Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева
Ордин-Нащокин, Афанасий Лаврентьевич (1606–1680) – русский государственный и военный деятель, дипломат, автор Новоторгового устава 1667.
Родился в семье небогатого псковского дворянина около 1606. Вел род от некоего «Нащоки» – раненного в щеку участника восстания жителей Твери против ханского баскака Чол-хана в 1327. Детство и отрочество прошло на Псковщине – в Опочке. Местные дьячки научили его грамоте и математике, поляки – польскому языку и латыни, позже он сам овладел немецким и молдавским, а также современным ему русским литературным языком, риторикой – как он сам выразился, научился «писать слогательно».
Один из наиболее образованных представителей придворной знати, он имел большую библиотеку, называя книги «сокровищами, очищающими душу». Как все молодые дворяне в то время, в 1622 начал «полковую службу». В 1642 был привлечен к посольскому делу при дворе царя Михаила Федоровича. Отличился во время переговоров со Швецией по поводу пограничной линии по рекам Меузице и Пивже, обосновав русскую принадлежность земель, захваченных шведами. В 1642–1643 блестяще выполнил дипломатическую миссию во время поездки в Молдавию, добившись временного мира с Турцией и укрепления русско-молдавских связей.
По возвращении, не ужившись с московской знатью, уехал во Псков, там занимался сбытом за границу древесины и поташа. В 1650, во время восстания городских низов в городе, был обвинен в соучастии спекуляциях хлебом. Бежал, опасаясь гнева восставших, в Москву, откуда активно содействовал подавлению «бунтования», предложил план усмирения Пскова, чем убедил нового царя Алексея Михайловича в верноподданнических чувствах.
В 1652 назначен в межевую комиссию для обсуждения со шведами спорных территорий. Во время русско-шведской и русско-польской войн середины 17 в. был и воеводой, и дипломатом. Участвовал в штурме Витебска (1654), в походе и осаде Динабурга (1655). Проявил себя как способный военачальник при походе на Доиссу и Друю (1655). В 1656 подписал договор о дружбе и союзе с Курляндией, провел успешные переговоры с Бранденбургом по Рижскому договору (по нему курфюрст бранденбургский обязывался за себя и своих преемников не поддерживать ни войском, ни деньгами Швецию и Польшу в их войнах с Россией).
Во время столкновения со шведами под Ригой, несмотря на неудачи русских войск, организовал контрудар и тем спас русские войска от разгрома. Высказался за реформу в армии – за сокращение малобоеспособной дворянской конницы, за создание регулярных частей и привлечение в качестве учителей иноземных офицеров с полей недавно окончившейся Тридцатилетней войны. По намеченному Ордином пути впоследствии, при Петре I, пошла военная реформа (была введена рекрутская повинность и иностранцы привлечены к обучению. солдат).
За распорядительность и инициативу Ордин получил высокое назначение воеводой в Кокнес (Кокенгузен, Кукенос) с подчинением территории Лифляндии с девятнадцати уездами. Именно тогда он сделал попытку превратить два подвластных ему города – Кокнес и Резекне (Речицу) – в значительные торговые центры. В Кокнесе распорядился создать денежный двор. Чеканил русские деньги, участвовал в финансовых операциях в пользу казны.
Желая добиться выхода России к морю, в 1658 добился подписания в Валиесари (вблизи Нарвы) перемирия со шведами на три года, по которому Россия получила выход к Балтийскому морю. Перемирие позволило наладить торговые связи, прерванные войной. Однако в 1660, в связи со смертью короля Карла X, шведские послы отказались от условий договора.
В 1662 возглавил мирные переговоры с Польшей с целью «учинить границы по Днепр и Двину». В марте 1663 во Львове на встрече с польским королем поставил вопрос об объединении сил России и Польши против Турции и Швеции – главных, как он полагал, «врагов славянских народов». Эта попытка закончилась неудачно, но он сделал все, чтобы она стала важным шагом к будущим мирным соглашениям между Россией и Польшей (в 1687, уже после смерти Ордина-Нащекина, Россия заключила с Польшей «Вечный мир»).
По религиозным взглядам Ордин был близок сторонникам реформирования церкви и в частности, патриарху Никону. В конце 1664 в связи с опалой патриарха и его сторонников, нашедших сочувствие в его доме, он был выслан из Москвы во Псков.
Оказавшись в 1665 воеводой Пскова, Ордин предложил создать местное самоуправление с выбранными от народа представителями, которые бы заседали в земской избе (что-то вроде мэрии). Посадские в Пскове поддержали этот проект, но московские приказные усмотрели в нем ненужную «вольницу».
Ордин развернул активную борьбу с торговыми привилегиями иностранным купцам, предложив обязать их уплачивать высокие пошлины за ввозимые ими товары. Первым в русской экономической истории он предложил ввести конвертируемость валют: сдавать серебряные «ефимки» (от немецкого слова «иоахим») в казну в обмен на русские деньги. Однако московское правительство не решилось ввести повсеместно псковское новшество, ссылаясь на нестабильность внутренней и внешней обстановки.
Опала Ордина продолжалась до весны 1665, когда псковский воевода вдруг получил весть о присвоении ему звания окольничего – второго думского чина в тогдашней России. Осенью 1665 он уже снова был в Москве, откуда и убыл вместе с возглавляемым им посольством в Польшу. Переговоры с Польшей, начавшиеся весной 1666 в деревне Андрусово, затянулись на многие месяцы (причина тому – эпидемия чумы, выкосившая часть Москвы, а также военные неудачи русских). Однако в конце концов переговоры закончились победой русской дипломатии, внеся серьезные изменения в служебную биографию Ордина-Нащокина (Россия вернула себе Смоленск, утраченный во время смуты, Черниговское воеводство, Стародубщину, Северскую землю; за Россией оставался и Киев с прилегающей территорией Правобережной Украины). Благодаря Андрусовскому перемирию, заключенному при живейшем участии Ордина, приобрел очертания его стратегический замысел – мир с Польшей и свобода рук в борьбе против Швеции и Турции.
За успехи на дипломатическом поприще Ордин был «пожалован в бояре». В его ведение был отдан Посольский приказ (который он возглавлял пять лет), а вместе с ним – право считаться «царственной Большой печати и государственных великих дел сберегателем». Ордин становится «ближним боярином и дворецким» русского царя, то есть по сути – первым в России канцлером, так как в его ведении оказались также Малороссийский приказ, Смоленский разряд и ряд других государственных учреждений. Повышая вес Ордина-Нащокина в обществе, царь пожаловал ему 500 крестьянских дворов в Костромском уезде, Порецкую волость и определил дополнительное вознаграждение в 500 рублей к и без того высокому окладу боярина.
Одним из первых действий Ордина-Нащокина на посту руководителя Посольского приказа было введение в жизнь ранее разработанного им и отчасти апробированного на псковщине Новоторгового устава. Устав 1667 обобщил положение о таможенных сборах, усилил протекционный характер обложения, положил начало устройству торговых дворов для беспрепятственной торговли, определял безопасный путь в Москву для среднеазиатских купцов. Ордин дал распоряжение ввести контроль за тульскими и каширскими оружейными заводами, поскольку они находились в ведении гам бурского предпринимателя П.Марселиса. Ордин стремился поставить преграду утечке прибылей за рубеж.
В столичном здании Посольского приказа (в Кремле, напротив Архангельского собора) при Ордине стали принимать иностранцев. Комнату для их приемов обили красным сукном, украсили росписью – все положило начало складыванию дипломатического этикета в России. Знавший языки, Ордин способствовал активизации дипломатических контактов, отправлял за рубеж все новые посольства, надеялся на организацию представительств в Польше, Испании, Франции, Италии. Именно благодаря ему в России начало действовать почтовое сообщение («великое государственное соединительное дело»), налажены пути почтовой службы с Украиной, Польшей и Германией. При Ордине был составлен и первый в России Почтовый устав.
Особенно удачлив оказался Ордин в налаживании связей с Востоком. Только вывоз товаров через Астрахань доставил казне прибыль на миллион серебряных рублей. Укреплялись связи России с княжествами Средней Азии, Арменией, Персией, Монголией и Китаем. Профинансированные Посольским приказом землепроходцы осваивали Сибирь и Дальний Восток.
О международных событиях московское общество оповещалось через рукописные Куранты – прообраз первой русской газеты. Созданная также не без участия Ордина, газета переписывалась от руки всего в нескольких экземплярах для царя и бояр, доходила и до купцов Архангельска и Ярославля.
С именем Ордина связано в русской военной истории строительство первой в России корабельной верфи в селе Дединове на Оке для несения сторожевой службы на Волге и Каспийском море. Построенный по указу Ордина корабль «Орел» должен был положить начало строительству русского флота на Каспии (за четверть века до Петра I), но корабль был вскоре спален, как и ряд других, более мелких судов, участниками восстания под руководством атамана С.Т.Разина (1669–1771).
При всех дипломатических качествах Ордина – уме, красноречии, жизненной цепкости – лавирование в водоворотах политической жизни России давалось ему к старости все трудней. Прямота в суждениях приблизила его опалу.
В 1671 он был отстранен от службы в Посольском приказе, возвратился на родину и постригся в монахи под именем инока Антония. Однако черная ряса послушника Крыпецкого монастыря не смогла отгородить его от мирских дел. В стране не было лучшего знатока польских реалий, и в 1679 царь прислал за Ордином верных людей, приказав им облачить бывшего канцлера снова в боярское платье и доставить в Москву для участия в переговорах с польскими послами. Ордин чувствовал себя уставшим и не стал прилагать усилий к тому, чтобы закрепиться вновь в столице. Советы его в отношении поляков были признаны устаревшими, самого Ордина отстранили от переговоров и возвратили в Псков. Там он и скончался через год, в 1680 в Крыпецком монастыре в возрасте 74 лет.