Своим поворотом 1921-го года к реформаторско экономической политике большевики в очередной раз разрывали органическое единство экономической и политической демократии. Впервые они сделали это, как известно, в 1917 году, взяв на вооружение эсеровскую аграрную программу социализации земли, с помощью которой смогли удержаться у власти и преградить Учредительному собранию. Блокируя своим новым экономическим курсом политическую демократию, большевики, независимо от их воли, закладывали глубокие противоречия в проводимые ими экономические мероприятия, которые, как и в предыдущий период, были чреваты гражданской войной между народом и Коммунистической партией-государством.
Руководству РКП(б) стоило немалого труда убедить рядовых коммунистов в целесообразности нового экономического курса, встретившего на местах определенное противодействие. Несколько уездных парторганизаций усмотрели в оживлении частной торговли и в переговорах с иностранными капиталистами о концессиях "капитуляцию перед буржуазией". Практически во всех парторганизациях имели место случаи выхода из РКП(б) "за несогласие с НЭПом". Весьма распространенным было и мнение о тактическом смысле решений 2Х съезда, якобы призванных в первую очередь стабилизировать политическую обстановку в стране; в этой связи совершенно стихийно было пущено в оборот выражение " 1экономический Брест", намекающее не только на вынужденный характер уступок крестьянству, но и на их скорое аннулирование. Работники Наркомпрода мало считались с разницей между разверсткой и натуральным налогом и ожидали не ранее, чем осенью, вернуться к политике продовольственной диктатуры.
В связи с нарастанием недовольства со стороны "низов" РКП(б) ее Центральный Комитет решил созвать в мае 1921 г. экстренную Всероссийскую партконференцию. В своих выступлениях на конференции В.И. Ленин доказывал неизбежность новой экономической политики, подтвердив, что она вводится не для обмана, а " всерьез и надолго", возможно, на 5-10 лет. "Конечно, - говорил он, - приходится отступать, но надо самым серьезным образом, с точки зрения классовых сил относиться к этому. Усматривать в этом хитрость - значит подражать обывателям...". Суть же сложившегося соотношения классовых сил, было таково, что "или крестьянство должно идти с нами на соглашение, и мы делаем ему экономические уступки, или - борьба".
Накануне 2Х Всероссийской партконференции В.И.Ленин еще раз уточнил формулу предпринимаемого "отступления", обозначив ее понятием "госкапитализм". Эта формула вобрала в себя и концессии, и совершающийся через органы кооперации товарообмен с крестьянством, и частную торговлю на комиссионных началах, и аренду мелких государственных предприятий. В написанной в апреле 1921 г. брошюре " 1О продовольственном налоге" он признал, что "еще много нужно и должно пучиться у капиталиста", что "за науку заплатить не жалко, лишь бы учение шло толком". Прочитавший рукопись брошюры Л.Б.Каменев написал В.И.Ленину в своем отзыве, что большинству партработников она покажется "чем-то неслыханным, новым, переворачивающим всю практику", поскольку 1"весь аппарат (Губисполкомы, комиссары и пр.и пр.) привык работать как раз в обратном направлении".
Так оно и происходило: стремление идти на выучку к капиталистам сопровождалось боязнью капитализма, причем не только рядовыми, но и ответственными партработниками. Не исключением из правила был и В.И.Ленин. В конце 1922 г. Политбюро РКП(б) отклонило по его инициативе чрезвычайно выгодную концессию английского предпринимателя Л.Урката. По сведениям Г.Е.Зиновьева, 1"Владимир Ильич выступил против этой концессии не потому, что условия Украта были плохи, и потому, что в конце концов он себе сказал, он и мы с ним: лучше бедненькая, серенькая Советская Россия, медленно восстанавливающаяся, но своя, чем быстро восстановившаяся, но пустившая козла в огород, такого козла как Украт".
Боязнью капитализма было проникнуто стремление В.И.Ленин и активно поддерживающих его Л.Д.Троцкого и Л.Б.Красина не допустить демонополизации внешней торговли, несмотря на то, что деятельность Наркомвнешторга была крайне расточительной. По мнению В.И.Ленина, даже частичное открытие границ повлекло бы за собой "беззащитность русской промышленности и переход к системе свободной торговли. Против этого мы должны бороться изо всех сил...".
В конце 1921 г. ленинская формула "госкапитализма" обогащается понятием "перевода госпредприятий на так называемый хозяйственный расчет", то есть, по его словам, "в значительной степени на коммерческие, капиталистические основания".
Сама постановка вопроса о целесообразности новой формы хозяйствования и управления достаточно решительна: "Надоела, - пишет он, - лень, разгильдяйство, мелкая спекуляция, воровство, распущенность. Почему не "хозяйственность"? Но при всем радикализме этой постановки вопроса в ней даже отсутствует намек на возможность передачи собственности на средства производства непосредственно коллективам промышленных предприятий, чтобы они были заинтересованы покончить с названными Лениным пороками. Не предусматривала ленинская концепция хозрасчета и возможности заинтересовать рабочих непосредственным участием в прибылях государственных трестов. Лишь в июле 1926 г. с таким вопросом обратился в Центральный Комитет партии Л.Б.Каменев, предложив 1"хотя бы в виде опыта применить новые формы оплаты труда, с тем, чтобы повысить коллективную заинтересованность рабочих масс в социалистическом производстве (участие в прибылях). Однако никаких последствий данная инициатива не имела.
Заявляя о том, что нэп вводится "всерьез и надолго", лидеры большевизма не упускали возможности подчеркнуть, что все это - "не навсегда". Недаром в начале 20-х годов Политбюро ЦК обращало особое внимание на правовую сторону регулирования частнохозяйственных отношений, чтобы иметь против них наготове соответствующие юридические основания. "Величайшая ошибка думать, - 0писал В.И.Ленин в марте 1922 г., - 1что нэп должен положить конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому". В сентябре 1922 г. на Политбюро ЦК РКП(б) специально, например, заслушивался вопрос о досрочном расторжении концессионных соглашений. Было решено иметь в гражданском и уголовном законодательстве такие статьи, "которые в нужный момент обосновали бы прекращение концессии".
В Политическом докладе ЦК на 2XI 0съезде РКП(б) весной 1922 г. В.И.Ленин вынужден был признать наличие глубоких расхождений между замыслом и реальностью государственного капитализма. "Вырывается, - говорил он, - машина из рук: как будто бы сидит в ней человек , который ею правит, а машина едет не туда, куда ее направляют, а туда, куда направляет кто-то, не то беззаконное, не то бог знает откуда взятое, не то спекулянты, не то частнохозяйственные капиталисты, или и те и другие , - но машина едет не совсем так, а очень часто и совсем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины".
Любопытные замечания насчет причин спекулятивного ажиотажа в экономической жизни страны высказывал В.И.Ленину Н.А.Рожков (один из лидеров российской социал-демократии) в письме от 11 мая 1922 г. Он отмечал, что для создания нормального госкапитализма "нужен какой-то правовой порядок, исключающий нынешнюю диктатуру или, хотя бы частично ее ограничивающий". "Рабов, ленивых и лукавых, пиявок, которые бес пользы дела будут сейчас все тот же казённый тощий кошелёк высасывать, продолжал он, - Вы может быть и найдете, но настоящие предприниматели не пойдут без юридических гарантий".
Несмотря на это и подобные ему предупреждения, В.И.Ленин продолжал колебаться между признанием неотложности мер по созданию нормального госкапитализма ( по поводу которого по его словам "даже Маркс не догадался написать не одного слова...") и сохранением существующих взаимоотношений между государственным и частнокапиталистическим укладами "на принципах "кто кого". 0Еще дальше его шел в своих теоретических рассуждениях о природе нэпа и государственного капитализма Н.И.Бухарин. В одной из своих записок В.И.Ленину в июне 1921 г. он писал, что нэп, это - "социалистическая диктатура, опирающаяся на социалистические производственные отношения в крупной промышленности и регулирующая широкую мелкобуржуазную организацию хозяйства ( натурально, с тенденцией в сторону капитализма...). Что касается концессий, то здесь, конечно, крупный капитализм. Но капитализм этот, поскольку он будет, он тотчас же будет укреплять и социалистическую фабрику". Госкапиталистическая перспектива не удовлетворяла и другого видного теоретика партии - Л.Д.Троцкого, который в своей записке к Ленину от 21 января 1922 г. отмечал, что "политически, агитационно вопрос стоит ныне так: означает ли перемена новой политики возвращение наше от социализма к капитализму или же использование капиталистических форм и методов для социалистического строительства". Отмечая первое допущение, Троцкий настоятельно просил Ленина разъяснить, в каком смысле термин "госкапитализм" применим "в отношении к хозяйству рабочего государства, ставящего себе социалистические цели...".
В конце концов В.И.Ленин вынужден был сдать свои позиции в этом немаловажном, с точки зрения программных идей Коммунистической партии, вопросе. В статье " 1О кооперации", относящейся к последним работам Ленина, была сделана поправка к прежней концепции нэпа. В.И.Ленин согласился считать государственные предприятия "последовательно-социалистическими", в отличии от концессий, которые 1"уже несомненно были бы в на ших условиях чистым типом государственного капитализма". Теперь Ленин был по своему вправе сказать, что "простой рост кооперации для нас тождественен (с указанным выше "небольшим" исключением) с ростом социализма, и вместе с этим мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм".