Пиков Г. Г.
Период X–XII вв. занимает особое место в истории Евразии. Практически все регионы этого полицентричного мира вышли на новый виток своего развития. Киданьская империя Ляо (907–1124 гг.) представляет собой закономерное звено в цепочке государств-империй того времени. Практически с самого начала она складывалась как полиэтническое образование. Кидани составляли в ней лишь одну пятую часть населения. Уже сам факт установление господства киданей над соседними кочевыми и оседлыми народами неизбежно приводил к сложной этнополитической ситуации. Переход под их власть исконно ханьских районов заставлял ляосских правителей формировать и совершенствовать особую политику взаимоотношений с внутренними и внешними чужими племенами и народностями. История этого государства ярко демонстрирует модель развития типичной кочевой империи. Все сказанное находит достаточно полное освещение в письменных источниках киданьско–ляосского происхождения и в текстах, созданных представителями других народов.
В начале X в. резко меняется политическая ситуация на севере Центральной Азии. Образовавшаяся киданьская империя Ляо стала крупнейшей державой к северу от Китая, и многие народы Центральной Азии, в том числе ряд южносибирских племен, прямо или косвенно оказались вовлечены в сферу ее влияния. После образования этой империи племена, не желавшие подчиниться, ушли на запад. С ними ушли и отдельные киданьские роды. В 924 г. Абаоцзи «на западе захватил древние земли туцзюэ», «вступил в область уйгуров» и 2 октября «достиг древнего уйгурского города». В итоге огромная киданьская армия продвинулась на запад вплоть до территории обитания «племен иртышских гор». После окончания похода часть киданей осталась близ Южного Алтая, где попала под сильное влияние местного населения. Китайский путешественник Ху Цяо в 953 г. сообщал, что на западе империи «живут туцзюэ и хуэйхэ, а на северо-западе граница доходит до суцзюэлюй … к западу … живут сяцзясы». Взаимоотношения киданей с этими народами еще недостаточно исследованы.
Еще Н. И. Конрад отмечал, что исторический процесс направляется так или иначе народами, вышедшими на передний край общественного развития. В Х-ХП вв. кидани владели обширными степными районами Центральной Азии на западе, вплоть до Алтайских гор (Цзинь-шаня — Золотых гор), и около 60 правителей этих мест признавали власть Ляо[1]. В этом районе сложилась аналогичная китайская модель цивилизация — варвары, где в качестве культурного центра выступала именно новая империя, что не могло не наложить отпечатка. на политические контакты. Земледельческий «юг» и кочевнический «север» были связаны сложными отношениями. На эту сложность оказывали также воздействие различия хозяйственных укладов народов и племен, уровней их культурного развития. Взаимоотношения киданей с этими народами еще недостаточно исследованы.
Основное влияние Ляо. было сосредоточено на юге и юго-западе, где кидани пытались стать активными участниками в торговле по Великому шелковому пути. Но и северные районы неоднократно приковывали внимание киданьских правителей. В «Ляо ши» (37 цз, 2а) говорится, что на севере границей киданьского государства была р. Лю-цзюй (т.е. Керулен), однако фактически под власть Ляо попадали и племена к северу от этой реки. Об этом же говорится и в другом месте «Ляо ши» (103цз). Сведений о военных столкновениях киданей с сибирскими племенами в источниках практически нет. Известно, что ко двору киданьского императора «хягасы постоянно присылали посланников и дань»[2]. Особо отмечается присылка дани в 930, ноябре 952 и в 977 гг.[3] В 939 г. «король» царства Ся-ла-го-чжи прислал дань вместе с другими племенами Притяньшанья, видимо, с целью завязать торговые отношения[4]. Кыргызы находились в ведении Управления по делам вассальных государств северной стороны, где существовала должность пограничного генерал-губернатора.
Положение этих племен хорошо видно из доклада ляосского чиновника Ханьцзяну, поданного им императору Син-цзуну в 1035 году. По этому докладу, политика ляосских императоров в отношении племен шла по двум основным направлениям: эффективный сбор податей и налогов и обеспечение стабильности границ. «Если племя отлагалось от подданства, заставляли ближайшее к нему племя усмирять его оружием и взаимно надзирать за силой каждого». Сообщения о не прекращаются, и это мы можем видеть по ежегодным записям хроник. По мнению Ханьцзяну, причина мятежей и военных столкновений на границе — в неумеренной экспансии киданей и слишком тяжелых поборах. Главный соперник империи, как считает он, все же на юге, и потому нельзя слишком растягивать границы, иначе можно не успеть перебросить войска на юг в случае начала там крупной войны. В числе мер, предложенных Ханьцзяну для укрепления положения империи — изменение политики в отношении племен на границе, более терпимое отношение к их самостоятельности («прощать им преступления», «если покорны — с любовью кормить»).
Периодически к отдельным сибирским племенам отправляли послов и кидани. У них был обычай (ЛШ 16,61)[5] отправлять туда совершивших какие-либо преступления. В последнем разделе «Ляо ши» «Лечжуань» в биографиях Елюй Шичжи (цз. 77) и Пэньду (цз. 113) упоминает факт ссылки мятежников братьев Люгэ и Пэньду во владения кыргызов в верховьях р. Енисей (948 г.) в качестве послов. По возвращении Пэньду получил прощение[6].
«При ляосском Тай-цзуне юго-западная граница руководила приходом к просвещению людей государства хягасы (938 г.)»[7]. Впоследствии (1004 г.) для этой цели кидани переселяли туда бохайцев и чжурчжэней из пограничных с Кореей областей. Это могло способствовать привнесению в материальную культуру кыргызов и других племен дальневосточных элементов.
На арену мировой истории впервые мощно вступают и племена, населявшие районы современной Северной Монголии и Забайкалья. В основном источнике по истории киданьского государства «Ляо ши» по отношению к этим племенам применяется собирательное название «цзубу». По мнению китайского исследователя Ван Говэя[8], этот термин используется в «Ляо ши» вместо слова «дада» (татары), которое в данном сочинении встречается всего несколько раз. Л. Л. Викторова, возражая, считает, что «название „татары“ сунских авторов было не этническим, а собирательным»[9], а вместо «дада» традиционно продолжал использоваться термин «шивэй»[10]. Однако термин «татары» встречается не только у сунских авторов. Он есть в орхонской надписи 731 г.[11]. Персидское географическое сочинение «Худуд ал-Алам» (982 г.) сообщает, что татары и тюрки принадлежали тогузгузам. В китайских текстах термин «дада» упоминается с 842 г., а по некоторым данным[12], даже с 4 в. н.э. Г. Е. Грумм-Гржимайло[13] полагает, что татары пришли с востока и заселили земли, оказавшиеся свободными после разгрома уйгурского ханства. По мнению китайского исследователя Ван Цзинчжу (1931), татары идентичны цзубу, а слово «цзубу» используется со времени Цзинь. Оба слова напоминают тибетское название монголов «согпо».
Ли Фанцзюнь[14] предположил, что под этим названием фигурировали ираноязычные согдийцы, вернее, потомки согдийских колонистов, составлявших значительную часть населения центральноазиатских городов в тюркское и уйгурское время[15].
В киданьских письменных источниках (Ляо ши, Цидань го чжи) четко различаются термины «цзубу» и «шивэй». Кроме того, в ляосской надписи, опубликованной в 1934 г., прямо сообщается о победе над «дада». Описание этой победы очень напоминает рассказ «Ляо ши» о длительной борьбе киданей с цзубу (25 цз.). Это вместе с изложенным выше позволяет предположить, что к северу от киданьского государства в начале Х в. складываются предпосылки для образования одного из первых монгольских государств-союзов племен, представлявших большую потенциальную опасность для Ляо. Подтверждает это и история взаимоотношений цзубу и киданей.
В первые годы существования киданьского государства цзубу не были предметом беспокойства и традиционно продолжали поставлять ежегодную дань (ЛШ, цз. 60). Но в 942 г. основатель киданьского государства Елюй Абаоцзи был вынужден совершить крупную военную экспедицию против них и союзных им племен. Поводом для восстания цзубу послужили, видимо, чрезмерные требования дани со стороны киданей. Так, в 918 г. цзубу вынуждены были поставить в Ляо 20 тыс. лошадей (ЛШ, цз. 60). На землях цзубу были созданы три наместничества, в которых появилась двойственная система управления. Власть правителя, назначенного из местных племенных вождей или старейшин, контролировал представитель центрального правительства из киданьских родов Елюй и Сяо. Здесь размещались отряды, состоявшие из киданей, бохайцев, си и других племен. Монгольскими археологами[16] были обнаружены развалины укрепленных городов, построенных киданями, крупнейшим из которых был г. Хэдун.
С тех пор и почти до конца династий Елюй цзубу платят дань киданям (до 1112 г.), но взанмоотношения их порой были весьма острыми. Мятежи цзубу происходили в 983–984, 1000, 1012, 1069 гг. (подавлен с помощью императорской гвардии). В 1026–1027 гг. восстали все племена, входившие в состав союза цзубу. Они разгромили несколько экспедиционных корпусов киданей.
Цзубу постоянно числятся среди племен, которые облагались особенно тяжелыми поборами. Это снова вызвало восстание цзубу в конце XI в. В 1097 г. они были разгромлены, и часть населения переселена внутрь империи. Военнопленные цзубу упоминаются в составе орды Му-цзуна.
Война эта, судя по всему, была длительной и весьма кровопролитной. Во главе цзубу встал талантливый полководец и дальновидный политик Могусы. Он в 1089 г. возглавил племени и союз, ядром которого явились цзубу. Кидани в 1092г., отправили экспедиционный корпус против одного из северных племен. Киданьский полководец попутно совершил рейд и против северных цзубу. Это и послужило сигналом для Могусы. Во 2-м месяце 1093 г. он, разгромив посланные против него войска, вторгся на территорию Ляо, нанес сокрушительное поражение посланной против него армии и тем спровоцировал выстуление ряда внутренних племен. Летучие отряды цзубу угоняли ляосских лошадей. С огромным трудом и помощью других племен «мятеж» Могусы был подавлен к концу 1095 г. Новые вожди распавшегося, видимо, союза изъявили покорность киданьскому императору. Цзубу снова были переселены на другие земли. В 1100 г. и Могусы был захвачен и во 2-м месяце изрублен на рынке в присутствии толпы. Можно предположить, что либо к Могусы, контролировавшему некоторое время часть территории будущего «Каракатая», либо в империю Ляо «турки послали за помощью против франков», по свидетельству «истории антиохийской».