В общем восстание в первый день не дало тех результатов, на которые рассчитывают восстающие и которые имеют весьма важное, подчас решающее значение для дальнейшего развития событий. Ни один губернский город не был освобожден. Царские войска понесли совершенно ничтожный урон. Нападения повстанцев были произведены в 18 пунктах, в то время как противник имел свои части в 180 пунктах.
Тем не менее, повстанческие выступления вызвали большую тревогу среди командования царских войск. Нарушение телеграфной и дорожной связи с Петербургом, произведенное повстанцами, порождало впечатление о значительных успехах последних. По приказу командования в течение недели была произведена концентрация войск, в результате которой число занятых ими пунктов сократилось в четыре раза. Не исключено, что кроме стремления усилить отдельные части своих войск, царское командование умышленно оттягивало время своего наступления, чтобы дать возможность повстанцам полностью обнаружить себя, а затем обрушиться на них со всей силой и уничтожить. Военное командование и другие сторонники твердого режима с известным удовлетворением встретили взрыв восстания. Они рассчитывали на то, что вооруженная борьба заставит изменить политику в Польше, парализует влияние Велепольского и его сторонников, приведет к ликвидации сделанных уступок и восстановлению прежнего национального гнета.
В то же время концентрация царских войск создавала благоприятные возможности для повстанцев. Значительные территории страны, включая многие уездные города, были очищены от противника. В течение нескольких недель повстанцы могли собираться и действовать на этих территориях почти беспрепятственно. Они могли также развернуть широкую агитацию среди крестьян и смелым проведением аграрной реформы поднять их на борьбу за национальное освобождение. Все зависело от того, сумеет ли руководство восстанием использовать создавшиеся возможности.
Беда заключалась в том, что в это время руководства восстанием почти не существовало. Четыре члена национального правительства путешествовали по стране. Когда они, будучи в Кутно, узнали, что выступления в Плоцком воеводстве окончились неудачей, а на юге успешно действует Лянгевич, они двинулись на юг. Оказалось, что Лянгевич далеко не так силен, как предполагалось; кроме того, к Лянгевичу, находившемуся в Свентокшишских горах, добрались только два члена правительства, остальные два не успели и вернулись в Варшаву, откуда тотчас же отправились навстречу Мерослаоскому. Когда и другая половина вернулась в Варшаву, то и она отправилась навстречу Мерославскому, так как стало известно, что первая делегация не может найти его. Мерославскому так и не удалось проникнуть в глубь страны, а национальное правительство потратило на путешествия почти месяц.[34]
Центральное руководство восстанием осуществлял в это время почти один Бобровский, находившийся в Варшаве. Ему помогала Исполнительная комиссия. Бобровский прилагал все силы к тому, чтобы расширить и укрепить восстание. Он восстановил связь Варшавы с провинциальными организациями; создал службу снабжения повстанческих отрядов продовольствием, одеждой и обувью, поставив во главе этого дела энергичного и преданного революционера, мастера-механика Лемпке; создал также санитарную службу, обеспечившую отряды медицинской помощью. Особенно заботился Бобровский о том, чтобы вовлечь в восстание народные массы, в том числе и крестьянство. Он рассылал аграрные декреты и соответствующие инструкции, в которых строго обязывал командиров повстанческих отрядов зачитывать и осуществлять эти декреты повсеместно; сопротивляющихся аграрной реформе надлежало наказывать самым суровым образом вплоть до применения смертной казни; гминных войтов, не внушающих доверия, надлежало смещать и заменять другими людьми, по возможности крестьянами. Бобровский стремился придать восстанию народный характер. Однако далеко не всюду его указания проводились в жизнь. В самой Исполнительной комиссии также оказались правые, в том числе и Гиллер, навязавший свои услуги тогда, когда увидел, что восстание расширяется; он вновь возглавил отдел печати и пропаганды.
В первую неделю восстания, когда царское командование было занято концентрацией своих войск, повстанцам удалось укрепить свои силы. Увеличилось количество отрядов, некоторые отряды выросли до двух-тpex тысяч человек. Однако руководители восстания и командиры отрядов не приняли всех мер для того, чтобы поднять широкие неродные массы на борьбу с царизмом и поэтому повстанцам не удалось добиться существенных успехов в борьбе с противником. С первых дней февраля царские войска начали наступление крупными частями и в течение месяца положение повстанческих отрядов ухудшилось. В январе произошло 58 стычек, в феврале — 76. Наряду с отдельными победами имели место и серьезные поражения повстанческих сил, например, сражения в Венгрове и Семятичах.
В Венгрове, расположенном в Седлецком уезде и оставленном русскими войсками на основании приказа о концентрации, в начале февраля собралось около 2,5 тыс. человек, из которых часть была вооружена охотничьими ружьями, остальные—косами. Командовали этими отрядами Юзеф Матлинский (Янко Сокол) я Болеслав Яблоновский, бывший слушатель польской военной школы и Кунео. Поблизости от Венгрова, в Мокободах и Людвинове, были расположены крупные отряды косынеров для прикрытия основных сил. В ночь на 3 февраля царские войска начали бои во всех пунктах. Повстанцы дрались храбро и не раз переходили в контратаки. Однако тактические ошибки повстанческого командования (неудачная расстановка сил, упущение возможности успешного нападения на противника} привели к тому, что повстанцы, несмотря на геройскую борьбу, вынуждены были уступить перед лучше вооруженным противником и оставить восстание в Белоруссии. Однако повстанцам не удалось достигнуть этого. 6 февраля на Семятичи напал царский отряд, но был отражен. После этого повстанцы произвели удачную атаку на противника. Вскоре противник получил подкрепление, после чего повстанцы имели против себя 2,5 тыс. регулярного «русского войска. К Тихорскому также подходили отряды Рогинского, Янка Сокола, Яблоновского и Левандовского, благодаря чему количество повстанцев должно было превысить 4 тыс. человек. Однако 7 февраля, когда русские войска начали атаку, оказалось, что Яблоновский еще не успел прибыть к Семятичам, а Тихорский слишком рано оставил поле битвы, испугавшись значительной, как ему казалось, угрозы со стороны русской пехоты. Левандовский и Рогинский также вынуждены были отступить, оказывая упорное сопротивление противнику. Все отряды понесли серьезные потери; а после битвы разъединились. Большинство повстанцев вернулось в Царство Польское. Следует отметить, что оба эти поражения были обусловлены прежде всего недостатками в организации и командовании повстанческих отрядов.
Весьма трудными были и походы Падлевского в Плоцком воеводстве, где он был военным начальником. Местные помещики всячески препятствовали повстанцам и однажды собирались даже выдать Падлевского и других командиров в руки царских властей, а рядовых либо распустить, либо выгнать за границу. Падлевскому не удавалось собрать в своих отрядах свыше тысячи человек, на которых почти непрерывно наседали царские войска и заставляли их совершать длинные переходы. Произошло несколько стычек, большей частью неудачных для повстанцев, в одной из которых погиб бывший член Центрального комитета Эдвард Рольский^.
Несколько успешнее развивалось восстание в южной части страны, где командовали Куровский и Лянгевич. Куровский, начальник Краковского воеводства, с первую ночь восстания не сумел прибыть в назначенное время к ожидавшим его отрядам, вследствие чего сорвал намечавшееся нападение на Кельцы, которые можно было легко освободить вследствие слабости находившегося в нем гарнизона. Видя такое начало, некоторые повстанцы даже ушли из отрядов. После того как царские войска по приказу о концентрации очистили весь юго-западный угол Краковского воеводства, Куровский оказался здесь единственным хозяином, и оставался им в течение трех недель. Занятый им район (Олькушский) был весьма развит в промышленном отношении, к тому же примыкал к Галиции, граница с которой на значительном пространстве была очищена от русских войск. Но Куровский не сумел использовать благоприятного положения. Его отряд, выросший до 2 тыс. человек, был весьма плохо вооружен и организован. Когда же Куровского начали окружать царские войска, он не смог выработать надлежащего плана действий и, направившись на северо-восток для соединения с Лянгевичем, предпринял неумелую лобовую атаку на хорошо защищенный г. Мехов. Особенно отличились в этой битве зуавы француза Рошбрена, отчаянно атаковавшие противника (зуавами назывались отборные воины, имевшие особое обмундирование и названные так в честь отличавшихся своей храбростью алжирских войск, состоявших на французской службе). Однако повстанцы не могли одолеть русских солдат, воевавших из укрытий, и атака закончилась полным поражением: было убито около 300 человек, много было ранено и взято в плен. После этого Куровский удалился в Краков.
Начальник Сандомирского воеводства Лянгевич, бывший преподаватель математики и артиллерии в польской военной школе в Кунео, после первых стычек с царскими войсками укрепился в Вонхоцке, расположенном в 0па-товском уезде, недалеко от промышленного местечка Сухеднева. Здесь он легко мог найти как добровольцев в повстанческие отряды, так и оружие. Полторы недели Лянгевич стоял в Вонхоцке, никем не тревожимый. Он собрал здесь свыше 1000 человек, которых частично вооружил огнестрельным оружием. После этого вся деятельность Лянгевича фактически свелась к оборонительным стычкам с русскими войсками и отступлениям (битвы под Вонхоцком, на Лысой горе, под Сташовом). Поскольку военные действия Лянгевича на общем фоне восстания казались успешными, ему было присвоено звание генерала и поручено командование также Краковским воеводством. Соединение с отрядом Езеранского и увеличение количества повстанцев до 3 тыс. человек не принесло Лянгевичу серьезных успехов; наоборот, в первой же битве после этого, разыгравшейся 24 февраля в Малогоще (в Келецком уезде), Лянгевич потерпел серьезное поражение: около 300 человек было убито, еще больше было ранено. После этого Лянгевич направился на юг и в течение двух недель маневрировал в пограничных районах, временами принимая бой с царскими войсками.