«Чтобы понять политику советской власти по отношению к казачеству, нельзя останавливаться только на одном этапе – этапе гражданской войны и, в частности, на событиях весны 1919 г. Это все равно, что судить о Великой Отечественной войне только по первому ее этапу –1941-1942 гг.» (17].
Целый сгусток вызревавших веками противоречий – классовых, социальных, этнокультурных – привел в начале XX века к сильнейшимсоциальным потрясениям и к распаду страны. Начался процесс распада ее до уровня самостоятельных регионов, предельной точкой которого мог стать уровень «независимых» сельских общин.
В противодействии волне анархии и всеобщего раскола, как результат столь же длительного государственного опыта, оформилось военно-общественное движение – Добровольческая армия, верхушка которой (генералитет) декларировала восстановление России (и даже сформировала зачаток первого «общерусского правительства» – Донской гражданский совет), восстановление частной собственности, денационализацию промышленности, прекращение раздела и передела земли и созыв нового Учредительного Собрания, которого разрешило бы аграрный и национальный вопросы.
Изначально борьба большевиков и с развалом страны виделась как составная часть борьбы с Германией, и лишь потом борьба с немцами в сознании «добровольцев» стала отходить на второй план.
Определенное сопротивление оказали большевикам казачьи области, а вернее – их правительства. Неравная наделенность землей между казаками и не казаками и осознание казаками всего Войска всех «казачеств» единой общностью противостояли волне развала. Но пока перемены (в том числе – уравнительный передел земли) не коснулись каждой станицы, каждого казака, они были пассивны либо «нейтральны».
Оформление и деятельность высших органов казачьего управления на Дону весной-летом 1917 г. имели большое значение для поступательного развития важных процессов в общественно-политической и хозяйственно-экономической сферах жизни области. В течение короткого хронологического периода органы казачьего самоуправления проделали значительную работу как в плане реализации демократических принципов при формировании и функционировании местных органов власти, так и в плане продуманного, всестороннего и весьма эффективного управления всеми внутренними делами области Войска Донского.
В период революции и гражданской войны на Дону казачество действовало как достаточно активная военно-политическая сила. В условиях развала бывшей царской армии оно дольше всех сохраняло свою военную организацию и дисциплину. В начале января 1918 года война приобрела форму военно-политического противостояния. Под влиянием борьбы различных политических сил и внутреннего социального раскола донские казаки выступили по разные стороны баррикад и составили основу крупных кавалерийских частей как “белых” войск, так и Красной Армии. По станицам Дона прокатилась волна кровавых массовых расправ, под которые попадали не только враги, но и рядовые казаки, на которых пало малейшее подозрение. Накал взаимной ненависти достиг такого размаха, что невозможно было какое-либо примирение. Нейтралитет кого-либо не признавался. Курс новой власти на уничтожение “привилегированного” казачьего сословия имел одну цель - сравнять казаков с окружающим не казачьим населением.
Аналитический итоги изложенного можно провести в разных направлениях и везде будет стоять вопрос об исторически сложившейся структуре казачьего самоуправления. Это всегда будет противоречием в отношении к государству, если не идти на компромисс. Вопрос о земле теперь будет рассматриваться в зависимости от уровня буржуазно-демократических преобразований в стране. Вопрос ведь стоит не только так.
Из казачества стремились сделать законопослушное сословие. В интересах государства это было необходимо. Но целенаправленное военное воспитание сотни и сотни лет сделало казачество очень мощной этнической группой. Буржуазная революция поставила казачество перед проблемой выбора буржуазного пути или же своего самобытного. Выбора быть не могло, но драма была налицо. А когда возникли революционные преобразования социалистической ориентации, то это был детонатор будущей гражданской войны. События же развивались намного трагичнее. Начался террор «расказачивания». Это и было непоправимой страшной исторической ошибкой со стороны государства. Южный регион Дона только теперь начал возрождаться. И без традиций казачьего самоуправления здесь не обойтись.
В сложнейшие исторические периоды довести противоборство идеологий до гражданской войны – верный путь к гибели нации. Целью работы было вскрыть не только противоречия этого периода, показать убийственную хронологию событий, но и обрисовать историческую картину будущей перспективы возрождения казачества.
Споры о казачестве идут с момента его возникновения до сегодняшнего дня [24]. Меняются их уровни и степень остроты, но существуют они с давних пор, временами обостряясь и затухая. Об этом свидетельствует и богатая историография по истории казачества. В 1917–1920 гг. в казачестве налицо были две составляющие, отличавшие его как особый феномен в российской и мировой исторической палитре. Как они были соотнесены между собой, что представляли из себя по отдельности и можно ли по ним рассматривать казачество как нацию и народ, - вот те аспекты, по которым сейчас идут споры и ведутся поиски политических решений.
Сейчас приобрел актуальность вопрос о сущности казачества, особенно эпохи капитализма и империализма. Собственно, он встал еще в конце XIX – начале XX столетия. Уже тогда возникло множество точек зрения, вызывающих горячие споры. Согласно одним, казачество – сословие, другим – этническая группа, третьим – типичное крестьянство, четвертым – сплав этих характеристик. В этой связи на первый план выдвинулась и оценка роли привилегий в жизни казачества. В одних случаях на них указывается как на фактор, определивший поведение и отношение казаков к историческим событиям XX в., в других – это отрицается вовсе.
Повышенный интерес к казачьей проблеме объясняется, с одной стороны, резко возросшим самосознанием социальных слоев, национальных и этнических образований, а с другой – стремлением потомков казаков и всей общественности разобраться в запутанной (и порой не без умыла) истории предков.
Что касается последнего обстоятельства, то следует признать, что подлинная казачья история долгие годы относилась к «запретным темам». Много лет по ее проблемам не защищались диссертации и не выходили книги. Те же, кто осмеливался это сделать, заведомо обрекались на неудачу, творческие муки и разочарования [24, c.4].
Полоса застоя в исследовании казачьих проблем охватывает несколько десятилетий – с начала 30-х до середины 80-х годов. Первая всесоюзная научная конференция по казачеству состоялась в 1980 г. До этого на протяжении 60 лет специалисты по этой проблеме не собирались ни разу. Примечательно, что первые две Всесоюзные научные конференции рассматривали историю казачества периода российских революций и гражданской войны. Это был прорыв на участке исторической науки, усеянной долговременными, неприкасаемыми постулатами и догмами.
Достаточно сказать, что по итогам первой конференции было опубликовано 30 докладов и сообщений, второй – 36, а на третьей было заслушано их уже свыше 80. Таков резонанс и таков итог. Не менее важен и качественный рост за минувшие годы. Опубликован целый ряд монографий, освещающих историю казачества периода революций и гражданской войны. Защищены докторские и кандидатские диссертации. Цель научных выступлений и письменных работ одна – глубокое знание прошлого должно привести к нормальному истолкованию страниц истории казачества и помочь высветить те ее аспекты, которые находятся еще в тени и не получили надлежащей научной разработки, но которые проливают дополнительный свет на вопросы казачьей истории, волнующие ныне как научную, так и широкую общественность.
В конце 80-х годов наступил новый период в жизни казачества. В обществе заговорили о возрождении казачества [31]. Возникает вопрос: что возрождать? как возрождать?
Указами Президента России «О мерах по реализации Закона Российской Федерации «О реабилитации репрессированных народов» в отношении казачества» (1992), «О реформировании военных структур, пограничных и внутренних войск на территории Северо-Кавказского региона РФ и государственной поддержке казачества» (1993), «Об экономических и иных льготах, представляемых казачьим обществам и их членам, взявшим на себя обязательства по несению государственной службы» (1994), «Об утверждении Войскового казачьего общества «Всевеликое Войско Донское» (1997) и рядом постановлений Правительства РФ казачество приравнивается к категории репрессированных народов, и с этих пор казачья проблема переходит в иную плоскость и становится общегосударственной. Поспешно создаются казачьи институты, переходящие из общественных движений в структуры с элементами бывших органов, функционировавших в царские времена и в годы гражданской войны. В числе первых возникла идея возрождения казачьего землепользования, подтвердившая право на осуществление постановлением Правительства России «Об утверждении Положения о порядке предоставления земель казачьим обществам, включенным в реестр казачьих обществ в Российской Федерации и режиме его использования» (1996).