Тем самым человек преодолевал ограниченность простого обывателя через коммуникацию с харизматическим лидером путем приобретения смыслов существования в общем «вечном бессмертном деле» [31].
Распространенной формой символической коммуникации между восточными немцами и Сталиным являлся институт общественных обязательств. День рождения лидера СССР служил поводом для принятия различных обязательств населением как личной присяги Сталину добиться неординарных сверхплановых успехов на образовательном, партийном, производственном, личном уровнях.
Данный механизм был призван активизировать население на подвиги, провести эмоциональную и физическую мобилизацию в государственных целях. Принятие обязательств трактовалось как личный вклад в общее дело строительства социализма. Индивидуальная жизнь являлась продолжением коллективной.
Высшие цели и смыслы интегрировались в жизнь обычного человека.
Социальная практика обязательств охватывала представителей самых разных социальных групп: рабочих и служащих, крестьян, учащихся и интеллигенцию, спортсменов и активистов, бывших военнопленных из СССР и инвалидов, пострадавших во время войны, переселенцев, партийных и беспартийных, матерей и вдов [32]. Каждый гражданин не зависимо от прошлого и своего социального статуса мог сделать что-то полезное в общую копилку победы коммунизма. В основе обещаний лежали личные возможности, желания, интересы и ресурсы (профессиональные, материальные, символические). Одни обещали усердно учить сталинскую конституцию и его произведения, другие – постоянно повышать производительность труда, третьи – отчислять проценты от зарплаты на национальную программу восстановления Берлина и принять практическое участие в работах, четвертые – внедрить советские методы производства и ведения хозяйства, пятые – просто бороться за правду и разоблачать ложь. Общий тон сводился к мысли, что благодаря гению Сталина миллионы людей нашли для себя «новую родину» Германскую Демократическую Республику. Вместо послевоенного хаоса с «вождем мирового пролетариата» пришел мир. Человек обрел прочные основы существования, «зная, для чего он живет и работает». Постановка четко сформулированных целей «сверху», от лица партии, способствовала структурированию миропонимания. Каждому было место в новом мире добра и всеобщего благоденствия. Практика обязательств открывала возможность почувствовать себя «звеном в большой цепи людей» [33]. На принципе общности судеб выстраивалась идентичность как на внутригосударственном уровне, так и идентичность всего социалистического лагеря. Принятие обязательств имело и моральный аспект, так как являлась «оптимальным», по мнению партии, проявлением самосознательности «нового человека».
Практика обязательств может быть рассмотрена и как метод дифференцирования общества. Принятие обязательств, которые внешне выглядели добровольным дружественным жестом верности идеалам партии и личными ориентирами, являлось в действительности не более чем одной из форм мобилизирующих и дисциплинарных пропагандистских кампаний. Принятие обязательств открывало индивиду, группе лиц доступ к системе привилегий и к возможностям объективировать повышающийся сиволический капитал в виде продвижения по службе, поступления в университет, получения премии, грамот и знаков отличия, подарков и отпускных путевок и т.п. Таким образом, верность Сталину являлась «входным билетом» в социалистический «рай» и открывала двери к его благам.
Итак, фигура Сталина структурировала общество ГДР на два лагеря. По одну сторону он вызывал чувство воодушевления, энтузиазма и оптимизма. По другую – разочарование и неприятие как своей личности, так и стоящего за ним миропонимания. Биполярные установки сознания и бессознательного порождали либо практики интеграции образа Сталина в собственную жизнь, либо практики его отклонения (например: бегство в западную часть Германии, молчание и т.п.).
Общественная сторона жизни диктовала необходимость поклонения фигуре нового «фюрера», чьи слова и действия реально определяли судьбу ГДР, а следовательно, личную судьбу каждого индивида. Коммуникативные акты между символической и реальной персоной Сталина и народом, инициированные пропагандой, способствовали установлению симбиотических связей государства и общества. Каждый житель новой Германии с именем Сталина мог найти жизненные смыслы, транслировать собственные потребности, приобщившись к «священной идее» строительства социализма «во вновь приобретенной родине».
Образ Сталина, экспортированный из Советского Союза и обработанный СЕПГ сквозь призму интересов «новой Германии», явился одним из центральных каналов коммуникации между властью и обществом в ГДР. Как персона доверия Сталин способствовал интенсификации данной коммуникации. С точки зрения государственных интересов, персона «вождя» транслировала цепочку значений и смыслов, призванных легитимировать идею строительства социализма на территории Восточной Германии. Созданный пропагандой многоликий образ Сталина был в значительной степени привлекателен для населения, проецировавшего на лидера Советского Союза свои надежды, желания и страхи.
Персона «отца народов» предлагала вариант и способ решения актуальных внешнеи внутриполитических проблем.
Однако послания «сверху» не привели к созданию монолитного общественного мнения о Сталине. Население ГДР вызвало к жизни многообразные практики отклонения или интеграции образа «вождя социалистического лагеря» в локальные миры, приписывая ему собственные смыслы. Использование образа Сталина как медиума для пропаганды и для общества было нарушено после того, как Хрущев 25 февраля 1956 г. на XX съезде КПСС произнес доклад «О культе личности и его последствиях». Руководство ГДР было вынуждено усомниться в утверждении, действительно ли Сталин являлся «лучшим другом немецкого народа».
Список литературы
1. Телеграмма ЦК СЕПГ по поводу смерти И.В. Сталина//РГАСПИ. Личный фонд Сталина И.В. 21.XII.1879 г. – 5.III.1953 г. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1489.
2. В данном случае речь идет о двух альтернативных, конкурирующих между собой процессах – советизации и американизации, предлагавших антагонистические стратегии развития для послевоенной Германии либо по советскому (ГДР), либо по американскому (ФРГ) образцу. См. подр.: Amerikanisierung und Sowjetisierung in Deutschland 1945-1970/Konrad Jarausch; Hannes Siegrist (Hg.) Frankfurt a.M.; New York 1997; Sowjetisierung und Eigenstandigkeit in der SBZ/DDR (19451953)/Michael Lemke (Hg.) – Koln; Weimar; Wien1999.
3. См. подр.: Gibas, Monika, Die einheitliche offentliche Meinung. Zur Kampagnenpolitik und Kommunikationspraxis.
In: Zwischen Mosaik und Einheit: Zeitschriften in der DDR/Simone Barck; Martina Langermann; Siegfried Lokatis (Hrsg.).Berlin 1999. S. 540-549.
4. Об основных чертах и особенностях развития новой культурной истории см.: Dinges, Martin, Neue Kulturgeschichte. In: Kompass der Geschichtswissenschaft: Ein Handbuch/hrsg. von J. Eibach und G. Lottes.-Gottingen 2002. S. 179-192.
5. Подробнее об истории пропаганды как культурной истории см.: Gries, Rainer, Propagandageschichte als Kulturgeschichte. Methodische Erwartungen und Erfahrungen. In: Deutschland Archiv 33 (2000) 4. S. 558-570; Wiedergeburten. Zur Geschichte der runden Jahrestage der DDR/Hrsg. von M. Gibas, R. Gries, B. Jakoby, D. Muller. Leipzig 1999; Propaganda.
Meinungskampf, Verfuhrung und politische Sinnstiftung (1789-1989)/Hrsg. von Ute Daniel und Wolfram Siemann, Frankfurt a.M. 1994.
6. Satjukow, Silke/Gries, Rainer, Sozialistische Helden: Figuren der Propaganda und Personen des Vertrauens. In: Deutschland Archiv 35 (2002) 5. S. 782-792. Hier S. 788.
7. Satjukow/Gries, „Du sprichst mir Dein Vertrauen aus…“ Ein Vorwort. In: Sozialistische Helden: Eine Kulturgeschichte von Propagandafiguren in Osteuropa und der DDR/Ders. (Hg.). Berlin 2002. S. 9-14. Hier S. 11-12.
8. Der Mensch Stalin-schlicht, einfach und gro.. In: Sachsische Zeitung. 21. Dezember 1951// Stiftung Archiv der Parteien und Massenorganisationen der ehemaligen DDR (SAPMO-BArch) DY 132/10277.
9. Ebenda.
10. Ebenda.
11. Stalin – Sonderheft. Die Neue Gesellschaft. Monatszeitschrift fur deutsch-sowjetische Freundschaft. Dezember 1949. S. 881.
12. См. напр.: Pase, Martin, Stalin im Blitzlicht der Presse und Karikatur. Dresden 1941.
13. Josef Wissarionowitsch Stalin. 1879-1953./Hrsg. vom Kulturbund zur demokratischen Erneuerung Deutschlands. 1953. S. 10.
14. См.: Neubert, Harald (Hrsg.), Stalin wollte ein anderes Europa. Moskaus Au.enpolitik 1940 bis 1968 und die Folgen. Eine Dokumentation, S. 161-203; Wetting, Gerhard, Die Grundung der DDR vor dem Hintergrund von Stalins Deutschlandpolitik. In: Die DDR in Deutschland: ein Ruckblick auf 50 Jahre/Timmermann, Heiner (Hrsg.). Berlin: Duncker und Humboldt, 2001. S. 119-137.
15. Josef Wissarionowitsch Stalin … S. 11-12.
16. Stoecker, Holger, »Stalin, das ist der Frieden!« Die Stalin-Note vom 10. Marz 1952 und die friedenspolitische Propaganda in der DDR. In: Parteiauftrag: Ein neues Deutschland. Bilder, Rituale und Symbole der fruhen DDR/Hrsg. von Dieter Vorsteher, Berlin 1997. S. 395-405.
17. Stalin – Sonderheft … S. 882.
18. Подробнее о «мифе освобождения» см.: Classen, Christoph, Vom Anfang im Ende: „Befreiung“ im Rundfunk. In: Geschichte als Herrschaftsdiskurs: Der Umgang mit der Vergangenheit in der DDR/Martin Sabrow (Hg.).Koln; Weimar; Wien: Bohlau, 2000. S. 87-118. Hier S. 103.
19. См. также: Muller, Doris, »Wir bauen die erste sozialistische Stra.e Berlins«. Die Stalinallee in der politischen Propaganda im ersten Jahr des ›Nationalen Aufbauprogramms Berlin 1952‹. In: Parteiauftrag… S. 369-388.
20. Neue Berliner Illustrierte 1953 Nr.4 S. 4-5.
21. Еbenda. Nr. 5 1953.
22. Ср.: Gries, Rainer/Satjukow, Silke, Von Menschen und Ubermenschen. Der „Alltag“ und „Au.eralltagliche“ der „sozialistischen Helden“. In: Aus Politik und Zeitgeschichte, B 17/2002. S. 3946.
23. Ср.: Behrenbeck, Sabine, „Der Fuhrer“: Die Einfuhrung eines politischen Markenartikels. In: Diesener, Gerald/Gries, Rainer (Hrsg.), Propaganda in Deutschland. Zur Geschichte der politischen Massenbeeinflussung im 20. Jahrhundert. Darmstadt 1996. S. 51-78.
24. Большинство «ипостасей» Сталина было разработано на заседаниях политбюро СЕПГ. См.: LosungendesParteivorstandesderSEDzum 70. Geburtstag des Genossen Stalin. Anlage Nr. 6 zum Protokoll Nr. 59 vom 6. Dezember 1949. In: SAPMO-BArch 30/IV 2/2/59. Bl. 32.
25. Stalin – Sonderheft … S. 886.
26. Begegnungen mit Stalin. Aussagen sowjetischer und deutscher Autoren. Verlag Kultur und Fortschritt. Berlin 1953.
27. Weinert, Erich, Lieder um Stalin. Nachdichtungen aus Dichtungen der Volker der Sowjetunion. Potsdam 1949.
28. См. напр.: SAPMO-BArch DY 30/V/2/5/269, Bl. 295-340.
29. Satjukow, Silke/Gries, Rainer, Zur Konstruktion des „sozialistischen Helden“: Geschichte und Bedeutung. In: Sozialistische Helden: eine Kulturgeschichte … S. 15-34. Hier S. 31.
30. Списки подарков И.В. Сталину к 70-летию со дня рождения, поступивших от трудящихся стран народной демократии//РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 444. ЛЛ. 45-61.
31. Gries, Rainer/Satjukow, Silke, Von Menschen und Ubermenschen. Der „Alltag“ und „Au.eralltagliche“ der „sozialistischen Helden“. In: Aus Politik und Zeitgeschichte, B 17/2002. S. 44-46.
32. См.напр.: Lausitzer Rundschau. 21. Dezember 1951. S. 3//SAPMO-BArch, DY 132/10277.
33. Freiheit Nr. 297 21. Dezember 1951. S. 5//SAPMO-BArch, DY 132/10277.