Прежде всего, роль глобальной метрополии играет группа западных государств (ведущие страны Западной Европы, США и отчасти Япония). Условность причисления Японии к метрополии связана с явной зависимостью ее от Запада в области культуры. Внутри этой группы существует своя достаточно сложная и противоречивая иерархия, но по отношению к остальному миру они выступают, безусловно, как единый центр притяжения. Первый периферийный уровень составляют остальные страны Западной Европы, возможно, и Канада, которая все-таки ближе к метрополии. Ступенью ниже находятся Индия, страны Юго-Восточной Азии, некоторые арабские государства, Бразилия (?). Третий уровень-другие страны Латинской Америки, а также государства Африки. Страны Восточной Европы реально претендуют на вхождение но второй уровень, хотя и мечтают о первом. Осколки бывшего СССР при сохранении нынешней направленности развития не поднимутся выше третьего структурного уровня.
Господство метрополии и связи ее с периферией всех уровней не носят государственно-политического характера, но всегда опосредуются экономической и культурной сферами. Чисто политические и военные меры принуждения являются скорее эпизодами в процессе формирования системы глобального тоталитаризма, а не правилом. Хотя иногда и весьма кровавыми эпизодами (Ирак, бывшая Югославия». Основной упор делается на создание широко разветвленной сети разделения труда при безусловном сохранении Западом контроля над всеми этапами ее функционирования (через финансовую сферу), а также монополии на определяющие, наукоемкие и высокотехнологичные отрасли. На периферию отдаются добыча и первичная переработка сырья, энергоемкие, низкоэкологические производства, а также массовое производство изделий простых и среднесложных технологий тина массовой электроники, производимой азиатскими странами. Передача такого рода технологий в расчете на дешевую рабочую силу^и сниженные социальные и экономические требования позволяет Западу переключить высокооплачиваемую часть своей рабочей силы на производство новейших перспективных изделий и технологий при отпоет ел ьно незначительном росте заработной платы, что даст возможность сохранить или несколько поднять прежний уровень жизни при более высокой отдаче труда. Таким образом реализуется модель классического колониализма при значительно более высоком уровне ее воплощения.
Несколько иной вариант периферийной колониза1<ии наблюдается для арабских нефтедобывающих стран. Основной тип зависимости - финансовый, поскольку полученные за сырье нефтедоллары хранятся и используются в финансовой системе Запада. Незначительность населения позволяет при небольшом проценте отчислений создать высокий уровень жизни для коренного населения (в том числе бесплатные социальные услуги, развитую инфраструктуру городского хозяйства и т.д.). Однако их уровень периферийности глубже, чем у азиатских "драконов", так как они более зависимы от Запада не только в финансовой области (пример, финансовый крах Ирака во время последнего конфликта), но и в технологической, поскольку технически сырьедобывающие комплексы могут функционировать только при сохранении связи с метрополией (полностью западное оборудование, технология и обслуживание).
Основное принципиальное отличие возникающей на наших глазах глобальной империи заключается во всеобъемлющем информационном вовлечсни населения всего земного тара (в идеале) в единое культурное пространство, основанное на нормативных установках и поведенческих стереотипах западного (точнее, англо-сеперо американского) общества. Не вдаваясь в обсуждение достоинств и недостатков указанных установок и стереотипов, необходимо признать, что широкие возможности современных информационных и культуроформирующих систем при воспитании в потребителях информации терпимости к достаточно примитивным поведенческим установкам позволяют им осуществлять воздействие на самые широкие массы населения при любой исходной культурной базе. делают эффективность этой деятельности чрезвычайно высокой. Отсюда ее колоссальные масштабы при монополизации имперским информационным и культурным центром, в качестве которого единолично выступают США.
Впервые перспективы возможностей информационного тоталитаризма и регио^ нальном масштабе были осознаны и использованы и Третьем рейхе. Здесь уместно привести пространную цитату из заключительной речи на Нюрнбергском процессе 31 августа 1946 года министра по делам вооружений А. Шпеера: "Диктатур;! 1 птлера отличалась в одном принципиальном положении от всех его исторических предшественников. Это была первая диктатура индустриального государства в эпоху coupe менной техники. Она целиком и полностью господствовала над собственным народом и техникой... С помощью таких технических средств, как радио и громкоговорители, у восьмидесяти миллионов людей было отнято самостоятельное мышление... Прежние диктатуры нуждались в квалифицированных сотрудниках для низших организаций, в лицах, которые могли думать и действовать самостоятельно. Авторитарная система в период господства техники может отказаться от них. Одни только средства связи позволяют механизировать деятельность низших звеньев управления государством. Как следствие возникает новый тип бессловесного исполнителя приказов".
США придали предложенному подходу новый масштаб применения, существенно углубив характер воздействия на основе широкого использования достижений психологии и других общественных наук. Поставленные задачи требовали унификации глобального культурного пространства на основе англо-американской модели культуры. Даже масштаб культурной деятельности, виды и варианты экономического взаимодействия - все это п конце концов отличается от прецедентов в прошлом лишь количественно. Имело место вовлечение в культурное пространство старых метрополии и части обществ периферии. Но только части, их Элиты. Однако ни одна империя ранее не ставила себе задачу всеобщего вовлечения населения и метрополии, и периферии в достаточно узкие рамки одной доминирующей культуры, причем доведя уровень этой вовлеченности до подсознания. Все остальные средства принуждения, такие, как военные и политические, при достижении этой цели становятся всего лишь обычными полицейскими акциями, призванными защитить установившийся общест-ненный порядок от асоциального поведения сбившихся с истинного пути заблудших или преступных субъектов. Кто из благонамеренных граждан, стоящих на страже "всеобщих" западных ценностей, не поддержит стремления призвать к порядку субъектов такого рода? Репетиции подобных действий можно наблюдать в последнее время в Ираке и Югославии.
Однако имперская перспектива не является единственной. Современный мир пре-бынает в предкризисном состоянии. Симптомы этого соответствуют как критериям Т. Куна, так и синергетической модели: в огромном масштабе разброса мнений отражается наличие исключающих друг друга альтернатив (парадигм). На арене доминируют не столько профессионалы, сколько выразители "здравого смысла" повседневности, т.е. проводники профанного уровня знания. Радикалы и консерваторы-догматики занимают маргинальные позиции. Всех объединяет "Большое ожидание" повой парадигмы, новой "безумной идеи". Прежняя, основанная на христианстве 4 , обеспечивавшая до сих пор прогресс Запада, а через него и остального мира, исчерпала свой динамизм и притягательность новизны, а равно и способность разрешать аномалии в обществе, сведя их к уровню головоломок.
Список литературы
1. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества. М., 1999.
2. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV-XVIII века. В 3 т. М., 1989-1992. Т. 3. Время мира.