Сохраняя свою приверженность к политике раздела сфер влияния, противостоявшей американскому проекту коллективной безопасности, который отводил ООН центральное место в урегулировании конфликтов, СССР постарался упрочить свои позиции в Иране, так как до этого моменте политика получения «залогов безопасности» приносило свои плоды.
С 1941 года Иран находился под совместной оккупацией Великобритании и СССР, обязавшихся вывести свои войска в течение шести месяцев после окончания войны. Однако Советский Союз высказывал явное намерение надолго обосноваться в Иране. В сентябре 1944 года он безуспешно пытался создать смешанную советско-иранскую нефтяную компанию. В то же время Советский Союз поддерживал партию Туде, объединявшую значительную часть противников режима, и сепаратистские движения Курдов и Азербайджанцев, имея ввиду либо ослабить центральную власть в Тегеране и поставить ее в полную зависимость от Туде, либо аннексировать граничащие с Советским Азербайджаном северные провинции. В декабре 1945 года при советской поддержке на севере Ирана были провозглашены Автономная Республика Азербайджан и Курдская Народная Республика. Не добившись в Совете Безопасности, где рассматривался этот вопрос, приемлемого для себя решения Великобритания направила дополнительные воинские контингенты на юг Ирана. В обмен на создание смешанной советско-иранской нефтяной компании Советский Союз согласился вывести свои войска (май 1946). В конце 1946 года Иран денонсировал договор о нефтедобыче, восстановил контроль над северной частью своей территории, подавив курдских и азербайджанских сепаратистов, на что СССР предпочел не реагировать, чтобы не втягиваться в этом районе в силовой конфликт с США и Англией.
Когда иранский кризис достиг своей кульминации (начало марта 1946 года), Черчилль произнес в Фултоне (Миссури) в присутствии президента Трумэна свою знаменитую речь о «железном занавесе». Эта речь, основные положения которой разделялись на Западе не всеми, особенно находившимися тогда у власти английскими лейбористами, тем не менее, свидетельствовала о начале нового и важного этапа в осознании Западом реальности угрозы «советского экспансионизма». Перед лицом этой опасности только твердая политика - такая, к которой Великобритания прибегла в последующие недели в Иране, - имела шансы оказаться результативной. Парижские конференции апреля 1946 года и Мирная конференция, проходившая во французской столице с 29 июля по 15 октября 1946 года, были посвящены главным образом урегулированию германской проблемы. Они не привели ни к какому сближению западных и советских позиций, за исключением вопроса о репарациях. Между тем госсекретарь США Бирнс объявил в Штутгарте, что, по мнению американского, правительства, настал момент передать немецкому народу ответственность за ведение своих собственных дел, предоставить Германии возможность обрести самостоятельность в экономической области. Бирнс, далее, даже заявил, что «большая тройка» не принимала на себя в Потсдаме никаких окончательных обязательств о восточной границе Германии. Со своей стороны СССР приступил к активной «денацификации» своей оккупационной зоны, аграрной реформе, национализации промышленных предприятий и созданию смешанных советско-германских предприятий, которые работали исключительно на СССР (после неразберихи, созданной вывозом оборудования с немецких заводов, предпочтение было отдано этому варианту). Хотя СССР неизменно подтверждал свою приверженность идее воссоединения демократизированной и демилитаризированной Германии, растущее несоответствие политических и экономических структур в западных и советской оккупационных зонах делало эту идею все более иллюзорной. После провала Мирной конференции отношение между западными странами и СССР еще более ухудшились из-за прямой помощи, оказывавшейся Югославией, Болгарией и Албанией, находившимися в зоне Советского влияния, коммунистическому партизанскому движению в Греции, и из-за давления СССР на Турцию, от которой Советский Союз требовал вместе с ним принять участие в охране проливов, «чтобы помешать их использованию другими государствами в целях, враждебным причерноморским державам». США энергично отреагировали на это, направив впечатляющую военно-морскую армаду в восточный сектор Средиземного моря. Решительность Трумэна, поддержанная Парижем и Лондоном и опиравшаяся на американскую атомную монополию, произвела тот же эффект, что и жесткая позиция Великобритании в иранском вопросе. В конечном счете, греческий и турецкий кризисы сыграли в истории «холодной войны» роль, которая далеко превзошла те ставки, которые были сделаны конфликтовавшими сторонами. По существу, они послужили источником доктрины Трумэна, ставшей первым шагом к оформлению американских обязательств в отношении Европы, к созданию НАТО. Чтобы попытаться урегулировать не решенные Мирной конференцией проблемы, новое совещание министров иностранных дел собралось в Москве 10 марта 1947 года, накануне изложения Трумэном конгрессу своей доктрины экономической помощи «свободным народам, сопротивляющимся попыткам закабаления со стороны вооруженного меньшинства, или внешнему давлению». (Первыми получили американскую помощь Турция и Греция). В Москве дискуссия развернулась по нескольким фундаментальным вопросам германской проблемы. Молотов отверг американское предложение о заключении договора о нейтралитете Германии. Генерал Маршалл, которого Трумэн только что поставил во главе госдепартамента, отклонил новую советскую просьбу о репарациях. Америка, заявил он, против политики превращения Германии в «приют для бедных в центре Европы». Стороны не пришли к согласию и по вопросу о государственном устройстве будущей Германии. Из провала московской конференции американцы сделали для себя бесспорный вывод о необходимости без промедления связать западные оккупационные зоны с западноевропейскими государствами экономическими и даже политическими соглашениями. 5 июня Маршалл изложил в Гарварде основные направления экономического плана, призванного «помочь европейцам снова обрести экономическое здоровье, без которого невозможны ни стабильность, ни мир». В июле в Париже была назначена конференция, открытая для всех стран, в том числе и СССР. Совершенно неожиданно для всех 26 июня во французскую столицу прибыл Молотов во главе делегации, количество членов которой и их ранг давали пищу для оптимистических прогнозов. Однако через три дня представители выразили свое принципиальное несогласие с американским проектом: они соглашались на двустороннюю помощь без предварительных условий и контроля, но возражали против коллективного предприятия, способного поставить под сомнение исключительное влияние СССР в Восточной Европе и увеличить способность Западной Европы к сопротивлению. В то же время они постарались уменьшить психологический эффект, произведенный предложением Маршалла, путем сравнения огромных нужд послевоенной Европы и ограниченных возможностей США. В конце концов, 2 июля Молотов прервал переговоры, заявив, что «поставленные под контроль» европейские страны потеряют ради удовлетворения «нужд и желаний некоторых великих держав» свою экономическую и национальную независимость. Между тем некоторые восточноевропейские страны, в том числе Польша и Чехословакия, приняли приглашение участвовать в международной конференции, созываемой 12 июля в Париже для обсуждения плана Маршалла.
Однако через несколько дней под давлением СССР сначала Польша, а затем и Чехословакия объявили, что они не будут представлены в Париже. В Чехословакии коммунисты уже контролировали, помимо поста председателя Совета Министров, Министерство Внутренних Дел и Национальной Обороны и могли в любой момент захватить всю власть в государстве. Да и общественное мнение в стране после Мюнхена больше доверяло старшему славянскому брату, чем западным демократиям. 10 июля чехословацкое правительство объяснило, что его участие в конференции могло быть истолковано «как акт, направленный против СССР». 11 июля Румыния, Венгрия, Албания и Финляндия также заявили о своем отказе; таким образом, именно июлем 1947 года следует датировать раскол Европы: с одной стороны-клиенты США, с другой - сателлиты Советского Союза.
Ухудшение международного климата продолжалось в течение всего 1947 года, отмеченного все более заметным втягиванием восточноевропейских стран в орбиту СССР. В 1947 году оформление режимов «народной демократии» вступило в свою вторую фазу: после интермедии «коалиционных правительств» (1945-1946 гг.) власть переходила к коммунистам. В Румынии в декабре король Михай отрекся от престола в пользу народной республики. В Болгарии, где бывший руководитель Коминтерна Димитров, вернувшись из СССР, создал в ноябре 1946 года правительство с коммунистическим большинством, летом 1947 года была принята Конституция, скопированная с советской. В конце августа был казнен лидер Партии болгарских крестьян Н.Петков, герой антифашистского Сопротивления. В Польше сформированное в 1945 году коалиционное правительство ушло в отставку после выборов в январе 1947 года; коммунист Берут стал Президентом республики, а Гомулка занимал пост Генерального Секретаря Коммунистической партии. Выборы в Венгрии (август1947года), искусно проведенные коммунистом-министром внутренних дел Л.Райком, завершились поражением крестьянской партии. Коммунисты решили, что полученные на выборах 22% голосов, сделавшие их первой партией в стране, дали им право захватить все ключевые посты в правительстве, что они и сделали. Только Чехословакия, хотя и уступившая советскому давлению по вопросу о плане Маршалла, продолжала, казалось, сопротивляться установлению коммунистами своего полного контроля над государством.