Военно-революционный комитет назначил во все учреждения своих комиссаров. 16 января 1918 года 30-тысячный митинг солдат под председательством большевика Солнцева одобрил деятельность Советского правительства. Военно-революционный комитет объявил в городе Советскую власть.
В это время контрреволюционные партии начали формировать национальные воинские части. Это вносило раскол в солдатскую массу, способствовало разжиганию межнациональной вражды. Но сознательная часть солдат не хотела мириться с подобной политикой. Так, 8 декабря 1917 года на митинге в гарнизоне Амадана, где присутствовали около 300 армян, грузин, осетин и представителей других национальностей, была принята резолюция, в которой, в частности, говорилось: «Мы не хотим отделяться от русских. Мы хотим жить вместе с русскими, как жили раньше, поэтому... не признаем буржуазный Закавказский комиссариат, который отделяет нас от свободной России. Мы признаем только власть Совета Народных Комиссаров и Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».
Националисты рассчитывали заменить уходящие войска Кавказской армии своими заново сформированными частями. Но их нужно было вооружить. И лидеры закавказской контрреволюции решили силой отнять оружие у русских солдат. По их указанию в начале января 1918 года возле моста между станциями Долляр и Шамхор была разобрана часть железнодорожной линии и остановлены 10 воинских эшелонов. Бронепоезда и два эшелона с мусаватистскими войсками и разбойничьими шайками неожиданно напали на русских солдат. Телефонист станции Шамхор Архипов сообщал в Тифлис: «После продолжавшейся в течение двух часов пулеметной и оружейной сильной перестрелки на станции пало много солдат и тюрков. Положение тяжелое. Раненые, не получив помощи, умирают на наших глазах».
В этой кровавой акции контрреволюционеры добыли около 15 тысяч винтовок, 70 пулеметов, два десятка пушек и другое оружие. Несколько станций было разрушено. Вот что писали русские солдаты, уцелевшие при злодейском нападении на станцию Шамхор «мы ехали с фронта, где были в продолжение четырех лет. Многое пришлось перетерпеть. Много ужасов видели мы в штыковых сражениях... И сейчас, едучи, домой, мы никак не могли даже подумать, что, уцелев на войне, выйдя невредимыми из стольких сражений, вдруг здесь, у себя дома, придется умереть, не повидавши своих близких».
Такое же нападение последовало на станциях Акстафа и Евлах. Лишь с помощью местных жителей русские солдаты вырвались из окружения.
В марте 1918 года один из лидеров дашнаков, А. Хатисян, созвал в Тифлисе совещание с участием меньшевиков и эсеров. Обсуждался вопрос о разоружении возвращавшихся из Персии русских войск. Совещание приняло решение разобрать железнодорожные рельсы, остановить эшелоны на участке Александрополь — Ани и разоружить их. На совещание был приглашен и генерал Андраник Озанян. Зная о его приверженности к русским, А. Хатисян пытался уговорить Андраника согласиться с таким решением, Однако Андраник дал резкий отпор этому. Вот как он ответил Хатисяну: «Вы кто такие и почему хотите разоружить русских солдат?.. Россия нам оставила огромное количество боеприпасов и оружия, продуктов питания и обмундирования... Мы нуждаемся в дружбе русских. Ваше вероломство явится позором для нашей нации... Сожалею, что пришел сюда... я не хочу быть ответственным за пролитие крови и разжигание вражды между двумя народами». И заключил свой ответ словами: «Наш единственный друг—это Россия, а вы хотите с вашей злополучной затеей и ее тоже оттолкнуть от нас».
Андраник Озанян, общепризнанный герой национально-освободительного движения армянского народа против османского ига, родился в 1865 году в Турции, в городе Шабин-Гарахисар. Еще в конце XIX века он возглавил партизанскую борьбу сасунских крестьян в Западной Армении. Своей преданностью освободительной борьбе и храбростью завоевал огромную популярность в народе.
Андраник был поборником русской ориентации, приветствовал черную русскую революцию 1905 года, считая, что она имеет большое значение для армянского народа. Резко осуждая националистическую политику буржуазно-помещичьей партии дашнакцутюн, в 1907 году он писал: «Делайте что хотите, но двери России перед нами не закрывайте. Мы уже имеем много врагов, но не делайте нашим врагом и Россию, не давайте повода, чтобы кавказские армяне дошли до положения турецких армян».
Зверское истребление русских солдат возмутило трудящиеся массы Закавказья и вызвало волну протестов. С. Г. Шаумян объявил: «Именем Совета Народных Комиссаров я требую немедленного прекращения дальнейших попыток к разоружению…».
Положение в Армении обострялось. Важнейшие социальные вопросы, волновавшие массы трудящихся, оставались нерешенными. Это вызвало новую волну протестов. В конце 1917 года поднялось аграрное движение в Азербайджане, охватившее и ряд армянских районов.
Закавказский комиссариат ничего не сделал также для решения рабочего вопроса. Низкая заработная плата, продолжительный рабочий день, постоянный рост цен на продукты питания — все это делало невыносимой жизнь рабочих.
Несмотря на то, что дашнаки начали репрессии в отношении революционных организаций, влияние большевиков продолжало усиливаться. В начале 1918 года большевистская организация Александрополя насчитывала уже более 100 человек. На многих: предприятиях города были созданы группы сочувствующих.
28 января на многолюдном митинге солдаты Сарыкамышского гарнизона объявили себя «советской революционной армией, готовой выступить по первому зову рабоче-крестьянского правительства в защиту его и нашей Великой Российской революции».
Обстановка накалялась. В Закавказье началась подготовка к созыву так называемого Закавказского сейма, в который должны были войти депутаты распущенного Советской властью Учредительного собрания. Ставка делалась в основном на мелкобуржуазныe слои народа, еще питавшие некоторые иллюзии в отношении Учредительного собрания.
В марте 1918г. Турция вновь начала наступление на Армян. 12 апреля Наркомат советской России отправил ноту Германии, где говорилось: «Наступление турецких войск и курдов на Кавказском фронте сопровождается массовым истребление армянского населения; мирное население, женщины и дети вырезаются тысячами…»
Орджоникидзе 12 октября 1918 года сообщал В. И. Ленину «Положение Армении трагическое, на небольшом клочке двух уездов Эриванской губернии скопилось 600 тысяч беженцев, которые гибнут массами от голода и холеры». Дашнакское правительство, защищая интересы помещиков и буржуазии, сохранило все законы, принятые царским правительством, Закавказским комиссариатом и сеймом. Продолжалась жестокая эксплуатация рабочих. Так, группа рабочих сообщала в газету «Хоск»: «Мы полностью отданы во власть хозяев... с 7 часов и до 12 часов ночи на ногах. Нам дают час для обеда. Получается так, что работаем 16 часов в сутки. Когда один раз мы хотели жаловаться, то нас заставили замолчать...» Цены на продовольствие росли, а рабочие получали мизерную зарплату, да и то раз в два-три месяца.
Крестьяне разорялись, продавали свою землю за бесценок. Так, в Ново-Баязетском уезде всю землю скупили несколько богачей. Обнищавшие крестьяне вынуждены были продавать урожай пшеницы на корню. Газета «Хоск» отмечала: «Не было ни одного села, где бы крестьяне были свободны от грабежа солдат — этих «своих спасителей и защитников». Ко всему этому следует прибавить насилия, избиения, чинимые приставом, сельским старостой, милиционером, грабеж со стороны ростовщиков, и тогда будет ясно, что армянское село — настоящий ад».
Крестьяне тысячами умирали от голода. По данным на начало 1919 года, в Сардарапате вымерло 65% населения. Газета «Ай-астани ашхаватор» сообщала, что жители сел Верин, Каранлух, Колагеран, Кешишкенд, Кохб, Кесамамед и других массами умирают от голода.
28 февраля 1919 года сообщалось: «Положение находящихся на станции Эривань беженцев ужасное. Более недели не получали ли хлеба, ни пищи...» К концу мая в Эривани хлебная норма была снижена до 1/4 фунта на душу населения.
Земельная подать составляла 16% урожая. Помимо этого значительная часть шла в уплату так называемой земской подати (в Эчмиадзинском уезде — до 10 % урожая). Крестьяне выполняли и всякие повинности для правительства, должностных лиц и армии. Но и это было не все. Дашнакские власти проводили массовые конфискации имущества.
Дашнаки довели сельское хозяйство Армении до полного упадка. Непрерывно росли цены на продукты питания и промышленные товары. Так, в августе 1920 года пуд пшеницы стоил 3500 рублей фунт мяса — 250, фунт масла — 1000, фунт соли — 1500, пуд угля — 2000 рублей и так далее.
Уходя из Закавказья, турки объявили, что отдают Борчалинский уезд Армении, а их немецкие покровители утверждали, что уезд должен отойти к Грузии. Ни армянское, ни грузинское правительство не хотели уступать друг другу. Дело дошло до того, что между меньшевистской Грузией и дашнакской Арменией начались военные действия. 25 декабря 1918 года на особом совещании обеих сторон было решено спорную территорию объявить. «нейтральной зоной». Позднее, когда в 1920 году кемалистские войска вторглись в Армению, меньшевистское правительство Грузии решило, что настал удобный момент решить вопрос в свою пользу. 13 ноября 1920 года представители дашнакского правительства подписали соглашение, по которому «нейтральная зона» переходила под власть меньшевистской Грузии.
Армяно-грузинский конфликт мог возникнуть только в результате агрессивной, националистической политики буржуазных правительств. Большевики вели большую работу по разоблачению этой пагубной для народов Закавказья политики. 26 декабря 1918 года армянская коммунистическая газета «Коммуна», издававшаяся в Тифлисе, обратилась к трудящимся со следующим призывом: «Товарищи рабочие и крестьяне! Правительства меньшевиков и дашнаков... погнали вас на братоубийственную войну... Восстаньте против кровавых предателей...»