Довольно интересно проанализировать влияние земледельческой культуры китай-цев и корейцев на культуру русского землепользования. Если коротко, то восточная культура землепользования была направлена на интенсивное использование земли, а русская - на экстенсивное. Много переняли казаки у китайцев в земледелии. Научи-лись выращивать сою, бахчевые культуры, кукурузу, сеять чумизу, которая использо-валась как для еды, так и для скота. Станичными правлениями для общественных нужд закупалась соя.
Наемных китайских работников в казачьих хозяй-ствах широко использовали, особенно в сезонные периоды с/х работ. Отношения меж-ду хозяевами и работниками были хорошие, как правило, ели за одним столом, оплата была справедливая, поэтому бедные китайцы охотно использовали возможности для заработков в казачьих хозяйствах. Это тоже формировало добрососедские отношения по обе стороны границы.
На основе завязывающихся различных форм хозяйственных, торговых и прочих отношений складывались межличностные связи и отношения. Добрососедские отно-шения проявлялись в совместном праздновании русских, православных и китайских праздников и обычаев, таких как празднование Рождества, Нового года. Китайцы приходили в гости к своим знакомым казакам, казаки ходили праздновать китайский Новый год. Особых проблем посещения знакомых с сопредельной стороны не было, гра-ница в этом плане была больше условной, все посещения были под контролем местно-го казачьего населения и местного начальства.
Конечно, не все было так радужно, и на местном уровне возникали конфликты, разборки. Были случаи воровства скота, сена, использования сенокосных угодий дру-гой стороной. Отмечались случаи контрабандного провоза спирта казаками на сопре-дельную территорию и сбыта его через своих знакомых. Нередко возникали споры по рыбной ловле на р. Уссури, оз. Ханка. Конфликты разбирались атаманами и станич-ными правлениями или через пограничного комиссара Южно-Уссурийского края. Та-кие примеры можно найти в фондах Государственного архива Дальнего Востока и ар-хива Приморского края.
Делая вывод, следует подчеркнуть: Уссурийское казачество как социальная груп-па несло признаки нескольких национальных культур, создав совершенно уникальный культурный тип приграничного населения далекой российской окраины. Этот фено-мен необходимо не только изучать, но и учитывать в современной практике.
Особую актуальность историко-культурная специфика уссурийского казачества приобретает в настоящее время, в связи с процессом возрождения казачества.
Возрождение уссурийского казачества как сугубо российского феномена, тем не менее, должно базироваться на изучении подлинной культурной специфики, присущей именно дальневосточному региону. Только тогда можно избавиться от ложных сте-реотипов в понимании казачества как явления и избежать попыток интегрировать не-верные исходные данные в современную практику.