В то же время предложения колхозников о включении в Устав пункта, обязывающего правление колхоза заботиться об обеспечении индивидуального скота колхозников кормами было по настоянию М. И. Калинина отклонено. Не были учтены и пожелания делегатов записать в Уставе положение о недопустимости районными органами нарушений прав колхозов и колхозников при проведении заготовок, предъявления дополнительных заданий («встречных планов») и др. Примерный устав закрепил «остаточный принцип» распределения колхозной продукции по трудодням после выполнения колхозом обязательных поставок. И тем не менее колхозники получили известную юридическую гарантию от государства на ведение ЛПХ. Им также разрешалась продажа своей продукции на рынке и так далее. Таким образом, между государством, с одной стороны, и колхозниками - с другой, был достигнут компромисс, установлены определенные правила взаимоотношений на основе принципов своеобразного «колхозного неонэпа».
После принятия Примерного устава сельскохозяйственной артели 1935 г. произошел своего рода перелом, следствием которого стало практически полное завершение коллективизации почти по всей территории страны. К лету 1935 г. в колхозах страны состояло 83,2% крестьянских дворов, на которые приходилось 94,1% посевных площадей крестьянского - колхозного сектора. Значительно отстававшие по уровню коллективизации от основных зерновых районов животноводческие области Средней Азии и Казахстана, районы потребляющей полосы Российской Федерации, Белоруссия, закавказские республики (кроме Грузии) до минимума сократили этот разрыв. Порадовала сталинских коллективизаторов даже Украина. Замерзшие было показатели коллективизации в республике после голода 1932 - 1933 гг. на уровне 69-70% с середины 1934 г. стали быстро расти, достигнув в июне 1935 г. 93%, а по посевным площадям - 98%. Победа над единоличником была «полная и окончательная».
Таким образом, перелом на завершающей стадии коллективизации наступил с лета 1934 г. (после «исторического» совещания в Кремле 2 июля 1934 г.). Отбившийся было от рук партократического руководства, как центрального, так и местного, единоличник снова был при помощи политических, административных и экономических рычагов направлен в соответствующее русло - в колхозы. Его численность за период с января 1933 г. по апрель 1935 г. сократилась с 8,9 млн. хозяйств до 4,1 млн. Однако далеко не все единоличники (не более 2,1 млн.) вступили в колхозы, большая часть их (2,7 млн.) порвала связь с крестьянским хозяйством, перешла в город или же была репрессирована. Таким образом, рост коллективизации в стране происходил не только за счет вступления крестьян в колхозы, но и в значительной мере в результате сокращения общего числа крестьянских хозяйств.
Окончательно загнанный в колхозы единоличник все же был в известной степени вознагражден за строптивость, отчаянное нежелание «постепенно всасываться» в колхозы и там «перевоспитываться». Колхозник, наконец, получил реальное право на личное подсобное хозяйство, размеры которого были твердо определены Уставом 1935 г.
Ломка сложившихся в деревне форм хозяйствования вызвала серьезные трудности в развитии аграрного сектора. Среднегодовое производство зерна в 1933-1937 гг. Снизилось до уровня 1909-1913 гг., на 40-50% уменьшилось поголовье скота. В то же время росли планы по заготовке продовольствия. Вслед за урожайным 1930 г. зерновые районы Украины, Нижней Волги и Западной Сибири охватил неурожай. Для выполнения планов хлебозаготовок вновь вводились чрезвычайные меры. У колхозов изымалось 70% урожая, вплоть до семенного фонда. Зимой 1932-1933 гг. многие только что коллективизированные хозяйства охватил голод, от которого умерло - по разным данным - от 3 до 5 млн. человек.
Экономические издержки коллективизации не остановили ее проведения. К концу первой пятилетки было организовано свыше 243 тысяч колхозов. В их составе находилось свыше 93% от общего числа крестьянских дворов. В 1933 г. была введена система обязательных поставок сельскохозяйственной продукции государству. Устанавливаемые на нее государственные цены были в несколько раз ниже рыночных. Планы колхозных посевов составлялись руководством МТС, утверждались исполкомами районных Советов, затем сообщались колхозам. Вводилась натуральная оплата труда механизаторов МТС; ее размеры определялись не колхозами, а вышестоящими инстанциями. Введенный в 1932 г. паспортный режим ограничивал права крестьян на передвижение.
5. Принудительный труд в экономике СССP.
В 20-е годы труд заключенных в народнохозяйственных целях применялся редко. Основная масса заключенных содержалась в тюрьмах, но и те, кто попадал в лагеря особого назначения ОГПУ, прибыли государству не приносили. Эксплуатация подневольного труда не рассматривалась как важная хозяйственная задача. Подобное положение становилось все более обременительным в связи с резким увеличением количества репрессированных. В 1928 г. в правительстве начали поднимать вопрос о необходимости реорганизации «системы мер социальной защиты». В апреле 1929 г. в СНК была получена докладная записка, выработанная совместно наркомом юстиции РСФСР Янсоном, наркомом внутренних дел РСФСР Толмачевым и заместителем председателя ОГПУ Ягодой. В ней отмечалось, что существующая система изоляции лиц, «совершивших социально опасные деяния», «оказалась весьма дорогостоящей государству, повела к переполнению тюремного населения сверх всякой нормы и сделала приговор суда совершенно нереальным». Для разрешения этих проблем, по мнению авторов записки, следовало перейти от «системы ныне существующих мест заключения к системе концлагерей, организованных по типу лагерей ОГПУ». Конкретно речь шла об использовании осужденных на срок от трех лет и выше «для колонизации наших северных окраин и разработки имеющихся там природных богатств», об организации в районе Олонца - Ухты сначала одного концлагеря на 10 тыс. человек, а затем еще несколько лагерей общей «емкостью» 50 тысяч. Все это, как утверждали руководители карательных ведомств, позволит упразднить тюрьмы, за исключением следственных и пересыльных, а также значительно - с 250 до 100 рублей в год - уменьшить расходы на содержание каждого заключенного.
Было подготовлено постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных», утвержденное политбюро 27 июня 1929 г. Отныне в концентрационные лагеря ОГПУ, переименованные этим же постановлением в исправительно-трудовые, передавались осужденные на срок 3 года и выше. Вместе с Наркоматом юстиции РСФСР и другими заинтересованными ведомствами ОГПУ поручалось наметить мероприятия по колонизации, положив в их основу следующие принципы: перевод на вольное поселение лагерников, которые освобождены досрочно «за хорошее поведение», наделение землей тех, кто отбыл срок, но лишен права свободного выбора места жительства, заселение отдаленных районов теми из освобожденных, которые добровольно согласны на это. Осужденные на срок от года до трех лет оставались в ведении НКВД союзных республик и должны были трудиться в специально организованных сельскохозяйственных или промышленных колониях.
Выполняя намеченную программу, ОГПУ уже к середине 1930 г. создало достаточно разветвленную сеть исправительно-трудовых лагерей. Организованные северные лагеря (около 41 тысячи заключенных) занимались постройкой железной дороги Усть-Сысольск - Пинюг, тракта Усть-Сысольск - Ухта, вели работы по разделке и погрузке лесоэкспортных материалов в Архангельском порту, геологоразведочные - в Ухтинском и Печорском районах. Около 15 тыс. человек в дальневосточных лагерях строили Богучачинскую железнодорожную ветку, вели рыбный промысел и лесозаготовки. 20-тысячные Вишерские лагеря участвовали в возведении химических и целлюлозно-бумажных заводов, заготавливали лес на северном Урале. Сибирские лагеря (24 тыс. заключенных), помимо работ на железнодорожной линии Томск - Енисейск, обеспечивали производство кирпича для Сибкомбайнстроя и Кузнецстроя, лесозаготовки и т. д. 40 тыс. заключенных самых старых Соловецких лагерей строили тракт Кемь - Ухта, рубили экспортный лес, перерабатывали 40% улова рыбы Беломорского побережья. В июне 1930 г. СТО СССР принял решение о строительстве Беломоро-Балтийского канала. Возведение в сжатые сроки (2 года), по предварительным подсчетам, требовало 120 тыс. заключенных.
Хозяйственным «освоением контингентов» активно занимались в это время и республиканские наркоматы внутренних дел. По договорам с хозяйственными органами колонии НКВД заготавливали дрова для черной металлургии Урала и северных железных дорог, экспортный лес, добывали фосфаты и другие нерудные ископаемые, строили железную дорогу Саратов - Миллерово и т. д.
Обрастая хозяйством, наркоматы внутренних дел все меньше хотели расставаться со своей рабочей силой и всячески противились передаче заключенных-трехгодичников в исправительно-трудовые лагеря ОГПУ. В конце 1930 г. республиканские наркоматы внутренних дел были ликвидированы, а ОГПУ стало хозяином основной части заключенных.
В 1932 г. в исправительно-трудовых лагерях числилось около 300 тыс. человек. Однако после того, как на ОГПУ было возложено строительство канала Волга - Москва и Байкало-Амурской магистрали, образовалась острая нехватка рабочей силы. В связи с этим 25 октября 1932 г. СНК СССР принял специальное постановление, запретившее отвлекать лагеря на какие-либо работы, кроме основных объектов.