Первая мировая война и рождение массового общества
По материалам лекций по истории западной цивилизации XX века Б. М. Меерсона и Д. В. Прокудина
1. 28 июня 1914 года в Сараево, столице аннексированной Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины револьверным выстрелом был убит наследник имперского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. Убийцей был сербский националист, сторонник создания на Балканах "Великосербского" государства Гаврила Принцип, избравший день национального траура (годовщина поражения сербов на Косовом поле в битве с турками в 1389 году) для террористического акта, который должен был послужить "искрой", зажигающей пламя национальной антиавстрийской войны на Балканах. (Напомним о часто решающей роли национализма в политической жизни индустриального общества).
Далее в сколь-нибудь приличном учебнике можно обнаружить следующее.
23 июля Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум: прекратить деятельность националистических организаций, уволить с государственной службы антиавстрийских агитаторов и допустить имперских чиновников к поиску следов этого преступления на территории Сербии. Все условия, кроме последнего Сербией были приняты, но такой вариант австрийцев не устраивал.
28 ИЮЛЯ 1914 ГОДА Австро-Венгрия объявила войну Сербии, что привело в действие всю сложную механику военных союзов, сложившихся к этому времени в Европе. Немедленно, защищая союзную православную Сербию (и свои интересы на Балканах) всеобщую мобилизацию (запомним это понятие: в войнах прошлого мы с ним не встречались)объявила Россия. Сразу же последовал германский ультиматум России: прекратить мобилизацию, и после отказа российского правительства 1 августа Германия объявила России войну. 3 августа Германия объявила войну союзнице России - Франции и, следуя заранее разработанному стратегическому плану, вторглась на территорию нейтральной Бельгии. Защищая нейтралитет Бельгии, гарантом которого она была, 4 августа Великобритания объявила войну Германии. Вскоре Австро-Венгрия объявила войну России, а Япония - Германии. Война, таким образом, стала общеевропейской и даже мировой, чего никогда не бывало раньше, то есть началась ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА.
2. Обычно все названные события не вызывают никаких вопросов ни у учителей, ни у учеников, ни даже у авторов учебников. Все ясно и понятно: есть причины войны (борьба за передел мира между "империалистическими" державами), есть повод (вышеописанное сараевское убийство). Столь же беспроблемно излагается и сам ход войны. В сущности - это "проходной" материал.
Но одна из самых интересных сторон работы историка заключается в том, чтобы именно в таком материале попытаться увидеть проблему. И она здесь есть.
Уже в самом начале войны есть нечто необычное. Так войны, во всяком случае - европейские - не начинаются. В самом деле, частное лицо, фанатик-террорист из никому решительно неизвестной организации "Млада Босна" несколькими выстрелами начал мировую войну. Можно, конечно, считать это провокацией, но не чрезмерно ли жертвовать наследником престола и фактическим главой европейской империи ради такой провокации, войну можно начать проще. Более того, Гаврила Принцип в принципе не имел никакого отношения к правительству Сербии, кроме того, что был сербско-подданным. Непонятно, почему война объявляется государству, если убийца Франца-Фердинанда никакого отношения к властям этого государства не имеет. Единственная аналогия подобного начала войны в XIX веке - расстрел герцога Энгиенского, совершенный по приказу Наполеона I. Но это именно государственный акт, приказ был отдан главой государства, прекрасно понимавшего, что его действия вызовут войну и к этой войне готовившегося. Конечно, можно сказать, что и европейские державы начала ХХ века готовились к большой войне. Несомненно, это так. Но ни один из генеральных штабов не планировал конкретной даты ее начала. Армии не были подготовлены, далеко не во всех случаях имелись оперативные планы. Тот факт, что между убийством и предъявлением ультиматума прошел почти месяц, говорит о том, что Австро-Венгрия не очень хорошо представляла себе, что нужно делать. Глава государства-союзника Австро-Венгрии германский кайзер Вильгельм I (разумеется, главнокомандующий вооруженными силами) сразу после убийства выразил Францу-Иосифу соболезнование и уехал кататься на яхте(!). Европа, конечно, очередной раз ахнула (как ахала, например, в 1881г. после убийства народовольцами Александра II), но войны реально никто не ждал и представление о том, что она должна была с фатальной неизбежностью начаться именно в августе 1914г. есть, как это совершенно верно показано в книге американской исследовательницы Б. Тачман "Августовские пушки", аберрация послевоенного сознания. Однако, вряд ли можно согласиться с другим выводом Б. Тачман - о случайном характере войны.
Все перечисленные проблемы можно попробовать объяснить следующей гипотезой. В отличии от войн XVIII - XIX веков в Первой мировой войне - в ее возникновении, ходе и, особенно, финале - существенную, а часто - решающую роль играло не государство и его институты, а общество, которое претерпевало перед войной и в ходе ее радикальные изменения.
Это можно видеть уже на примере сараевского убийства. Войну начинает именно общественная организация, причем, что весьма существенно и характерно, радикальной и непримиримой направленности. Именно общественное действие и служит тем фитилем, взорвавшим Европу. Таким образом, генезис Первой мировой войны весьма сложен. С одной стороны он традиционен: как и в XIX веке к войне привел сложный клубок межгосударственных противоречий (только на это обычно и обращают внимание, и об этом пойдет речь ниже). Но этим одним не имевший аналогии в истории феномен Первой мировой войны объяснить нельзя. Другой стороной процесса, породившего войну, да и самой войны является качественно иная включеннось общества и во внутригосударственную политическую жизнь, и в международные отношения, и, наконец, в сами боевые действия мировой войны..
3. Таким образом, мы должны рассмотреть события и процессы войны и ее возникновения с двух сторон: государственной и общественной. Начнем с более простой, понятной и традиционной.
Самые очевидные причины лежат в сфере международной политики. Но при этом следует учитывать, что практика международных отношений сама по себе сильно изменилась в сторону откровенного агрессивного национально-государственного эгоизма.
В 1871 году после победы Северо-Германского союза во главе с бисмарковской Пруссией во франко-прусской войне на месте множества немецких государств появилась новая сила - Германская империя.
Это давно желанное для немцев национальное (!) объединение привело к весьма серьезным последствиям. Бурный экономический рост при активной поддержке правительства (а значит - развитие прежде всего тяжелой и военной индустрии), рост, который в условиях конца XIX века мог носить только монополизированный характер (см. Лекцию 2), сделал Германию первой экономической державой Европы (к началу века Германия обогнала Англию и уступала только США по основным показателям экономического развития). Столь мощная держава не могла не вызывать беспокойства соседей (прежде всего - России и Франции), да и сама начала претендовать на роль европейского и мирового гегемона и действительно становиться им, оттесняя на вторые роли побежденную Францию (господствовавшую в Европе после Крымской войны), Великобританию (придерживавшуюся политики так называемой "блестящей изоляции", блеск которой явно тускнел) и Россию (сумевшую оправиться после крымского поражения, но не настолько, чтобы претендовать на гегемонию). Такая система международных отношений (Франкфуртская по месту заключения мирного договора после франко-прусской войны) не была стабильной, поскольку ни одна из великих держав, кроме явно слабеющей "лоскутной" Австро-Венгрии, не могла примириться с германскими претензиями.
В свою очередь Германия опасалась с одной стороны реваншизма Франции, где все чаще слышались слова о том, что войну проиграла не нация (!), а Луи-Наполеон, с другой - усиления России на Балканах, особенно после победоносной для русских войны 1877 - 1878 годов с Османской империей, и с третьей стороны английского господства на море и в колониях, учитывая бедность Германии природными ресурсами и зависимость от источников сырья. Международная обстановка сама толкала Бисмарка и его преемников на посту рейхсканцлеров к заключению союзов против Франции, а в последствии - против России и Англии. Первый союз - Союз Трех Императоров (Вильгельма I, Франца-Иосифа и Александра II) - был крайне непрочен из-за усиленного стремления России к Босфору и Дарданеллам, что делало балканское направление главным для русской внешней политики и обостряло противоречия с Австро-Венгрией, также стремящейся на Балканы.
Союз этот рухнул с началом Балканского кризиса (1875 1878 годы). Балканская проблема, весьма острая в XIX веке, к концу его достигла апогея. Проблема эта связана с наследством "больного человека" (слова Николая I) - Османской империи. Владычество Турции на Балканах очевидно для всех подходило к концу, и в этих условиях великие державы, особенно Россия и Австро-Венгрия стремились установить в этом регионе (весьма важном стратегически и экономически) свое влияние. На это соперничество налагалась неизбежная в связи с возникавшими на полуострове основами индустриального общества национальная борьба сербов, болгар, греков, босняков и т.д.. Все это делало Балканы "пороховой бочкой" Европы. Интересы России заключались прежде всего в Черноморских проливах - Босфоре и Дарданеллах, контроль над ними означал бы господство России на Черном море, свободу операций в Средиземном и контроль на Балканах, частично православных. Австро-Венгрия, уже обладая некоторыми балканскими территориями (Словения, Хорватия) стремилась расширить свои границы в южном направлении. При этом следует учитывать, что принцип национальных государств уже играл к 70-м годам большую роль в международной политике, и поддержка великими державами национальной борьбы на Балканах была вызвана не только шкурными интересами, но и некими общими принципами - возникала идея права наций на самоопределение. Поэтому, когда в 1875 году началось антитурецкое восстание в Боснии и Герцеговине, а вскоре - в Болгарии, ни одна из великих держав не поддержала Турцию, напротив - было заявлено совместное требование предоставить восставшим автономию. Возникший в связи с этим дипломатический кризис разрешился русско-турецкой (последней из бесконечной серии, если не считать Первую мировую) войной 1877 - 1878 годов. Победа России, предоставление автономии или независимости многим территориям на Балканах, торжествующий национальный принцип - все это было сглажено в Берлине, где в 1878 году Россия потерпела сокрушительное дипломатическое поражение из-за восторжествовавшего имперского эгоизма великих держав, не желавших усиления России на Балканах. Турецкое владычество над частью Балкан было сохранено, Россия теряла свои позиции, а Австро-Венгрия их упрочила, в частности, оккупировав Боснию и Герцеговину. В 1908 году австрийское правительство заявило об аннексии этой территории, чем вызвало самые решительные протесты со стороны России и Сербии. Напомним, что Франц-Фердинанд был убит именно в Сараево. Балканский вопрос остался таким образом весьма острым и стал одной из причин большой войны. Другим, не таким явным, однако не менее острым был колониальный вопрос. Активнейшая колониальная экспансия великих держав в конце XIX - начале ХХ веков, экспансия, окончательно поделившая мир на колонии и сферы влияния, не могла не приводить к самым серьезным столкновениям держав по поводу этого раздела. Эти противоречия выливались в целый ряд локальных войн рубежа веков: англо-бурская, испано-американская, русско-японская, итало-турецкая (в последней впервые была применена военная авиация). В ходе этих войн формировалось убеждение в том, что все внешние проблемы могут быть решены (и эффективнее всего решаются) военным путем.