День царя оканчивался обычно также в Крестильной, так же 15-минутной вечерней молитвой.
Выходной день
К обедне государь выходил обыкновенно пешком, если было близко и позволяла погода, или в карете, а зимою в санях, всегда в сопровождении бояр и прочих служилых и дворовых чинов. Великолепие и богатство выходной одежды государя соответствовали значению торжества или праздника по случаю которого делался выход, а также и состоянию погоды в тот день. Летом он выходил в легком шелковом опашне и в золотой шапке с меховым околом, зимою – в шубе и лисьей шапке, осенью и вообще в ненастную погоду – в суконной однорядке. В руках всегда был посох единороговый или индийский из черного дерева. Во время больших празднеств и торжеств, каковы были Рождество, Богоявление, Светлое Воскресение, Успение и некоторые другие государь обличался в царский наряд, которому принадлежали: царское платье, царский становый кафтан, царская шапка или корона, диадема, наперстный крест и перевязь, которые возлагались на грудь; вместо посоха царский жезл. Все это блистало золотом, серебром, драгоценными каменьями. Башмаки, которые надевал государь в это время, были также богато вынизаны жемчугом и украшены каменьями. Тяжесть этого наряда была без сомненья очень значительна, и поэтому в подобных церемониях государя всегда поддерживали стольники, а иногда ближние бояре.
Вот как описывает подобный выход итальянец Барберини (1565г.):
«Отпустя послов, государь собрался к обедне. Пройдя залы и другие дворцовые покои, он сошел с дворового крыльца, выступая тихо и торжественно, опираясь на богатый серебряный вызолоченный жезл. За ним следовало больше восьмисот человек свиты в богатейших одеждах. Шел он посреди четырех молодых людей, имевших от роду лет тридцать, сильных и рослых: это были сыновья знатнейших бояр. Двое из них шли впереди его, а двое других позади, но в некотором отдалении и на ровном расстоянии от него. Все четверо были одеты одинаково: на головах у них были высокие шапки из белого бархата с жемчугом и серебром, подбитые и опушенные кругом рысьим мехом. Одежда на них была из серебристой ткани до ног, подбита она была горностаями; на ногах были белье сапоги с подковами; каждый нес на плече большой топор, блестевший серебром и золотом».
Рождество
В сам праздник Рождества Христова государь слушал заутреню в Столовой или Золотой палате. Во втором часу дня, в то время как начинали благовест к литургии, он делал выход в Столовую, где ожидал пришествия патриарха с духовенством. Для этого Столовая наряжалась большим нарядом, сукном и коврами. В переднем углу ставилось место государя, а подле него кресло патриарха. Патриарх в сопровождении митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов, приходили к государю в Золотую палату славить Христа и здравствовать государя, принося с собой целовальный крест и святую воду. Государь встречал это шествие в сенях. После обычных молитв, певчие пели государю многолетие, а патриарх говорил поздравление. Затем патриарх шел таким же порядком славить Христа к царице, в ее Золотую палату, а потом по все членам царской семьи, если они не собирались у царицы.
Отпустя патриарха, государь в Золотой или в Столовой облекался в царский наряд, в котором и шествовал в собор к обедне. После литургии, переменив царский наряд на обыкновенное выходное платье, государь шел во дворец, где потом в Столовой или Золотой палате приготовлялся праздничный стол. Так Этим оканчивалось праздничное торжество.
В день Рождества царь не садился за стол без того, чтобы не накормить так называемых тюремных сидельцев и пленных. Так в 1663 г. в этот праздник на большом тюремном столе кормлено было 964 человека.