Царь и лица из его непосредственного окружения в последствии очень старались приуменьшить число жертв на площади – назывались цифры 80,100, редко 200 убитых. Но вдействительности их было значительно больше. Ныне уже можно считать точно установленным число жертв на Сенатской площади 14 декабря. В опубликованном советским исследователем П. Я. Канном документальном свидетельстве чиновника в министерстве юстиции по статистическому отделению С. Н. Корсакова говориться, что в этот день было «убито народа: генералов – 1, штаб-офицеров – 1, обер-офицеров разных полков – 17, нижних чинов лейб-гвардии Московского полка – 93, Гренадерского – 69, (морского) экипажа гвардии – 103, Конного – 17, во фраках и шинелях – 39, женского полка – 9, малолетних – 19, черни – 903. Общий итог убитых – 1271 человек».
К 5 часам вечера восстание было подавлено; начались аресты его участников.
Какова же была численность восставших? Какими силами они располагали? Братья А. и М. Бестужевы и Щепин – Ростовский повели на Сенатскую площадь 671 солдата Московского полка.
Сутгоф и Панов пришли на площадь с 1250 солдатами лейб-гвардии Гренадерского полка. Однако по ходу событий по одиночки покинули ряды восставших и перешли на сторону правительственных войск около 140 рядовых и унтер-офицеров. Таким образом, после их ухода осталось примерно около 1100 человек. Среди них было два подпоручика и один прапорщик.
Почти полным составом – около 1100 из штатного числа 1280 – вышли на Сенатскую площадь все 8 строевых рот и артиллерийская команда Гвардейского экипажа.
6. Всего в рядах восставших было примерно 2870 солдат и матросов. Кроме 19 офицеров, прибывших на площадь в составе мятежных войск. Готовы были поддержать восставших в случае их решительных действий две с половиной роты Финляндского полка – около 500 солдат во главе с поручиком бароном А. Е. Розиным.
Какими силами располагал Николай I?
В караулах, охранявших правительственные учреждения было до 4 тысяч штыков. Непосредственно к Сенатской площади было подтянуто около 9 тысяч штыков гвардейской пехоты и 3 тысячи сабель кавалерии, 36 орудий артиллерии. Были вызваны из-за города и остановлены у городских застав в качестве резерва еще 7 тысяч пехоты и 3 тысячи кавалерии. По первому вызову могли прибыть на площадь 800-1000 казаков и жандармов, 88 артиллерийских орудий.
Превосходство явное и очевидное, но исследователи обращают внимание на то, что приведенные цифры противостоящих сторон не являются точным показателем соотношения сил. Во-первых, в правительственном лагере не было полной уверенности в абсолютной верности, находившихся в резерве. Во-вторых, колеблющимся было и настроение войск, окружившим каре мятежников. Известно, что Николая и его свиту сильно тревожило это обстоятельство.
И еще один вопрос, имеющий прямое отношение к исходу событий этого дня, - это вооружение мятежных сил. Солдаты Московского и Гренадерского полков сумели захватить с собой боевые патроны – по 5-10 штук на каждого. Однако большая часть матросов Гвардейского экипажа вышла без них. Артеллирийская команда экипажа оставила в казармах и свои 4 пушки – непростительный промах.
И все же, как считает декабрист Розен «успех предназначенного предприятия был возможен, если сообразим все обстоятельства? «Две тысячи солдат и вдесятеро больше народа – были готовы на все по мановению начальника. Начальник был избран… он не явился в назначенный час… В критическую минуту его прихлось заменить; из дву назначенных ему помощников один, полковник Булатов, имел способность и храбрость; другой – капитан Якубович… играл роль двусмысленную: то подстрекал возмутителей, то обещал императору склонить их к покорности… Между тем уходило время; небыло единства в распоряжениях. Московцы твердо устояли и отбили пять атак л.-гв. Конного полка. Солдаты не поддавались ни угрозам, ни увещеваниям… Эта сила на морозе и в мундирах стояла неподвижно в течение нескольких часов, когда она могла взять орудия, заряженные против нее. Орудия стояли близко под прикрытием взвода кавалергардов, под командою члена тайного общества И.А. Анненкова. Нетрудно было приманить к себе Измайловский полк, в котором было много посвященных в тайные общества… Наконец в этот самый день занимал караулы во дворце, Адмиралтействе, в Сенате, в присутственных местах 2-й батальон л.-гв. Финляндского полка под начальством А.Ф. Моллера, члена тайного общества; в его руках был дворец.
На Адмиралтейском бульваре, в двадцати шагах от императора, стоял полковник Булатов… Он имел два пистолета заряженных за пазухой с твердым намерением лишить его жизни…» Но как впоследствии признался этот храбрый офицер: «Каждый раз, когда хватался за пистолет, сердце мне отказывало».
В последнее время и современные историки и литераторы все чаще задаются вопросом: могло ли победить восстание декабристов? И почти уверено отвечают на него положительно, во всяком случае, утверждают, что «фатальной неизбежности неудачи декабристов в день 14 декабря 1825 года не было». А за тем следует длинный ряд «если бы»: если бы они захватили бы Петропавловскую крепость, если бы взяли Зимний дворец, заняли Сенат и другие правительственные учреждения, если бы арестовали царскую семью… Этот перечень можно легко увеличить: если бы был у восставших сколько-нибудь организованный штабной аппарат, если бы была отлаженная связь между полками, если бы руководители восстания твердо знали, какие части будут на их стороне, если бы такое же внимание уделили не только привлечению войск на свою сторону и сбору их на площади, но и дальнейшим действиям и т.д. При постановке вопроса о возможности победы декабристов не учитывается то, что для выполнения всех этих «если бы» требовались революционная решительность и смелость, высокий уровень организованности и ответственности за порученное дело, а главное – на всех этапах восстания нужна была наступательность действий, то есть необходимо было овладеть искусством восстания1. «Хрупкая» дворянская революционность как раз и не обладала всеми этими качествами. Даже такой сильный шанс, как овладение инициативой на первых порах, когда правительственная сторона вынуждена была лишь отвечать на действия мятежников, не был использован. В результате из наступательной силы, они превратились в обороняющуюся. Это обошлось дорого.
Укажем на еще один фактор, решающим образом предопределивший неуспех восстания, - отсутствие на площади народа в качестве составной части движения. А.И. Герцен с горечью отмечал, что «декабристам на Сенатской площади не хватало народа». Боязнь народных масс, в чем, как нельзя более четко, проявилось классовая ограниченность дворянских революционеров, сознательно руководствовавших лозунгом «для народа, но без народа», заранее обрекла восстание на неудачу.
В планах тайного общества главную роль отводилась военной силе - народные массы осознанно были исключены из числа участников восстания. Обращаясь к предшествующему опыту борьбы крестьянства, декабристы не могли не видеть, что участие в движении широких народных масс придает ему характер народного восстания с беспощадным уничтожением помещиков-крепостников. А. Бестужев не скрывал на следствии того, что они «более всего боялись народной революции». Об «опасности участия народа» в восстании, о грозящих «больших бедствиях в случае внутренних беспокойств (как был тому пример во время Пугачева)» писал Трубецкой. В своих беседах с Рылеевым Штейнгель не раз «представлял ему, что в России революция в республиканском духе еще не возможна: она повлекла бы за собой ужасы». И объяснил почему: «В одной Москве из 250 тысячи тогдашних жителей 90 тысяч было крепостных людей, готовых взяться за ножи и пуститься во все неистовства».
Еще одно обстоятельство. Как известно, выступление декабристов опиралось на солдатское недовольство, но чрезвычайно характерно для дворянских революционеров то, что истинные цели готовившегося восстания были скрыты от солдатских масс. даже в день восстания в агитационных речах, обращенных к солдатам, содержался лишь призыв остаться верными к присяге Константину. В результате солдаты в ходе восстания оказались не готовы поддержать выступление дворян-офицеров. Именно это имел ввиду В. И. Ленин, когда писал, что в декабрьские события 1825 года «масса солдат, состоявшая тогда еще из крепостных крестьян, держалась пассивно»1.
В этой связи следует сказать, что уже в сибирский период жизни декабристов, осмысливая свои действия, по совам Завалишина, укоряли друг друга, «зачем они не провозгласили открыто о настоящей цели восстания. Надо было провозгласить цель восстания всенародно и торжественно». Но к этому важному выводу декабристы пришли много позже.
Исследователи вполне резонно считают, что понимание основной массы, находившегося на площади народа сути происходящего не было и не могло быть вполне ясным. Догадывались очевидцы из числа простолюдинов не об истинных целях восстания, а лишь о причине выхода солдат на площадь – отстоять Константина, «законного» наследника престола.
7. Восстание декабристов потерпело поражение. Главные тому причины объективного свойства. Частые, но разрозненные, не связанные между собой выступления трудовых масс не слились в ту пору в массовое широкое движение, на которое могли бы опереться «первенцы русской свободы». С другой стороны Ленинское определение «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа»1 означает и то, что народ, то есть крестьянство прежде всего, столь же далеки от них. Народ не мог участвовать в том чего не понимал. Без решительной же его поддержки декабристы были, по словам Ленина, бессильны2.