Эта решающая битва обогатила военную практику новым опытом ведения боя. Этот опыт включал в себя не только хорошую .предварительную .подготовку, разведку, учет конкретной обстановки, но и согласование действий всех частей боевого порядка, комбинированное применение пехоты и конницы. Успех, достигнутый последней, был своевременно закреплен и развит гоплитами, что позволило захватить решающие пункты позиции противника и укрепиться в них. В этом бою усложнился боевой порядок, а в связи с этим усложнилось и руководство боем. Появились впервые в истории военного искусства прообразы резерва, в виде второй линии македонского боевого порядка. Это, а также использование конницы для преследования побежденного противника были важными тактическими нововведениями Александра.
Битва при Гавгамелах знаменует собой важную веху в стратегических и тактических экспериментах македонского царя.
Битва на Гавгамельской равнине была одной из самых тяжелых и ответственных во всей войне Александра на Востоке. Эта битва уничтожила основные силы персидской армии, нанесла смертельный удар персидской государственной машине и открыла победителю жизненные центры самой Персии.
Побежденный Дарий, отчаявшись, оставил на поле сражения свои сокровища, колесницу и оружие и бежал в коренные области своего государства. Все основные источники единогласно утверждают, что персидский царь сначала бежал в Мидию. Имеются разночтения лишь по вопросу о том, почему он держал путь именно туда. Из приверженцев апологетической традиция лишь один Арриан объясняет это тем, что в Мидию большому войску пройти трудно.
У Курция имеются определённые указания на то, что Дарий, потерпев поражение при Гавгамелах, остаётся непреклонным в своём решении продолжать борьбу. Диодор, хотя и очень кратко, но довольно определенно говорит о намерении персидского царя не сдаваться.
Таким образом, в исторической традиции вырисовываются две точки зрения: апологетическая—отрицает решимость Дария организовать сопротивление, признает лишь возможность отхода вглубь страны и внутренних социальных потрясений в лагере Александра, как факторов, тормозящих продвижение завоевателя оппозиционная—наоборот, подчеркивает непреклонную волю побежденного царя к победе над врагом. Нам понятны истоки этих двух версий, одна из которых возвеличивает македонского полководца и умаляет роль и значение его противника, другая—в критическом плане представляет первого и отводит достойное место второму. Конечно, приходится всегда учитывать это своеобразие источника и пря установлении его объективности принимать во внимание логическую связь событий, предшествовавших данному факту и последовавших за ним.
Дарий уходом в Мидию оставлял противнику южные области своего государства, прежде всего важные столицы Вавилон и Сузы. Он правильно предвидел и разгадал дальнейший план Александра, который из Арбел направился прямо в Вавилон.
Что касается пребывания Александра в Вавилоне, то все источники обращают внимание на хорошую встречу там греко-македонского войска со стороны местного населения. Александр приблизился к городу с войском в полном боевом порядке, готовый вступить в открытую борьбу с возможным сопротивлением. Но последнего не последовало.
В Вавилоне Александр провел больше 30 дней. Из Вавилона Александр отправился в столицу Элама Сузы, куда он дошел (в декабре 331 г. до н. э.) за 20 дней.
Источники единодушны в подтверждении той легкости, с которой Александру удалось взять Сузы. Сатрап Сузианы перс Абулит отдал город без всякого сопротивления. Между тем Александр пытался из захвата Вавилона и Суз извлечь не только военные, но и политические последствия. Опираясь на эти два города, он отсюда мог надеяться принудить Дария, лишенного основных корней власти, отказаться от нее. если бы персидский царь попытался организовать новое сопротивление, то его противник, будучи хозяином южных областей Персидского государства, получил бы широкие возможности! для дальнейших наступательных операций. Забрав огромные драгоценности и сокровища (в январе 330 г. до н. э.), он покинул Сузы и отравился в коренные области Пероши навстречу персидскому царю. Через четыре дня его войска подошли к реке Тигр, называемой местными жителями Пассатигр. Переправившись через реку, македонская армия вошла в плодородную землю уксиев, которую с большим войском охранял родственник Дария Мадат.
После покорения области уксиев Александр разделил свои военные силы с Парменионом. С ним ом послал менее подвижную часть своего войска, весь обоз, фессалийскую конницу, союзников, наёмников и тяжеловооруженных эллинских гоплитов. Эта часть войска направилась по удобной широкой приезжей дороге, которая цела прямо в сердце персидской области. Сам Александр с отрядом легковооруженных воинов, по Куриию, с пехотой, котищей «друзей», всадниками-«бегунами», агрианами и лучниками, по Арриаиу, двинулся через горы и вступил в Перейду, где ему преградил путь Ариобарзан, ее стратег и полководец Дария. По свидетельству Арриана, Ариобарзан, имея до 40 тыс. пехотинцев и до 700 всадников, преградил ворота Персии стеной и расположился перед ней лагерем, чтобы не пропустить здесь Александра. Курций называет их Сузскими воротами, а Диодор—Сузиевыми скалами. Оба историка указывают на другое количество войск у персидского сатрапа:
25 тыс. человек пехоты и 300 всадников — по Диодору, и такое же количество пехоты без всадников—но Курцию. Характерно увеличение количества войск у Ариобарзана в апологетической традиции. О том, что это сопротивление было исключительным, свидетельствуют все источники. Арриан вынужден признать, что Александр не мог взять стену штурмом, что многие солдаты были ранены недоступным сверху врагом. Он вынужден был оставить в лагере Кратера с его полком, полком Мелеагра и небольшим числом лучников и всадников для продолжения штурма стены, а сам с войском пошел по трудной и узкой дороге в обход, как ему указали пленные. Ему удалось перебить сторожевые посты противника, который попал между двух огней. С одной стороны, на персов нажимал Александр, с другой — солдаты Кратера, поведшего людей на штурм стены. Многие персы были перебиты или погибли, срываясь в паническом бегстве с крутых обрывов. Правда, Плутарх
отмечает, что в то время, когда Дарий находился в бегах, Перейду защищали самые благородные и мужественные из персов. В антиалександровской традиции сложность операции и тяжесть борьбы с пирсами излагается более отчетливо. Так, Курций оставил нам красноречивое, возможно, несколько преувеличенное, описание военного столкновения, которое поставило Александра в затруднительное положение.
Все историки, которые сообщают об этом события, черпают сведения о нем из одного и того же источника. О том, что для всех них существовал один и тот же источник, может свидетельствовать дальнейшее изложение этого события — о том, как Александр мучительно искал выход из создавшегося положения и этот выход ему подсказали пленные. Арриан говорит об этом кратко, подчеркивая превосходство военной стратегии македонского царя. Курций отмечает, что в поисках выхода последний стал суеверным и только при помощи пленника-лимийца прошел через лесные тропинки.
В таком же ключе, как и Курций, только с меньшими подробностями, рассказывает этот эпизод Диодор.
Покончив с трудным сопротивлением персов, Александр спешно двинулся на Персеполь, захватив там и в Пасаргадах царскую казну. Kypций и Диодор подчеркивают, что Александру удалось легко захватить эти главные персидские города вследствие измены хранителя персидской казны Тиридата.
В источниках совершенно определенно говорится о решимости Александра строго наказать персов. Даже Арриан признает, что он действовал безрассудно, сжигая дворец персидских царей и не внимая благоразумному совету Пармениона не губить собственное имущество и не восстанавливать против себя местное население. Но Александр ответил, что он желает наказать персов за их вторжение в Грецию, за разрушение ими Афин, за зло, причиненное грекам. Более подробно об этом говорит Курций: македонский царь на совещании командиров войск тщательно .поясняет необходимость разрушения столицы персидских царей, откуда выходили бесчисленные полчища и начинались преступные войны против Европы. Курций рисует алчность и жестокость македонян и их царя в городе. Между самими македонскими воинами имели место вооруженные столкновения из-за добычи. Они разрывали на части царские одежды, мечами разбивали дорогие художественные сосуды, рубили пленных, умерщвляли бедных, насиловали женщин. Пощады не было никому. Сами жители целыми семьями бросались со стен и погибали или поджигали свои дома и в них заживо сгорали. Захваченную здесь добычу сам Курций считает невероятно большой, ибо сюда персы повезли богатство со всей Персиды; золото и серебро лежали грудами, одежд было великое множество, утварь собрана те только нужная для употребления, но и ради роскоши. В сокровищнице этого города было 120 тыс. талантов. К этой сумме прибавилось после занятия Пасаргад еще 6 тыс. талантов. Для того, чтобы вывезти эти деньги, Александр приказал пригнать вьючный скот и верблюдов из Суз и Вавилона. О страшном избиении пленных победителями сообщает и Плутарх. Он не упоминает о точном количестве денег, найденных в Персе-поле, но ограничивается общим указанием о том, что их было столько же, сколько в Сузах; прочее добро и утварь вывезли на 10 тыс. подвод и 5 тыс. верблюдов. Указания Диодора о грабеже Персеполя и расправе с его населением в общем совпадают с данными Курция и являются лишним подтверждение их принадлежности к одной историографической традиции. Самый богатый из всех существовавших под солнцем городов был подвергнут безжалостному ограблению. Диодор сообщает, что опьянённые победой македоняне, врываясь в дома убывали всех мужчин и расхищали огромное имущество и драгоценности. Унесено было много серебра и золота, множество роскошных одежд. Жадность победителей, занимавшихся грабежом, была настолько ненасытна, чю они вступали в драку друг с другом; некоторые, разрубив мечом самые роскошные материи, забирали свою долю; некоторые, не помня себя в гневе, отрубали руки тем, кто хватался за вещи, бывшие предметом спора. Женщин в их уборах волокли силой, уводя в рабство. Диодор упоминает так же, как и Курций, о 120 тыс. талантов золотом и серебром, взятых Александром в сокровищницах столицы Персидского царства. Желая взять часть этих денег с собой для военных нужд,