В июле 1936 г. испанские фашисты и другие правые силы во главе с генералами Э. Мола и Ф. Франко подняли мятеж против демократического правительства Народного фронта, возникшего к середине 30-х гг. в Испании. Народный фронт являлся попыткой сплочения всех демократических сил перед лицом угрозы фашистской диктатуры. Однако участие в этих фронтах леворадикальных групп, в том числе и коммунистов, подрывало их единство. Коммунисты стремились использовать народный фронт не столько для борьбы с фашизмом, сколько для установления собственной диктатуры. Хотя истоки конфликта уходили своими корнями в спор столетней давности между традиционалистами и сторонниками модернизации, в Испании 1930-х гг. он принял форму столкновения между фашизмом и антифашистским блоком Народного фронта. Этому способствовала и интернационализация конфликта, вовлечение в него других стран. Премьер-министр Х. Хираль обратился с просьбой о помощи к правительству Франции, Франко апеллировал к А. Гитлеру и Б. Муссолини. Первыми откликнулись на призыв о помощи Берлин и Рим, направившие в Марокко (где тогда находился Франко) 20 транспортных самолетов, 12 бомбардировщиков и транспортное судно "Усамо". К началу августа африканская армия мятежников была переброшена на Пиренейский полуостров. 6 августа юго-западная группировка под командованием Франко начала марш на Мадрид. Одновременно северная группировка под командованием Молы двинулась на Касерес. Началась гражданская война, унесшая сотни тысяч жизней и оставившая после себя руины.
Германия и Италия, открыто выступившие на стороне Франко, щедро снабжали мятежников вооружением и войсками. Они направили Франко крупный контингент военных инструкторов, германский легион "Кондор" и 125-тысячный итальянский экспедиционный корпус. С другой стороны, в октябре 1936 года Коминтерн инициировал создание интербригад, собравших под свои знамена антифашистов многих стран. Для борьбы с фашистами в Испанию переправлялось и вооружение (в том числе танки, самолеты, тяжелые орудия).
Другие европейские страны и США заявили, что считают начавшуюся в Испании гражданскую войну ее внутренним делом и потому не намерены вмешиваться.
Военный конфликт обострялся созданием двух различных типов государственности: республики, где с сентября 1936 по март 1939 находилось у власти правительство Народного фронта, возглавляемое социалистами Ф. Ларго Кабальеро и Х. Негрином, и авторитарного режима в т. н. национальной зоне, где всю полноту законодательной, исполнительной и судебной власти сосредоточил в своих руках генерал Франко. В национальной зоне преобладали традиционные установления. В республиканской же зоне была национализирована земля, а крупные промышленные предприятия и банки конфискованы и переданы профсоюзам. В национальной зоне все поддерживавшие режим партии были в апреле 1937 года объединены в "Испанскую традиционалистскую фалангу", во главе с Франко. В республиканской же зоне соперничество между социалистами, коммунистами, анархистами выливалось в открытые столкновения, вплоть до вооруженного путча в мае 1937 года в Каталонии.
Судьба Испании решалась на полях сражений. Франко до конца войны так и не смог овладеть столицей – Мадридом. В битвах при Хараме и Гвадалахаре был разгромлен итальянский корпус. Неблагоприятный для республиканцев исход 113-дневной "битвы на Эбро" в ноябре 1938 года предопределил исход гражданской войны. 1 апреля 1939 война в Испании закончилась победой франкистов.
О результате кровопролитной, разрушительной гражданской войны 1936-1939 годов убедительно говорят такие цифры: около 1 млн. человек погибло в ходе войны; не менее 500 тыс. испанцев были вынуждены покинуть родину, спасаясь от мести победителей. По подсчетам видного испанского экономиста Романа Тамамеса, в 1939-1940 гг. сельскохозяйственное производство составляло всего 21% от довоенного уровня, а промышленное – 31%. В 192 городах и населенных пунктах было разрушено до 60% всех зданий, полностью уничтожено 250 тыс. квартир и еще 250 тыс. невозможно было использовать. Страна потеряла почти половину подвижного состава железных дорог, 30% судов торгового флота, более 70% автомашин. Доходы основной массы трудящихся в конце 1939 г. упали до уровня 1900 г. Стране понадобилось более 10 лет для ликвидации только материального ущерба, нанесенного войной.
Франкисты обрушивали на своих реальных и потенциальных противников жесточайший террор. Были запрещены все поддерживающие республику политические партии, такие как Коммунистическая партия Испании (КПИ), Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП), различные республиканские партии, ведущие профсоюзные организации. Около 2 млн. испанцев прошло в первые послевоенные годы через тюрьмы и концлагеря.
Историческое положение
Испания начала XX в. была аграрно-промышленной страной, сравнительно отсталой по западноевропейским меркам. Развитие капитализма в период становления его монополистической стадии происходило при сохранении пережитков феодализма, в условиях сохранения монархии, господства латифундистов (крупных землевладельцев) в деревне и сращивания финансово-промышленной верхушки с земельной аристократией. Единая финансово-помещичья олигархия опиралась при этом на союз с католической церковью и иностранным капиталом, преобладавшим в современных отраслях промышленности.
Задержка в развитии капитализма не позволила народам Пиренейского полуострова слиться в единую нацию с единым языком и культурой. Из 24 млн. населения страны 7 млн. составляли национальные меньшинства. Баски, каталонцы и галисийцы продолжали противопоставлять себя испанцам, в значительной степени сохранили свой язык и серьезные (по крайней мере, для первых двух) сепаратистские или автономистские настроения.
В промышленности и на транспорте было занято 2 млн. человек – 22% трудоспособного населения Испании. Промышленные предприятия распределялись по территории страны крайне неравномерно. Крупные современные предприятия были сосредоточены, главным образом, в Каталонии, Астурии, Стране Басков. В то же время значительная часть испанской промышленности едва вышла из мануфактурного периода. Илья Эренбург в ходе своей поездки в Испанию в конце 1931г. так описывает экономические контрасты представшей перед ним страны: “Возле Саморы строят электрическую станцию “Сальтос-дель-Дуэро”. Это будет “самая мощная станция Европы”. На скалистых берегах Дуэро вырос американский город: доллары, немецкие инженеры, гражданская гвардия, забастовки, чертежи, цифры, полтора миллиона кубических метров, энергия за границу, выпуск новых акций, огни, грохот, цементные заводы, диковинные мосты, не двадцатый, но двадцать первый век. В ста километрах от электрической станции можно найти деревни, где люди не только никогда не видали электрической лампочки, но где они не имеют представления об обыкновенном дымоходе, они копошатся в чаду, столь древнем, что легко вообще забыть о ходе времени”.
Основная часть современных предприятий находилась под контролем иностранного капитала. К 1930г. прямые иностранные инвестиции в экономику Испании достигли 1 млрд. долларов.
Среди иностранных капиталов, вложенных в испанскую промышленность в течение нескольких десятилетий в наиболее рентабельные отрасли экономики, наибольшее значение имели: бельгийские (0,5 миллиарда франков), вложенные в железные дороги и трамвайные линии, французские (3 миллиарда) – в горнодобывающую, текстильную и химическую промышленность, канадские – в гидроэлектростанции в Каталонии и Леванте, британские (5 миллиардов), которые контролировали всю металлургию Страны Басков, судостроение и, вместе с компанией Rio Tinto, медные рудники, американские, контролировавшие, в частности, телефонные сети и производство электроэнергии в отдельных регионах (так компания Traction Light Electric Power контролировала 9/10 производства электроэнергии в Каталонии), наконец, немецкие, связанные с производством электроэнергии в Леванте и пытающиеся внедриться в металлургию.
В целом, однако, испанская промышленность не могла успешно конкурировать с промышленностью передовых государств, особенно с началом великой депрессии, когда таможенные барьеры, охраняющие рынки последних, стали особенно высоки. На мировом рынке Испания, главным образом, могла предложить продукцию сельского хозяйства и своих недр.
Процесс концентрации производства в Испании шел медленно. Только металлургия Страны Басков давала нам пример крупной современной капиталистической промышленности. В Каталонии текстильная промышленность, играющая там ведущую роль, в значительной степени была распылена среди мелких предприятий.
Темпы развития испанской экономики были достаточно высоки в условиях диктатуры Примо де Ривьеры. Однако мировой экономический кризис прервал этот подъем. В самой Испании кризис продолжался вплоть до начала второй мировой войны. Если взять собственно период великой депрессии, то падение производства, по сравнению с другими странами, было не так уж велико: в 1932 г. оно составило 10% по отношению к 1929 г. (по сравнению с более 50% для США и Германии). Но для Испании, с ее отсталостью и нищетой, этого было достаточно для того, чтобы довести до крайности бедствия трудящихся. Тем более, что и позже экономический подъем не возобновился. В марте 1936 г., т.е. на следующий день после победы на выборах Народного Фронта, индекс промышленного производства составлял лишь 77% от докризисного. Уровень котировки акций в 1935 г. упал до 63% по отношению все к тому же 1929 г.. Курс песеты упал на 35% в 1931 г. по отношению к 1929-му, еще на 10% в 1932 г. и оставался практически неизменным до 1936 г.