Наиболее неполноправными людьми, как в городе, так и в сельской местности, были холопы. В XI — XII вв. их стали привлекать к сельским работам, “сажать” на землю и заставлять работать на своего господина. Все больше и больше людей попадало в холопство: свободный человек мог продать себя в холопы от великой нужды; он становился холопом, если женился на холопке, заранее не обговорив свою свободу; если поступал на службу к господину без специального договора. Холопами становились также дети холопов; проворовавшиеся и нарушившие договор “рядовичи” и “закупы”; в состав холопов попадали и пленники. Сельские усадьбы и городские дворы светской и духовной знати были полны такими людьми, которые исполняли многие работы по дому и в поле. И все же русские холопы отличались от рабов в античном мире. Они имели кое-какие права. Их убийство каралось законом. Иногда, в случае отсутствия иных свидетелей, холопы могли давать показания в суде. Церковь стремилась смягчить бесправное положение холопов, что ей и удалось сделать к концу XI —началу XII в. Значительную часть жителей городов составляло купечество — от богатых купцов, ведущих иноземную торговлю, так называемых “гостей”, до мелких торговцев-разносчиков. В городах зарождались купеческие объединения, имевшие свои уставы, свои общие денежные фонды, из которых оказывалась помощь купцам, попавшим в беду. В Киеве, Новгороде, Чернигове, других крупных городах Руси находились дворы иноземных купцов. Существовали целые районы, где жили торговцы из Хазарии, Польши, Скандинавских стран. Большую общину составляли купцы и ростовщики евреи и армяне, в руках которых был значительный торговый и ростовщический капитал. Нередко купцы гнали на продажу и челядь — захваченных дружинами во время военных походов пленников, которые высоко ценились на невольничьих рынках. В каждом городе стояли свои главные городские соборы. Монастырская жизнь тесно вплеталась в общий городской уклад.. Помимо главных, кафедральных соборов, где церковную службу вели главы местных церковных приходов — архиепископы и епископы, в каждом крупном городе стояли десятки других церквей, которые строились князьями, боярами, богатыми купцами, а то и ремесленниками на собственные деньги. У богатых людей близ собственных хором или внутри этих хором нередко были свои домовые церкви, где молились лишь члены семьи и слуги. Прошли те времена, когда против врага поднималось все племенное население или когда князья вели с собой в далекие походы десятки тысяч своих соплеменников, ставя под свои боевые стяги значительную часть мужского населения различных племенных княжений. На долю этих временных боевых формирований приходилась часть военной добычи и ежегодной дани, уплачиваемой побежденным врагом. На их долю приходились и тяжкие поражения и тысячи смертей, обескровливающие развивающуюся страну. С созданием сильного и относительно единого государства военное дело оказалось в руках профессиональных воинов, для которых война стала смыслом жизни. Эти профессиональные воины служили князю и находились на его содержании. Для старшей дружины это была раздача “кормлений”, позднее земель, для младшей — содержание на довольстве, выплата денег, части добычи и т.д.
Дружина отныне становилась ядром армии, наиболее сильной и хорошо вооруженной частью княжеского войска. У киевского великого князя дружина насчитывала от 500 до 800 человек. Эти воины передвигались либо на конях по суше, либо в быстрых и легких ладьях по рекам и морям. Вооружены они были мечами, копьями, саблями. Щиты, брони, кольчуги защищали их тела, а “шишаки” — изящные остроконечные шлемы — закрывали голову. Каждая дружина дралась рядом со своим князем, и князь или боярин сам руководил во время боя своей дружиной. Но дружина была лишь частью русского войска. Другой его частью был “полк”, простые “вой” — смерды и ремесленники. Великий князь и другие князья привлекали их к военной деятельности либо тогда, когда государству, всему населению грозила смертельная опасность, как это бывало во время страшных набегов печенегов, а позднее половцев, либо тогда, когда вся Русь поднималась на большой поход, как это было во время войн с Византией, Польшей, Хазарией. В этом случае горожане приходили в “полк”, где они делились на десятки и сотни во главе со своими десятскими и сотскими. Сельские жители являлись в “полк” во главе со своими старостами и тоже затем делились на десятки и сотни. Всем “полком” командовал тысяцкий. “Вой” были вооружены попроще. За их спинами висели луки, а на боку— колчаны со стрелами, в руках были копья либо тяжелые боевые топоры, у каждого на поясе был нож на случай тесных рукопашных схваток. Броней “вой” не носили. Они были слишком дороги. Кольчуги здесь были тоже в редкость. Зато щиты имелись в руках у каждого. Войско выступало в поход под княжескими знаменами. Трубачи трубили поход. Впереди ехал князь, за ним гарцевала дружина, далее шли пешие “вой”. Следом тянулся обоз, в котором находилось вооружение воинов и съестные припасы. Незадолго до битвы воины разбирали оружие, готовили его к бою.
Сражения нередко начинались с поединка богатырей, которых выставляла каждая сторона. Успех своего богатыря исторгал из уст войска восторженный крик, и воодушевленные воины бросались в атаку. Во время боя все русское войско, как правило, разделялось на “чело” — центр, где находились самые надежные воины, могущие выдержать удары вражеской конницы. Сюда ставились пешие воины, вооруженные щитами, копьями и топорами. На правом и левом “крыльях” располагались конные воины, княжеская дружина. Задача “крыльев” заключалась в окружении противника и нанесении ему фланговых ударов после того, как “чело” выдержит удар врага. Нередко поодаль от основного войска вместе с русскими в поход выступали наемные или союзные иноплеменные войска. Здесь шли либо наемные варяги, либо отряды дружественных кочевников — торков, берендеев. Привлекали киевские князья на службу также печенегов, а позднее половцев. Если русское войско отправлялось на штурм вражеской крепости, то в обозе находились специальные осадные приспособления: тараны (огромные бревна, обитые железом), камнестрелы, приступные лестницы, вежи (передвижные деревянные башни). Человеческая природа, человеческая жизнь и человеческое общество устроены так, что противоречия между отдельными людьми, между спаянными одними интересами социальными группами и сословиями неизбежны.
Первые крупные общественные схватки на Руси возникли тогда, когда Киев подминал под себя другие племенные княжения. Древлян, вятичей, членов других племен сплачивало желание отстоять свою независимость, и здесь сходились интересы, скажем, древлянского князя Мала и безвестного древлянского смерда. Несколько раз поднимали в Х в. восстание против Киева древляне, вятичи, самостоятельный путь исторического развития искали полочане.
IV Россия 13-15 век.
К началу XIII в. Русь более столетия жила в условиях раздробленности. Сложилось до полутора десятков княжеств. Большинство их представляли собой монархии во главе с великим князем, ему подчинялись, в пределах его земли-княжества, владетели более мелких уделов — князья удельные. Все они передавали свою власть по наследству— сыновьям, братьям и т. д. Лишь в Новгороде Великом, затем в Пскове установились своеобразные республиканские порядки: высшим органом управления было вече — общие народные сходки; они выбирали посадников и их помощников (господа) — органы исполнительной власти, приглашали для защиты рубежей князей-военачальников. И тех, и других смещали по своей воле, ставили новых. Разумеется, главную роль в решении всех дел, и чем дальше, тем больше, играли бояре и богатые купцы; посему Новгородскую и Псковскую республики по праву называют аристократическими, олигархическими или боярскими. Но все же простой народ влиял, и нередко очень заметно, а подчас и решающим образом, на политическую жизнь в этих двух землях. Большое влияние поначалу имели вечевые сходки и в других княжествах.
После Батыева нашествия в положении сословий появилось немало нового. Все больше общинных, черных земель переходили к князьям, боярам, иерархам церкви — путем захватов, дарений, купли-продажи. Преимущественная форма землевладения феодалов — вотчина. Наряду с ней появляется условное землевладение — поместье, т. е. земля, которую князь дает своим дворцовым или военным слугам в награду и под условием выполнения определенных обязанностей, повинностей. Так появляются помещики (известные под именем “милостников” с XII в.). Крестьян по старой памяти называли “люди”, “сироты”, “изорники”, “смерды”. Все чаще сельских жителей зовут “христиане”, но не только их, но и горожан. Но уже к XV в. это наименование, в форме “крестьяне”, стали применять только к сельскому населению. Крестьянин, сидевший на земле с трехпольным севооборотом, имел ее в среднем 5 десятин в одном поле, 15 десятин в трех полях. Богатые крестьяне “брали в наем” дополнительные участки — у вотчинников, в черных волостях; бедные крестьяне нередко не имели ни земли, ни двора (последние жили на чужих дворах и назывались подворниками, захребетниками). Крестьяне, жившие на землях вотчинников и помещиков, несли барщинные повинности на владельцев — распахивали и засевали их землю, снимали урожай, косили сено, ловили рыбу и добывали зверей. В счет оброка вносили продукты — мясо и сало, овощи и фрукты, многое другое. С XV в. владельцы начали стеснять крестьян в их старинном праве перехода к другому владельцу. В разных местах вводятся определенные дни для такого перехода, приуроченные ко времени окончания уборочных работ на полях. Холопов звали “полными людьми” или просто “людьми”. Они составляли собственность своих господ, которые могли их продать и купить, подарить и передать в приданое, по наследству. Убийство холопа господином закон расценивал как грех, а не преступление. Часть холопов исполняли обязанности прислуги в домах, на дворах владельцев (их дворовые, дворня), другие работали на барской пашне (“страдники”), третьи управляли отдельными отраслями хозяйства (“приказные люди” — тиуны, ключники, посельские). Наконец, имелись военные холопы, ходившие с барином в походы. Последние две категории холопов — самые привилегированные. Часть холопов служили господам до их кончины, другие — определенный срок “по ряду” (договору), третьих передавали по наследству. Некоторых владельцы сажали на землю, и они сближались по положению с крестьянами — им давали участки пашни, сенокоса, подчас и скотину. В XV в. усиливаются побеги крестьян и холопов от господ. Власти и феодалы смотрят на переходы крестьян во время полевых работ как на побеги, наказуемое деяние, борются с ними. Крестьяне же протестуют против захватов их земель, передачи боярам, монастырям, дворянам, против увеличения норм барщинных работ и оброчных взносов. Неодинаковым было положение ремесленников в городах — одни из них богатели, занимались ростовщичеством; другие беднели, закабалялись в холопы. Среди купцов наиболее богатые — “гости-сурожане” (торговали с Сурожем (Судаком) в Крыму, другими южными странами), “суконники” (вели торговлю, в частности сукном, с западными странами) — имели богатые хоромы в городах, покупая земли, становились вотчинниками, строили на свои деньги церкви. Ремесленники собирались в артели или дружины — иконописцев, плотников, каменщиков и т. д.; держали учеников. Жили они нередко в пределах одной “улицы” или “конца”, “ряда” или “сотни”, имели свои церкви, обладали судебными правами (“братчины”, “обчины” ремесленников при церквах). Купцы тоже имели свои объединения, или корпорации. Они строили свои храмы Звание гостя купцы передавали по наследству. Торговцы и ремесленники жили на посаде, близ крепости, кремля, где их “сажали”, т. е. селили, князья и бояре; отсюда идет их именование—посадские люди. Они составляли незначительную долю населения Руси, но играли существенную роль в хозяйственной и политической жизни. Посадские люди давали деньги на строительство, на всякие чрезвычайные расходы властей, нередко ссужали деньгами, и немалыми, правителей. Заинтересованные в мире и спокойствии, они, как и крестьяне, поддерживали тех князей, которые добивались объединения русских земель, прекращения бесконечных усобиц, выступали против Орды. Во время волнений посадские люди громили дворы богатых бояр и купцов в городах, поскольку те захватывали в них земли, дворовые места, слободы, кабалили городских жителей.