Принятие решения об отправке русской бригады во Францию было решением не военного характера, а политического. Именно в политическом характере решения проблемы крылась причина всех недостатков в военном отношении, которые будут сопровождать наши бригады в дальнейшем.
В конце 1915 г. русское и французское правительства подписали соглашение, по которому Россия обязывалась поставить во Францию пехотную бригаду, а Франция соглашалась взять на себя все расходы, связанные с данным мероприятием и вооружить русские войска.
В результате вышеупомянутого соглашения в январе 1916 г. царское командование приняло решение организовать пехотную бригаду:
Приказ по Особой пехотной бригаде
№ 1
3 января 1916 г., Москва.
п.1
ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР 6-го декабря 1915 г. ВЫСОЧАЙШЕ
повелеть соизволил:
Сформировать пехотную бригаду особого назначения в составе управления бригады, двух пехотных, трех батальонных полков и одного шести ротного маршевого батальона.
Военный министр формирование управления Особой бригадой Первого Особого пехотного полка возложил произвести на командующего войсками Московского военного округа; в Москве, согласно положений и штатов, выработанных Военным Советом.
СПРАВКА: Сношение Главного Управления Генерального Штаба от 30 декабря 1915 г. за № 10272.
п.2
Командующий войсками Московского военного округа приказал немедленно выделить из состава округа подлежащее число людей и имущества и приступить к формированию и назначил наблюдающим за формированием, впредь до прибытия Начальника бригады, Генерала для поручений Генерала Майора Пигулевскаго.
СПРАВКА: Сношение Штаба Московского военного округа 2 января 1916 г. № 26.
п.3
В исполнение приведенного приказания. Командующего войсками Московского военного округа. 3-го сего января, приступил к формированию Управления Особой пехотной бригады и Первого Особого пехотного полка и предписываю по делам службы этих частей обращаться ко мне.
Подписал: Временный командующий Особой пехотной бригады Генерал Майор Пигулевский».
Командиром 1-ой Особой бригады приказом № 4 от 12 января 1916 г. был назначен генерал-майор Н.А. Лохвицкий, бывший до своего нового назначения командиром бригады 24-й пехотной дивизии.
Личный состав 1-ой Особой бригады (с запасным батальоном) по штатам состоял: 1 генерал-майор, 180 штаб- и обер-офицеров и военных чиновников, 8.762 нижних чина, из них: 84 офицера и чиновника русской службы и 96 французской, 8.577 нижних чина русской службы и 185 -французской (еще до прибытия бригады во Францию было решено уменьшить количество офицеров и солдат французской службы более чем в два раза. В строевом и дисциплинарном отношении военнослужащие французской службы должны были находиться в непосредственном подчинении русских офицеров, под начальством которых они находились по роду своей службы. Но по отношению к французам могли применяться уставы только французского образца.
К созданию 1-ой Особой бригады русское командование отнеслось очень внимательно и строго, особенно к комплектованию штатов. К кандидатам предъявляли следующие требования: они должны быть образованными, знать письмо и уметь читать. Требовалось, чтобы отобранные солдаты и офицеры обладали высокими служебными и нравственными качествами.
О строгости отбора может говорить следующий факт: из одного гарнизона, насчитывающего около 30.000 человек, командование отобрало 260 рядовых и унтер-офицеров. «Все эти люди были рослые, крепкие, красивые, грамотные. Особое внимание обращалось на вероисповедание - кроме православных никого не принимали, несмотря на все физические достоинства. (...) Все мы, отобранные, прошли на следующий день тщательныймедицинский осмотр. Тех, у кого обнаружили хотя бы незначительный физический недостаток, браковали, заменяли другими». По воспоминаниям офицеров, участвовавших в отборе нижних чинов, «отказники» «с грустью отходили».
При зачислении в полки нижних чинов учитывались и чисто внешние данные, как при приеме в гвардию: первый полк состоял из шатенов с серыми глазами, второй полк - из блондинов с голубыми глазами. Можно уже было догадаться о боевой ценности подразделения, в котором учитывались цвета глаз и волос. К тому же бригада набиралась из запасных батальонов, т.е. из солдат, не участвовавших в боях. В результате не удивительно, что в беспорядках в 1917 г. во Франции ядром анархии станет именно 1 -я Особая бригада.
Не менее строгим являлся и отбор в офицеры бригады. Командиры полков, батальонов, рот, кроме младших офицеров утверждались Главным управлением Генштаба (ГУГШ), а начальника бригады утверждал лично Николай II . Несмотря на жесткость отбора офицеров, участников боевых действий среди них в 1-ой Особой бригаде оказались немного. Набранный со всех концов России офицерский состав оказался случайным, «...не имел определенного лица свойственного старым полкам, а разделился напартии, бесконечно враждовавшие между собою»; как сказал неизвестный респондент, «у них отсутствовала единая офицерская семья».
С первых дней сразу стало очевидным, что русское командование уделяло больше внимания строевой подготовке, чем боевой. Желание показать как можно лучше русские подразделения с чисто внешней стороны сквозило во всем. Так, по личному указанию Николая II был создан прекрасный оркестр; художник Соломко преподнес Особой бригаде походный иконостас (позже был передан в церковь общества галлиполийцев в Париже). Со стороны, вероятно, могло показаться, что 1-ю Особую пехотную бригаду готовили не к предстоящим сражениям, а только с целью произвести впечатление на французов.
Менее чем за месяц формирование Особой бригады закончилось (в течение 23 дней). Это оказалась действительно пехотная бригада - места для инженерных, артиллерийских подразделений в штатах просто не было предусмотрено. Естественно, данный факт никак не мог сказаться положительным образом на боевых качествах бригады, что умаляло ее боевую ценность. Недостаток в саперах и артиллеристах будет испытывать не только 1-я, но и последующие три Особые бригады. В полной мере данный недостаток никогда не удастся ликвидировать.
25 января началось движение эшелонов по Сибирской железной дороге до города Дайрена (Дальний); путь занял 22 дня. Маршрут движения бригады на французский фронт из-за боевых действий в Европе и из-за плохих навигационных условий на Белом море русское руководство выбрало не самый лучший. Первоначально требовалось прибыть на Дальний Восток, потом через Желтое, Южно-Китайское моря, Сингапур, Индийский океан, Суэц в Средиземное море, прежде чем прибыть в Марсель (Франция); общая длина маршрута составляла 19.000 миль. В Сингапур бригада прибыла 21 марта, Коломбо – 31 марта, Джибути – 13 мая, Порт-Саид – 19 апреля.
Потребности 1-й Особой бригады составляли 6-7 транспортов среднего тоннажа, Франция предоставила 3 судна малого тоннажа - пароходы «Лятуш-Тревиль», «Гималаи», «Сантай» (в Суэце дополнительно прислали французский вспомогательный крейсер «Лютеция»). Из-за нехватки мест бригада разместилась на двух русских пароходах – «Тамбове» и «Ярославле». Тем не менее транспорты были перегружены.
Условия, в которых осуществлялась перевозка бригады, оказались далеко не благоприятными.Об этом говорит только один факт, приведенный выше (перегруженность пароходов) плюс к тому же «...плохая вентиляция, постоянная нехватка воды и другие лишения изнуряли солдат, увеличивая среди них заболевания. (...)
Уже с первых дней плавания начались неполадки в питании».
«Недостаток пресной воды, скверное питание, качка, морские болезни, ненужные изнурительные военные занятия - все это сильно отразилось на здоровье» (известны случаи смерти солдат в дороге от тропических болезней).
Зато господа офицеры веселились на славу: «Шампанское лилось рекой за каждым обедом». На Никобарских островах (в Индийском океане) корабли стояли двое суток, ожидая решений адмиралтейства. Во время вынужденной стоянки русские армейские офицеры приглашали в гости армейских французских, которые в долгу не оставались; морские русские офицеры – наших армейских.
Организация охраны транспортов являлась, по крайней мере, плохая. От Дайрена до Сингапура пароходы не имели специального конвоя. Только от Сингапура до Коломбо (Шри-Ланка) «Гималаи» и «Лятуш-Тревиль» сопровождал японский крейсер «Нигата». Затем - только от Порт-Саида до Марселя - два французских миноносца и крейсер «Амираль». Транспорт «Санго» (предоставленный бригаде уже во время похода) сопровождал от Сингапура до Коломбо русский вооруженный пароход «Ксения» и два русских миноносца «Грозный» и «Властный». Транспорты «Тамбов» и «Ярославль» -английский крейсер «Психея», по Средиземному морю вплоть до Марселя –два миноносца французского флота.
О том, как французы ценили наши войска, можно уже судить по организации перевозки нашей бригады. Впрочем, стоит ли винить только одних французов? Русские офицеры ничуть не заботились о подчиненных; больных часто не лечили, за неповиновение или другие нарушения солдат пороли, из-за чего неоднократно вспыхивали неприятные инциденты.
Утром 20 апреля 1916 г. в порт Марселя вошли транспорты «Гималаи», «Лятуш-Тревиль», позже и остальные. Таким образом, весь переход занял 56 дней. Сразу с пароходов подразделения 1-й Особой бригады французы отправили в лагерь Майи (около города Шалон-сюр-Марн, провинция Шампань), считавшийся образцовым.