Тогда начальнику нашего отряда, стоявшего в тех пределах, генералу Комарову было приказано придвинуться к границе. Переговоры, которые начал Комаров с афганцами, не привели ни к чему, и они даже стали строить укрепления, подстрекаемые находившимися с ними английскими офицерами.
Видя это, генерал Комаров, не теряя времени, рано поутру 18 марта 1885 года двинул свои туркестанские батальоны на афганцев, во много раз превосходивших числом наши войска и хорошо вооруженных. Афганцы были разбиты наголову. Потеряв до 1000 человек в этом бое на р. Кушке, они бежали вместе с английскими офицерами, оставив все свои пушки и лагерь победителям.
После этого блестящего дела английские газеты подняли шум, требуя чуть ли не суда над генералом Комаровым. Само английское правительство показывало вид, будто бы оно деятельно готовится к войне с нами. Император Александр Третий проявил твердость и русский дух; он, не смущаясь раздававшимися угрозами, немедленно выразил генералу Комарову свое полное одобрение и пожаловал ему награду за храбрость. Твердость, выказанная государем в этом деле, имела благие последствия. Англия пошумела, но начать военные действия не решилась. Россия же закрепила за собой Мерв и присоединила область к югу от него по течению реки Кушки.
Государь ясно понимал значение железнодорожных путей для укрепления связи коренной России с дальними окраинами, и, несмотря на громадные трудности сооружения железной дороги через песчаные, безводные пустыни, по его повелению была построена Закаспийская железная дорога, соединившая наши среднеазиатские владения, в том числе и Мерв, с берегом Каспийского моря.
Другой чрезвычайно важный железнодорожный путь, задуманный императором и начатый при нем — великая Сибирская железная дорога, — соединил Европейскую Россию с Дальним Востоком, прорезав и оживив всю Сибирь вплоть до Великого океана. Закладку этого великого пути совершил на Дальнем Востоке наследник — цесаревич Николай Александрович.
Заботясь об обеспечении России от внешних осложнений и ради поддержания всеобщего мира, император Александр Третий решил вступить в союз с Францией для того, чтобы противопоставить соединенные силы этих двух государств образовавшемуся в Европе тройственному союзу Германии, Австрии и Италии, недружелюбному как России, так и Франции. Государь своим ясным умом понял, что этого требует польза России и Европы.
Отечественная война была делом не столько французов, сколько тщеславного завоевателя Наполеона. Последовавшее сближение России с Францией было проявлено тем, что летом 1891 года государь вместе с народом сердечно и приветливо встретил французскую эскадру, пришедшую в Кронштадт, а в 1893 году русский флот был торжественно приветствован французами в городе Тулоне. Достижение государем равновесия сил европейских держав, упрочившее мир в Европе, а также глубокий мир, в коем протекало его царствование, побудили благодарный русский народ именовать его царем-миротворцем.
Большие труды и тревоги надорвали силы и здоровье государя. Он уже зимой 1893/1894 года чувствовали себя худо, но крепился и старался не показать даже вида окружающим, что он болен. Однако весной 1894 года доктора определили у него серьезную болезнь и советовали ему покой. Но царь мало отдыхал, продолжая усиленно работать. Лето 1894 года в Петербурге было сырое и холодное, такая погода еще более усилила болезнь государя.
Но он все же крепился и 7 августа, когда уже болезнь его была в полном разгаре, объезжая войска в Красносельском лагере, сделал более 12 верст. Затем государь пожил недолго на западе России, в Беловежской пуще. Тяжелый недуг развивался, и по совету врачей император переехал в Крым. 21 сентября он прибыл со всей семьей в Ливадию, где ему суждено было прожить всего лишь один месяц.
В то время как силы царственного больного постепенно угасали, вся Россия молилась о сохранении драгоценной его жизни: каждого краткого извещения из Ливадии все ждали с трепетом и сквозь сухие сообщения докторов старались угадать истину. Скорбь народа была всеобща.
Господь даровал государю праведную кончину. В течение последнего месяца болезни он дважды удостоился принятия Святых Тайн — один раз из рук известного всей России и глубоко ею чтимого Кронштадтского протоиерея Иоанна Сергиева, приехавшего нарочно в Ливадию. Отец Иоанн трогательно описал последние дни жизни незабвенного императора.
Наступил роковой день — 20 октября 1894 года. Государь ясно сознавал, что конец его близко. Он беседовал до последней минуты с императрицей и наследником-цесаревичем. В 2 часа 15 минут пополудни праведная душа его обрела вечный покой.
Такова была кончина царя-миротворца и правдолюбца, воплотившего в себе лучшие черты русского народного духа.
Личность покойного императора и его значение правильно выражены в следующих стихах:
В час смуты и борьбы, взойдя под сень престола.
Он руку мощную простер,
И замерла вокруг шумевшая крамола.
Как потухающий костер.
Он понял Руси дух и верил в ее силу,
Любил простор ее и ширь,
Он жил, как Русский Царь, и Он сошел в могилу,
Как истый русский богатырь.