морали и вкуса, то Перикл защищал свое дело с экономических позиций и, как это обычно бывает, экономика восторжествовала над этикой. Общие затраты на строительство в Афинах составили с 448 по 432 г. 6300 талантов, что означало не только возведение построек, возвеличивающих могущество Афин и создающих им мировую славу, но и стабильный заработок для тысяч афинских граждан и метеков, составлявших значимый социальный слой и являвшихся, насколько это было возможно, опорой демократии, на что указывает, например, намерение Перикла, в случае необходимости, включить метеков в экипажи боевых кораблей. Олигархи просто не могли предложить никакой равноценной замены социальной программе строительства, поэтому можно сказать, что именно она позволила Периклу победить.
В 1910 г. были найдены черепки с именами Фукидида, Клеиппида, Тейсандра, Евхарида, Дамона и, вероятно, Андокида. Относительно Клеиппида и Дамона мы знаем, что они были приверженцами демократии и входили в группировку Перикла. Плутарх указывает, что Дамон был его учителем музыки, прибавляя, что, будучи замечательным софистом, имел большое влияние на Перикла, являясь его наставником и руководителем в государственных делах. Согласно Аристотелю, именно по совету Дамона Перикл в качестве популистской меры во время борьбы с Кимоном принял решение об установлении жалования для судей. Этот Дамон был изгнан остракизмом, но, хотя точной даты мы не знаем, вероятно, это произошло до 443 г. Дамон вряд ли мог быть изгнан в промежутке между 443 и 433 гг., когда авторитет Перикла был практически непререкаем. Что же касается периода с 433 г. вплоть до смерти Перикла, то он слишком хорошо освещен источниками, чтобы такое событие, как остракизм Дамона могло выпасть из их поля зрения.
Клеиппид, сын Дейния, видимо, избежал остракизма; о нем известно, что в 428 г. он командовал афинской эскадрой, посланной к Лесбосу. Отсутствие черепков с именем Перикла породило мнение, что он сам не подвергался угрозе остракизма. Х.Вильрих считает даже, что сторонники олигархии вообще не надеялись на его изгнание, рассчитывая лишь отвести угрозу от своего вождя Фукидида, добившись остракизма Клеиппида.
Учитывая, что здание Одеона было закончено около 446/45 г., а декрет Морихида, принятый в 440 г., запретил высмеивать в комедиях граждан под их собственными именами, становится наиболее вероятным, что указание Плутарха на личное противостояние Перикла и Фукидида соответствует действительности. Кроме того, теперь нам известны три остракона с именем Перикла.