Третьим братом Солнца и Молнии для древних славян был Огонь. В древние времена Огонь был поистине центром того мира, в котором проходила вся жизнь человека, да и после смерти его тело нередко ожидал погребальный костер. Имя бога нам точно не известно. Вероятнее всего, что оно было настолько свято, что его старались пореже произносить вслух, заменяли иносказаниями. А с течением времени оно просто забылось. Зато не забылось великое множество примет и поверий, связанных с Огнем. В присутствии Огня считалось немыслимым выругаться. «Сказал бы тебе … да нельзя: печь в избе!» С огнем славяне-язычники связывали и возникновение людей. По некоторым сказаниям, Боги сотворили мужчину и женщину из двух палочек, между которыми возгорелся Огонь – самое первое пламя любви… Огонь также призывали себе в союзники, заручались его поддержкой. Например, перед новобрачными разбивают тарелку, а прежде разбивали горшок, только что побывавший в Огне: «Сколько кусочков, столько бы и сыночков!» Теперь чаще всего не помнят смысла этого действия. Одно и могут ответить: на счастье. А обычай живет. Особую силу приписывали огню, полученному трением. Он считался «чистым», не соприкоснувшимся ни с какой скверной. Возжиганием такого Огня всякий раз отмечали наступление нового года вместе с угасшим старым Огнем, т.е. каждый год миру дается шанс возродиться, сделаться добрее и лучше.
Иногда ошибочно предполагают, что в ведении славянского бога Ярилы находилось Солнце. Однако, это не так. Ярила «заведовал» сильными эмоциями, неподконтрольными рассудку и часто связанными с идеями плодородия, размножения, физической любви. Еще в прошлом веке кое-где в России справляли праздник «ярилки», приуроченный к 27 апреля, к самому пику весеннего буйства природы. Целую ночь по возвышенным местам горели костры, а молодежь гуляла, пела песни, плясала. По мнению православных, эти гуляния носили «разнузданный характер». Язычники, наоборот, полагали, что всеобщий весенний расцвет должен побуждать в людях нежность и страсть. А людская любовь, в свою очередь – увеличивать плодородие полей, способствовать урожаю. И эти верования, близкие душе земледельца, очень стойко держались в крестьянской среде. До тех пор, пока неумолимое движение истории не разрушило традиционного жизненного уклада деревни… Ярилу представляли себе юным мужчиной, пылким, влюбленным женихом. Кое-где, желая подчеркнуть его юность и красоту, «Ярилой» наряжали девушку. Сажали на белого коня, надевали венок из полевых цветов, давали в левую руку колосья, а в правую… символ смерти – изображение человеческой головы. Коня с Ярилой водили по полям. Обычно это происходило 24 июня в день Ивана Купалы. В этот день собирали травы, купались в реке, жгли костры и прыгали через них, что символизировало очищение. Приносили в жертву белого петуха – птицу, приветствующую рассвет. Утверждали также, что тот, кто имел при себе папоротник, мог постичь язык любого животного и растения. В этот день топили в воде чучело Мары – символ холода, смерти. Кроме этих богов в славянской мифологии известен «скотий бог» Волос (или Велес), отчетливо противопоставляемый Перуну. Его связь со «скотьим» (т.е. животным) царством вытекает уже из его имени: Волос – волосатый, мохнатый. Вообще волосы считались важным вместилищем жизненной силы. Между тем имя «Волос» вводит нас в мир змей и червей. Может отсюда наши сказки о Змее Горыныче – противнике Бога Грозы?
Но славяне-язычники поклонялись обоим божественным противникам – и Перуну, и Змею. Только святилища Перуна устраивались по высоким местам, а святилища Волоса – в низинах. Есть основание полагать, что укрощенный, загнанный в подземелье Волос стал «ответственным» за земное плодородие и богатство. Он отчасти утратил свое чудовищное обличье, сделался похожим на человека. Кроме того, прослеживается связь Волоса – Велеса с музыкой и поэзией, недаром в «Слове о полку Игореве» певец Боян назван «Велесовым внуком»…
Бога ветра и повелителя вихрей звали Стрибог. Наибольшие же разногласия вызывает славянское божество по имени Симаргл (Семаргл), идол которого упоминается в летописи среди других, поставленных Владимиром Святославичем в девятьсот восьмидесятом году в результате языческой реформы в Киеве. Исследования современных указывают на его иранское происхождение – он близок к персидскому Симургу (вещей птице в Иранской мифологии).
Мокошь (Макошь) – единственное крупное женское божество, до сих пор остающееся не разгаданным до конца. Указывая на обычай чехов молиться и приносить жертву Макоши во время засухи, некоторые исследователи видят в ней богиню воды, дождя, непогоды, грозы, т.е. плодородия. Другие предполагают связь Макоши с прядением и ткачеством. Она невидима, но по ее присутствию можно узнать по жужжанию веретена. Ее представляли в виде женщины с длинными руками. Еще в 19 веке крестьянки боялись Мокоши и приносили ей жертвы, дабы она не путала пряжу. А в 16 веке на исповеди священник укоризненно спрашивал женщин: «Не ходила ли к Мокоши?» По народным поверьям, если эту богиню удавалось умилостивить, она якобы помогала женщинам прясть или даже сама пряла в их отсутствие.
Жизнь древнего человека далеко не всегда была легкой. Случались и горести, и несчастья, наводившие на мысль о злых сверхъестественных существах, стоящих за ними. У восточных славян таким воплощением была злая богиня по имени Моргана (Морена, Марана). Ее связывали с темнотой, морозом, смертью. Действительно, ее имя родственно таким словам, как «мор», «мрак», «марево», «морок», «смерть» и еще многим столь же недобрым. Сегодня нет сомнений, что соломенное чучело, сжигаемое во время праздника языческой Масленицы, в пору весеннего равноденствия, принадлежит именно Моране. Каждую зиму она ненадолго берет власть, но навек утвердиться ей не дано: вновь и вновь торжествуют Солнце, Жизнь и Весна…
Если славяне поклонялись поклонялись явлениям природы, то легко догадаться, при каких случаях, в какое время года будут они торжествовать свои религиозные праздники, которые тесно связаны с природой и изменениями в ней. Праздник Коляды, Ивана Купала, Масленица были глубоко почитаемы народом. На этих гуляниях славяне поклонялись каменным и деревянным идолам – фигурам богов. Идолы эти помещались в центре огруглой площадки с приподнятой серединой или, наоборот, с воронкообразным углублением в центре. Площадка окружалась одним или двумя рвами и невысокими валами. Иногда внутри вал ограждался частоколом. Рядом с идолом ставили жертвенник. Места, где поклонялись идолам, назывались «капища» (от старославянского «капь» - изображение, идол.), а те, где приносились жертвы («требы») – «требища». К нашему времени найдено уже немало языческих идолов, но наиболее примечательным памятником славянского язычества является четырехглавый Збручский идол, найденный в XIX веке на реке Збруч, притоке Днестра. Условно этот идол назван Святовитом. Это высокий четырехгранный столб высотой три метра, на каждой стороне которого имеются серии изображений. Три горизонтальных яруса изображений символизируют деление Вселенной на небо, землю и преисподнюю. Наверху, на каждой стороне столба, увенчанного одной общей шапкой, высечены фигуры четырех божеств в полный рост – богиня плодородия, Перун, женское божество с кольцом в правой руке и мужская фигура с саблей у пояса. В среднем ярусе чередуются фигуры мужчин и женщин - это Земля и хоровод взявшихся за руки людей. В нижнем же ярусе – три фигуры усатых мужчин. Это подземные боги, поддерживающие находящуюся над ними Землю. У славян также были распространены деревянные статуи. Около 980 года киевский князь Владимир Святославич поставил в своей столице огромных идолов языческих божеств. Среди них особенно роскошно был украшен деревянный идол Перуна: у него была серебряная голова и золотые усы. Деревянные идолы восточных славян – столбы, в верхней части которых высекались человеческие головы. Этим идолам приносились жертвы: животные, зерно, различные подарки, а иногда и человеческие жертвоприношения. Возле изображения языческих богов происходили гадания, ритуальные жребии, которые совершались таинственными «волхвами».