Советская дипломатия делала все, чтобы предотвратить такое нападение. Правительство СССР выполняло все пункты советско-германского договора о ненападении.
В марте 1941 г. состоялся обмен нотами между СССР и Турцией, в которых обе стороны обязывались соблюдать взаимный нейтралитет. В апреле 1941 г. был подписан пакт о нейтралитете между СССР и Японией.
II. СОВЕТСКИЙ СОЮЗ НАКАНУНЕ ВОЙНЫ
Состоявшийся в марте 1939 г. XVIII с1езд ВКП(б) определил, что СССР вступил в полосу завершения строительства социалистического общества и постепенного перехода от социализма к коммунизму. Съезд сформулировал основную экономическую задачу: догнать и перегнать главные капиталистические страны по производству продукции на душу населения. На решение этой задачи отводилось 10-15 лет. На съезде был рассмотрен и утвержден план третьей пятилетки (1938-1942).
Решения съезда были встречены с энтузиазмом. В строй вводились новые предприятия, много внимания уделялось повышению активности масс. Однако морально-психологическое состояние общества оставалось противоречивым. С одной стороны, советские люди гордились трудовыми успехами, о которых постоянно сообщали средства массовой пропаганды, верили в светлое отдаленное будущее, а с другой - массовые репрессии порождали чувство страха, неуверенности в завтрашнем дне. К тому же был принят ряд
суровых мер, направленных на укрепление трудовой и производственной дисциплины. Так, в 1940 г. Президиумом Верховного Совета СССР были изданы указы "О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода с работы трактористов и комбайнеров, работающих в машинно-тракторных станциях", по которым за прогул и уход с предприятия без разрешения администрации устанавливалась уголовная ответственность. Таким образом, государство фактически прикрепляло рабочих и служащих к предприятию. Были повышены нормы выработки, снижены расценки, а невыработка минимума трудодней колхозниками могла привести к уголовному преследованию. Однако попытки руководства страны добиться поставленных целей, развивая энтузиазм масс и в то же время используя метод устрашения, не дали желаемого результата. План трех лет третьей пятилетки выполнен не был. В связи с угрозой войны важное значение придавалось развитию военного производства, особенно на Востоке страны. В Поволжье, на Урале, в Сибири шло интенсивное строительство оборонных предприятий, основывающихся на местной топливно-металлургической базе. Темпы развития оборонной промышленности были высокими. Если за три года третьей пятилетки рост промышленного производства составлял в целом 13,2% в год, то в военных отраслях - 39%. Особое значение придавалось созданию новейших видов боевой техники. Укрупнялись научно-исследовательские организации, на ведущих оборонных заводах создавались конструкторские бюро и опытные цехи; активно действовали
так называемые шарашки (в служебных документах - спецтюрьма N 1) - закрытые КБ, где работали репрессированные специалисты (в частности, известные авиаконструкторы А.Н.Туполев и П.О.Сухой). Были разработаны перспективные образцы военной техники: тяжелый танк КВ, средний танк Т-34; самолеты: истребители Як-1, ЛаГГ-3, МИГ-3; штурмовик Ил-2, бомбардировщик Пе-2; реактивные установки на машинах ("катюши") и т.п. Однако наладить выпуск новой техники в массовом масштабе к началу войны не удалось.
С конца 30-х годов и особенно после войны с Финляндией, которая выявила многие слабые места Красной Армии, принимались интенсивные меры, направленные на повышение боеспособности вооруженных сил. Их общая численность к июню 1941 г. составила 5,7 млн. человек; дополнительно формировались стрелковые, танковые, авиационные, механизированные дивизии, увеличивались воздушно-десантные войска, инженерно-технические части; расширялась сеть военных училищ, действовали 19 военных академий, в которых проходила подготовка командного состава. Однако восполнить чудовищные потери от массовых репрессий 30-х годов, когда было уничтожено 80% высшего офицерского состава армии, не удалось. Профессиональный уровень командных кадров был низким не были освоены передовые способы вооруженной борьбы, советская военная доктрина основывалась на наступательном характере и практически не предполагала длительных оборонительных действий. Все это предопределило крупные поражения Красной Армии в начале войны.
III. РАЗВИТИЕ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ В НАЧАЛЕ ВОЙНЫ
1. Накануне фашистского вторжения
Разгром Советского Союза гитлеровская Германия считала решающим условием завоевания ею мирового господства. В 1940 г. немецким военным командованием был разработан план "молниеносной войны" против СССР (план "Барбаросса"). Он предусматривал внезапное нападение на Советский Союз, разгром Советских Вооруженных Сил в результате кратковременной летней кампании и завершение войны к осени 1941 г. Гитлеровское руководство намечало расчленение Советского Союза, включение его европейской части в состав фашистской империи и физическое уничтожение миллионов советских людей.
К началу 1941 г. гитлеровские войска находились у границ нашей страны. Захват Польши позволил фашистской армии создать плацдарм для нападения на Советский Союз на западных границах СССР, оккупация Норвегии - на северных, Балканских стран - на южных. На территории Ирана и Турции
действовали гитлеровские агенты, поддерживаемые правящими кругами этих государств. На Дальнем Востоке угрожающим было поведение империалистов Японии.
К моменту фашистского нашествия на границе с Советским Союзом было сосредоточено 190 дивизий Германии и ее сателлитов: 5,5 млн. солдат и офицеров, более 3,5 тыс. танков, около 5 тыс. боевых самолетов, свыше 47 тыс. орудий и минометов.
Немецкой армии вторжения в приграничных военных округах СССР противостояли 170 дивизий, насчитывавших 2,9 млн. человек, и более половины боевой техники Красной Армии. Однако многие танковые, моторизованные и авиационные советские соединении находились в стадии реорганизации и формирования, завершение которых планировалось к концу 1941 г. и в 1942 г. Новые виды танков и самолетов еще только осваивались личным составом.
2. Первые дни войны
"Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М.А.Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик - немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня.
Я тотчас же доложил наркому и И.В.Сталину сказал: - Приезжайте с наркомом в Кремль.
Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н.Ф.Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность.
И.В.Сталин встретил нас один. Он был явно озабочен.
- А не подбросили ли немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? - спросил он.
- Нет, - ответил С.К.Тимошенко. - Считаем, что перебежчик говорит правду.
Тем временем в кабинет И.В.Сталина вошли члены Политбюро.
- Что будем делать? - спросил И.В.Сталин.
Ответа не последовало.
- Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, - сказал нарком.
- Читайте! - ответил И.В.Сталин.
Я прочел проект директивы. И.В.Сталин заметил:
- Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей.
Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений.
В ночь на 22 июня 1941 года всем работникам Генштаба и Наркомата обороны было приказано оставаться на своих местах. Необходимо было как можно быстрее передать в округа директиву о приведении приграничных войск в боевую готовность. В это время у меня и наркома обороны шли непрерывные переговоры с командующими округами и начальниками штабов, которые докладывали нам об усиливавшемся шуме по ту сторону границы. Эти сведения они получали от пограничников и передовых частей прикрытия. Все говорило о том, что немецкие войска выдвигаются ближе к границе. Об этом мы доложили в 00.30 минут ночи И.В.Сталину.
И.В.Сталин спросил, передана ли директива в округа. Я ответил утвердительно.
После смерти И.В.Сталина появились версии о том, что некоторые командующие и их штабы в ночь на 22 июня, ничего не подозревая, мирно спали или беззаботно веселились. Это не соответствует действительности. Последняя мирная ночь была совершенно другой. Как я уже сказал, мы с Наркомом обороны по возвращении из Кремля неоднократно говорили по ВЧ с командующими округами Ф.И.Кузнецовым, Д.Г.Павловым, М.П.Кирпоносом и их начальниками штабов, которые находились на командных пунктах фронтов.
Под утро 22 июня нарком С.К.Тимошенко, Н.Ф.Ватутин и я находились в кабинете наркома обороны.
В 3 часа 07 минут мне позвонил по ВЧ командующий Черноморским флотом адмирал Ф.С.Октябрьский и сообщил: "Система ВНОС флота докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов; флот находится в полной боевой готовности. Прошу указаний".
Я спросил адмирала: - Ваше решение?
- Решение одно: встретить самолеты огнем противовоздушной обороны флота.
Переговорив с С.К.Тимошенко, я ответил Ф.С.Октябрьскому:
- Действуйте и доложите своему наркому.
В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В.Е.Климовских доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии. Минуты через три начальник штаба Киевского округа генерал М.А.Пуркаев доложил о налете авиации на города Украины. В 3 часа 40 минут позвонил командующий Прибалтийским округом генерал Ф.И.Кузнецов, который доложил о налетах вражеской авиации на Каунас и другие города.