Противоречивость придворной политики Якова I заключалась в том, что первый Стюарт стремился укрепить двор в качестве политико-административного, социального и культурного центра, привлекая туда как можно большее количество представителей различных общественных слоев, надеявшихся на обогащение и продвижение по социальной лестнице. Но в тоже время, король отдавал явное предпочтение определенным фаворитам, которые ограничивали эту возможность, выталкивая на периферию старую английскую аристократию и высших джентри. Включение в штат Спальни создавало условия для продвижения королевских фаворитов до уровня государственных деятелей.
По сравнению с Королевской Палатой Хаусхолд как хозяйственный департамент двора был более тщательно организован, а обязанности его слуг более конкретизированы. Структура департамента оставалась почти неизменной с конца XV в. С приходом Якова I расходы Хаусхолда резко возросли, превратив материальное обеспечение личных и публичных потребностей монарха из чисто финансовой в политико-административную проблему.
Финансовые проблемы Хаусхолда выходили на общенациональный план, когда их удельный вес в государственных расходах угрожал стабильности всей финансовой системы государства. Это как раз и произошло в раннестюартовский период, когда в условиях огромного государственного долга, расходы двора увеличились. Именно в это время расходы двора стали предметом политического торга между королем и парламентом, чего не было в тюдоровскую эпоху.
Необходимость реформ во многом была обусловлена той, административно-финансовой системой двора, которая была создана Тюдорами. Особенно отрицательно на ней сказался период правления Елизаветы, которая оттягивала необходимость структурных преобразований периодическими компаниями экономии. Двор оказался финансово не готов к той роли, которую ему отводил новый монарх. Содержание финансовых мероприятий в отношении королевского хаусхолда находилось в русле элитарно ориентированной придворной политики Якова I, направленной на поддержание высокого статуса ближайших королевских слуг. Экономия должна была осуществляться за счет сокращения доходов среднего и низшего звена королевских слуг. Откладывалось погашение долгов высших королевских слуг и отдельных субдепартаментов двора перед лондонскими и провинциальными кредиторами.
Особо тяжелая ситуация сложилась после провала Великого контракта в 1610 г. Административно-финансовые реформы двора могли быть осуществлены только при поддержке со стороны короля и его ближайшего окружения, которая во многом зависела от политической конъюнктуры. Двор не имел ни административных, ни дисциплинарных возможностей для инициирования реформ и для контроля за их проведением. Придворная машина не могла сама себя реформировать. Королевские слуги стремились сохранить существовавшую административно-финансовую систему двора, которая предоставляла им большое количество прав, привилегии и возможностей для злоупотреблений к собственной выгоде. Поэтому большинство предложений исходило из государственных ведомств.
Как правило, изменения сводились к временному сокращению расходов на продовольственное обеспечение двора, посредством ограничения количества и размеров столов для королевских слуг и придворных. В первой половине правления Якова I акцент делался на сокращении реквизиций продовольствия и транспорта для королевского двора, которые вызывали резкое недовольство населения, но у короля и его администрации не было действенных средств, чтобы поставить реквизиторов под собственный контроль. В результате право королевских реквизиций стало предметом парламентских разбирательств. Посредством королевских прокламаций и переводом поставок в денежный сбор корона пыталась перехватить инициативу у парламента, но при данном подходе встречала сопротивление со стороны собственных слуг.
Проведение одной из самых решительных попыток по реформированию двора в 1617 г. было доверено лондонскому купцу Лайонелу Кранфилду. Он попытался ввести экономически-эффективные методы управления хозяйственными департаментами двора.
Серьезной причиной провала реформ стало сопротивление со стороны королевских слуг, которые воспринимали должность с ее правами и привилегиями как часть собственности. Экономия зависела от контроля за снабжением и придворной бухгалтерией, которая находилась в руках Гофмаршальской конторы и руководителей хозяйственных департаментов. Реформы не имели должного эффекта из-за недостаточного исследования придворной бухгалтерии, которое, в свою очередь, тормозилось традиционными корпоративистскими представлениями о том, что все вопросы, связанные с деятельностью какого-либо департамента относятся прежде всего к компетенции его штата. Провал реформ имели серьезные политические последствия, показав неспособность коронной администрации контролировать придворные расходы, на глазах палаты общин, к которой постоянно приходилось обращаться за новыми субсидиями.
Таким образом, в вопросе о праве королевских реквизиций и при проведении административно-финансовых реформ корона была вынуждена постоянно лавировать между собственными финансовыми потребностями, стремлением большинства подданных и парламента ограничить чрезмерные расходы на содержание двора, а также меркантильными интересами различных групп придворных слуг. Непоследовательность, противоречивость и избирательность этих попыток усиливали внутреннюю напряженность в королевском дворе, ослабляя и без того не очень прочное единство.
Начиная с XII-XIII вв. внутренняя структура королевского хаусхолда была тщательно организована, каждая группа слуг была ответственна за ежедневное выполнение строго определенных обязанностей, но в тоже время оставалась частью единого придворного сообщества, функционального единства служения королю и его окружению. В повседневной практике господствовали принципы служебной субординации. Каждый из слуг имел четко определенные и традиционно закрепленные полномочия и административную зависимость.
Субдепартаменты хаусхолда предстают как самодостаточные и саморегулирующиеся системы, основанные на принципах корпоративной собственности на должности и доходы ведомства, но сохраняющие личную ответственность слуг за исполнение обязанностей вверенного им поста, вплоть до материальной ответственности.
Система доходов и принципы служебного продвижения королевских слуг отражают специфическое отношение к должности почти как к части личной собственности, свойственное для средневековья и раннего нового времени. Королевские слуги и государственные служащие были уверенны в том, что занимаемый пост должен приносить значительный доход, либо поддерживать достаточно высокий уровень существования. В силу этого корона была вынуждена позволять своим слугам обогащаться за счет государственных средств и поборов с населения, чтобы компенсировать потери от выполнения служебных обязанностей, что стало серьезной преградой на пути реформирования хаусхолда.
Система придворного жалования и содержания поддерживала существующую придворную иерархию и отчасти фиксировала степень доступа к королю, а значит и к дополнительным доходам. При Якове I этот разрыв увеличился, что привело к еще более резкой внутренней дифференциации уровня благосостояния королевских слуг, усугубленного вмешательством этнически инородного элемента. В целом слуги королевского хаусхолда находились в более выгодном положении, чем служащие других государственных институтов, в связи с тем, что их причастность ко двору и королю лично позволяла компенсировать недостаточно высокий уровень официального жалования за счет большого числа дополнительных источников доходов.
В корпоративной среде придворных департаментов сложились определенные правила и традиции владения и замещения должностей. Проникновение на придворные посты происходило, в основном, через наследование или через систему патронажа, т. е. благодаря покровительству высших государственных чиновников, королевских слуг или королевских фаворитов. Восшествие Якова I и новый стиль двора несколько изменили традиционно-консервативную тюдоровскую систему, привнеся коммерческие элементы. Двор превратился в рынок должностей, который постепенно переходил под контроль высших королевских слуг.
Обладание должностью закрепляло положение персоны при дворе, придавая ей официальную значимость. В условиях церемониально организованного и иерархизированного придворного общества политическое влияние подкреплялось реальными должностными полномочиями и привилегиями. В отличие от других государственных институтов, специфика королевского хаусхолда состояла в том, что значение термина "королевский слуга" по-прежнему наполнялось реальным содержанием. В целом королевские слуги имели достаточно стабильное положение. Оно обеспечивалось разнообразием возможностей для увеличения своего дохода и гарантированным местоположением в придворной иерархии. Кроме того, занятие пусть самой незначительно придворной должности повышало статус ее обладателя как королевского слуги.
Таким образом, английский королевский двор (хаусхолд) предстает в качестве специфического политического, социального и административного института. Он имел глубокие исторические корни, испытал определенное континентальное влияние и был полноценно включен в государственно-конституционное устройство английского королевства. В начале XVII в. он занял центральное место в социально-политической системе, интегрируя в своем пространстве представителей высших и средних слоев королевства. Данное диссертационное исследование позволяет определить внутреннюю структуру и специфику этого института в целом и свойственные ему в начале XVII в. тенденции развития.
Безусловно, двор не был изолированным институтом. Всякое пристальное изучение придворной политики и практики должно учитывать общие социально-экономические и политические тенденции развития эпохи, сочетаться с рассмотрением характерных особенностей куртуазной культуры и придворных нравов, носителями которых были королевские слуги, придворные и фавориты. В настоящее время существует острая потребность объединить исследования внутренней эволюции двора как одного из государственных институтов с изучением его связей с окружавшим его миром, т.е. рассматривать двор в широком историко-географическом, институциональном, культурном, национальном и даже интернациональном контексте. Необходимо объединить администратиный, политический и социо-культурный подходы к изучению двора. Особый интерес представляет изучение особенностей частной жизни, коллективного и индивидуального сознания королевских слуг различного уровня. В этом видятся широкие перспективы дальнейших исследований.